Он действительно видел меня насквозь и… знал, как меня «включить» — завести за считанные мгновения… Выпустить на волю мою собственную, скрывавшуюся все эти долгие годы изголодавшуюся Тьму. Что он с бешеным успехом и делал, трахая меня одновременно языком в рот, а пальцами в вагину. Разжигая всего за несколько глубинных ударов совершенно неконтролируемую эйфорию, нарастающую внизу живота и бьющую на поражение по контуженому рассудку нестерпимым удовольствием с быстро подступающим оргазмом.

Я не заметила, когда меня затрясло ещё сильнее, и как меня начало крыть ритмичными спазмами сумасшедшего экстаза. Казалось, меня просто вынесло на несколько секунд, а то и минут, после первого самого мощного «взрыва». Я даже не поняла, как со всей дури интуитивно вцепилась в бёдра Маннерса, иначе бы точно завалилась на пол в буквальном агонизирующем припадке. А может быть и не завалилась бы. Так как держал он меня сам за шею хоть и безболезненной, но весьма мёртвой хваткой. Держал крепко, профессионально, продолжая вбирать мои стоны своим ртом и трахать влагалище пальцами, пока я всё это время кончала и… спускала на его ладонь и паркет струйными соками.

— Восхитительно! — его довольное, именно садистское заключение ударило по моему сознанию и воспалённым нервам дополнительной стимуляцией, едва не выдернув меня полностью из окружающей реальности. — Я так и знал, что ты у нас… девочка с большими секретами… Небось, твой женишок даже не догадывается, на что ты способна. Довольствуется лишь малым, да?

Грёбаный сукин сын! Только в этом и проблема. Чем больше он затрагивал данную тему и выводил ею меня на нужные ему эмоции, тем сильнее я его хотела и… снова заводилась!

Треклятая Тьма! Треклятый Маннерс и ему подобные! Хотя… даже я не знаю, существует ли в этом мире кто-то действительно подобный ему. И чтоб настолько!..

— Умница. Хорошая… правильная девочка… mon papillon… — его хриплый громкий шёпот продолжал прожигать и мой рассудок, и впиваться жгучими иглами в мою всё ещё кончающую киску. И я ничего не могла поделать с этим безумием, с этой бездной чужой Тьмы, которая поглощала меня чужим голосом всё глубже, без права на возврат. — А теперь на диван. Лицом к зеркалу, попой ко мне. Сил забраться хватит?

Нет, чёрт возьми! Не хватит! Я ещё ни хрена не соображаю! Меня до сих пор ведёт и… я не хочу его отпускать! Не могу. Не хватает сил.

Но перечить или идти вопреки словам этого ненормального Дьявола у меня тоже не получается. Разбуженные им инстинкты управляют мною куда эффективнее физического принуждения.

— Ты меня хорошо расслышала, Энн? На диван. Живо!

Это действительно было чем-то ирреальным и невероятным, на грани неподвластных мне инстинктов. Когда тело подчиняется чему угодно и кому угодно, но только не тебе самой. Я так и не поняла, как у меня это получилось — забраться на широкое сиденье чёрного кожаного дивана и увидеть собственное отражение в стеновой панели где-то в ярде перед собой. Увидеть и едва ли при этом узнать. Поплывшее от перевозбуждения, как от сильного дурмана, лицо с едва соображающим взглядом в блестящих, широко раскрытых, будто от лёгкого безумия, глазах. От прежней идеальной причёски тоже не осталось следа благодаря вмешательству Маннерса. Так что видела я теперь в тёмном, почти чёрном зеркале кого угодно, но только не Энн Лорел Брайт — когда-то безупречную во всём светскую девушку и перспективного литредактора. Ошалевшая, немного всклоченная и изнывающая от ненасытной жажды быть выебанной по-настоящему озабоченная сучка. Разве что не умоляющая об этом вслух.

Да ей бы и не дали сорваться в подобный припадок. Вставший за её спиной во всей своей демонической красе сам Дьявол во плоти не дал бы. Коснувшийся её слегка прогнутой спины властным жестом расслабленных пальцев, от которых меня прошибло насквозь очередным ненормальным разрядом шокирующего удовольствия. И продолжало атаковать вспышка за вспышкой, пока чужая ладонь хозяйничала по моему телу, оглаживая ягодицы и придавая моей позе более развратное положение. Моя киска моментально отзывалась на любое из интимных ласк Маннерса, словно ей было мало бурно кончить за минуту до этого от сильного струйного оргазма, и теперь ей не терпелось пережить эту извращённую пытку снова и снова. Но уже не так… а с реальным мужским членом в пульсирующих тисках вагины.

— И не вздумай отводить глаз с зеркала всё это время.

Но самым сильнейшим безумием меня накрыло совершенно от иного действия Дьявола. Когда он вдруг нагнулся надо мной, скользнув по спине гладким шёлком своей брендовой сорочки и сминающим теплом скрытого под ней торса, и снова обхватил моё горло и скулы внушительной ладонью безжалостного убийцы.

— Если закроешь их дольше, чем на пять секунд… накажу… Останешься здесь ещё на одни сутки.

И нет, ему не просто надо было произнести эту изощрённую угрозу чисто по ходу дела, но и прижаться при этом щекой к моему виску, чтобы прострелить мне череп своим гортанным «рычанием» и дать прочувствовать до обмораживающей насквозь дрожи его убийственную энергетику и мощное тело. И особенно его лицо, прижимающееся к моему и… взгляд, прожигающий мою парализованную душу даже через отражение в зеркале, когда держал мою голову так, чтобы я смотрела только на него. Смотрела и не смела отводить глаз в сторону… как и закрывать веки.

— Ты должна видеть, кто будет тебя всё это время трахать и осознавать это… Кончая только подо мной! Поняла, Энн? Никаких побегов в воображаемые фантазии. Только здесь… со мной… под моим членом. Никаких мнимых третьих или четвёртых лишних. Это всецело моя территория и никого кроме нас здесь не может и не должно быть. Учла?

Я лишь слабо кивнула, но, скорее, опять на чистом рефлексе, зачарованно, во все глаза глядя в его демоническое отражение. В лицо сущего Дьявола, который держал сейчас под собой в пока ещё щадящем захвате абсолютно обездвиженную им жертву. Держал меня… ни мёртвую, ни живую…

— Умница… — довольно рыкнул хищник, наградив меня щедрым бонусом в качестве нежнейшего поцелуя у самого уголка глаза, скользнув по чувствительной там коже кончиком горячего языка. Будто царапнул очередным эрогенным разрядом, от которого меня едва снова не затрясло.

Или того хуже. Я чуть было не заскулила в голос, когда он вдруг резко меня отпустил и так же неожиданно поднялся надо мной, лишив самых умопомрачительных за этот вечер ощущений.

— Смотри на меня в зеркало, Энн… Смотри всё время! И не вынуждай меня об этом тебе напоминать…

Едва ли я могла это сделать вообще именно осознанно, поскольку его взгляд в зеркальном отражении держался за мой ещё более цепкой хваткой, чем до этого он держал моё тело руками полноправного владельца. А когда он начал раздеваться, продолжая всё это время смотреть на меня (вернее, в меня), я и вовсе залипла на этой психоделической картинке, не в силах поверить в её реальность… В реальность стоящего за моей спиной сверхчеловека. В его неспешные, почти ленивые движения расслабленных рук и пальцев. В то, как он расстёгивал мелкие пуговки на планке рубашки, а потом вытягивал из манжет запонки с чёрными бриллиантами. Он мне сам напоминал ожившего тёмного демона, особенно в тонированном зеркале, в полусумраке огромной гостиной. Разве что не хватало чёрных крыльев за его спиной и всё тех же горящих красным пламенем глаз.