– А сколько переходов было с людьми?

– Все. Мы обнулили счетчик, когда начали перебрасывать людей.

– Тогда сколько тестов вы провели в общей сложности?

– Около четырехсот с людьми и животными, – сказал Нил. – Было еще некоторое количество прогонов с предметами и вхолостую. Олаф или Боб скажут точнее.

– Перебрасывали всегда одного из вас?

– Вначале да. А потом мы немного расширили круг допущенных к переходам.

– Вчера Олаф сказал, что перебрасывали девятерых.

– Может, и так.

– Вас шестеро, Реджи Магнус, его помощница.

– Угу.

– И Бен Майлс.

– Угу, – Нил разглядывал пол. – Жаль, что с ним такое приключилось.

Майк ответил не сразу, так что слова повисли в воздухе.

– Есть шансы, что это случилось с ним из-за перехода?

– Из-за перехода… через Дверь?

– Да.

Нил помотал головой.

– Нет. Исключается. Это совершенно безопасно. После каждого кросса всех подвергают всестороннему обследованию.

– У вас в штате есть врач?

– Врач местный, – пояснил Нил. – Принимает прямо под нашим холмом. Он не знает, чем мы заняты, но все равно подписал целую кипу бумаг о неразглашении.

– А Бен проверялся?

Нил кивнул.

– Я возил его к доктору, факт. Он хороший парень. И результаты его осмотра были хорошие. В Вашингтоне он опять прошел полное обследование сразу после… – Нил искал подходящее слово, – после срыва?

– Да, – сказал Майк.

– Его обследовали и прислали нам все результаты. И за то время, пока он находился… в больнице, его осмотрели еще дважды. Как я понял, там все в порядке. Чисто.

– Столько обследований – это нормально?

– Дополнительные осмотры провели в связи с инцидентом. Обычно обследования делают через шесть часов после кросса, потом еще два раза осматривают в течение ближайших двух недель и еще раз – через два месяца. Вначале каждого держали под наблюдением сорок восемь часов, но Артур отменил это, когда у нас набралась сотня переходов без побочных эффектов. – Нил многозначительно посмотрел на Майка. – Думаю, после этого решения мы сэкономили тысяч четыреста.

– Как я понимаю, – сказал Майк, – размер бюджета – не тот вопрос, который решают сейчас в Вашингтоне.

– Тем не менее вы можете об этом упомянуть.

Майк улыбнулся. Они шли в обход устройства к Бобу и Саше. Те отсоединили один из тянущихся от баков шлангов и теперь, используя реверсивный ключ, возились с разъемом.

– Не возражаете, если задам еще вопрос?

– Конечно.

– Зачем вы это меняете?

– Что?

Майк указал на деталь, которую Саша держала в руках.

– Вот этот разъем. Присоединитель. Неважно, как вы его называете. Зачем вы его меняете?

– Он в списке, – сказала Саша.

– Но для чего его менять?

Саша, вздохнув, шагнула в сторону, чтобы взять свою папку. Пролистала несколько страниц и пожала плечами:

– Графа «причина» пустая. Вероятно, он стал протекать.

Нил посмотрел на Майка:

– Это проблема?

Тот тряхнул головой:

– Я просто удивился, что его меняют.

– Все изнашивается, – пожал плечами Боб. – Наверно, возникла течь.

– Не было там течи, – возразил Майк.

– Без обид, – сказала Саша, – но вам-то откуда знать?

Майк посмотрел на двойные кольца.

– Потому что я видел, как вчера вы его подключали. Не было там ничего.

– Вы могли не заметить, – возразил Нил. – Вы же находились наверху, в диспетчерской.

Боб опустил взгляд на муфту, которую держал. Саша переступила с ноги на ногу и скрестила руки на груди. Нил ссутулил плечи, и все они обменялись взглядами.

Майк еще с минуту смотрел на муфту. Муравьишки в мозгу кишели, сбиваясь в рой, но он разгонял их в разные стороны.

– Да, простите, – проговорил он. – Извините. Вы, ребята, знаете свое хозяйство куда лучше меня.

Боб улыбнулся.

– Не уверен.

Саша влепила ему подзатыльник:

– Говори за себя.

Джейми отперла замок ключом, потом провела по считывателю пропуском. Дверь щелкнула, и Джейми распахнула ее. Вырвавшаяся струя прохладного воздуха ударила по ногам Майка холодом.

– Познакомьтесь с Джонни, – сказала Джейми.

Комнатушка была восемь футов в длину. Вдоль стен тянулись стеллажи родом из магазина вроде «Хоум Депот»[33], наводящие на мысль о детском конструкторе. На всех полках стояли системные блоки, и к каждому тянулись провода. Воздух дрожал от непрерывного жужжания вентиляторов и гудения кондиционера.

– Шесть блоков на каждой полке, – произнесла Джейми, – а полок всего двенадцать. Все блоки разогнаны, поэтому мы эффективно работаем на скорости десять триллионов операций в секунду.

– А почему Джонни?

– «Джонни-мнемоник», – ответила она. – Старое доброе кино с Киану Ривзом, я его еще старшеклассницей смотрела. Совсем ему не подходит, но мне нравится это имя.

– Студия «ТриСтар пикчерз», 1995 год. По мотивам рассказа Уильяма Гибсона. Не имел успеха ни в прокате, ни у критиков, но, думаю, Дина Мейер там ух как горяча.

– Неважно. Так или иначе, система была рассчитана на мощность восемьсот терафлопс, но в последние три года я поиграла с настройками, и, думаю, на самом деле мы близки к одному петафлопсу[34]. Я думала представить его для тестирования на рейтинг «Линпак Бенчмарк Топ-500»[35], просто чтобы получить основательную оценку, но Артур не захотел огласки.

– Должно быть, это несколько вас разочаровало.

Она пожала плечами:

– Он указал на то, что однажды мы выйдем на публику, и тогда Джонни все равно наверняка станет самым известным компьютером на Земле.

Майк осмотрелся. Большинство системных блоков были стандартными, белыми, однако тут и там виднелось несколько коричневых и черных. Он с трудом подавил желание найти закономерность в их расположении. Вместо этого спросил об этом у Джейми.