Учитель

С большим вниманием Н. К. Байбаков относился к кадрам, особенно к молодежи. Встречался со студентами, молодыми специалистами… А те, польщенные вниманием первого лица отрасли, боготворили его. Энергичный, увлекающийся, настроенный на все передовое, Николай Константинович был их кумиром.

В. И. Грайфер — легендарный нефтяник. Вот уже почти 60 лет он трудится в отрасли. В 1964–1972 годах он работал главным инженером крупнейшего в стране объединения «Татнефть», потом возглавлял Планово-экономическое управление Миннефтепрома, в 1985–1989 годах в ранге заместителя министра нефтяной промышленности руководил «Главтюменнефтегазом», а в 1990-е годы создал Российскую инновационную топливно-энергетическую компанию — РИТЭК. Сегодня он председатель совета директоров ОАО «ЛУКОЙЛ», профессор, гуру «нефтянки». Но это сегодня… А тогда в послевоенные годы он только начинал свой путь. В 1947 году поступил в Московский нефтяной институт имени И. М. Губкина, а после его окончания уехал работать в Татарию, где осваивал нефтяное дело с самых азов.

«Все мы восхищались Николаем Константиновичем, — вспоминает Валерий Исаакович. — Байбаков довольно часто бывал в нашем вузе. Часто выступал с лекциями, интересовался не только учебой и нашей успеваемостью, но и „студенческой социалкой“. Бесконечно помогал. То и дело слышалось: „Это сделал Байбаков“. Кому как не студентам ценить эту, почти отеческую, заботу о нас. Много лет мы, губкинцы, жили под обаянием Николая Константиновича. Он был для нас важным примером служения делу, товарищеской поддержки и взаимопомощи. С первых шагов в нефтяной промышленности имя Н. К. Байбакова звучало для нас как символ — нефтяник лучшая и самая нужная из профессий!»

Запомнил Грайфер, как министр приезжал и в объединение «Татнефть». Приезжал ненадолго, всегда по делу, очень конкретно… Но даже эти короткие встречи обрастали всевозможными историями и байками. Так, например, вся молодежь твердо знала — в перерывах между обсуждениями Байбаков любит пить чай, а к ним просит сушки. «Наркомовские», — шутил он. Или вот другая история — чтобы нашему министру да не фартило? Быть такого не может! Валерий Исаакович рассказывает: «Накануне утверждения программы действий на очередной год (1954/55) к нам, в Татарию, приехал Байбаков. На совещании перед ним разложили подробную геологическую карту. Специалисты и геологи показывали, где удалось провести разведочное бурение. Скважина № 1, № 2… Необходимо было определить: куда двигаться дальше, где бурить? Внимательно изучая карту, Николай Константинович перебирал пальцами карандаш. В какой-то момент его рука дрогнула и карандаш выпал, ткнувшись, острием в карту. Байбаков внимательно посмотрел на эту невольно поставленную точку, оглядел всю карту, вновь вернулся взглядом к этой точке, и сказал: „здесь“. У присутствующих возникло некоторое замешательство. Они были в недоумении: от скважины-первооткрывательницы эта точка была в сотнях километров. Тем не менее поставили там разведочную скважину… Когда пробурили — стали добывать до 700 тонн ежесуточно! Таких невероятных историй, связанных с этим легендарным человеком, — не счесть».

А что касается объединения «Татнефть», то без преувеличения можно сказать, что это была настоящая кузница кадров отрасли. Так сложилось, что простые парни, начинавшие здесь с рабочих профессий, впоследствии «выросли» и составили элиту нефтяной промышленности. О Валерии Исааковиче Грайфере мы уже сказали. А Владимир Юрьевич Филановский? В 1960-е годы он стал главным инженером «Главтюменнефтегаза», потом работал в Миннефтепроме, в 1976–1985 годах возглавил отдел нефтяной и газовой промышленности Госплана СССР, а затем его назначили первым заместителем министра нефтяной промышленности СССР. А Лев Михайлович Кузнецов? У него за плечами тоже большой путь — руководство Всесоюзным объединением по переработке нефтяного газа и работа заместителем заведующего отделом тяжелой промышленности ЦК КПСС… И таких биографий было немало. Все эти люди до конца своих дней сохранили особое трепетное отношение к Николаю Константиновичу Байбакову.

Итоги

Одиннадцать лет во главе отрасли… Какие итоги можно подвести этому большому периоду жизни Николая Константиновича? Безусловно, ему удалось сделать очень и очень многое. При нем нефтяная промышленность стала другой.

В первую очередь более масштабной. Если до войны СССР добывал 33 миллиона тонн, то в 1955 году страна вышла на уровень 71 миллиона тонн нефти. Сам по себе результат выдающийся! Но это были лишь цветочки! Настоящим плодам того, что было заложено при Байбакове, потребовалось время… В 1960 году добыча «черного золота» в стране составила уже 147,2 миллиона тонн, а еще через пять лет — 241,7 миллиона тонн. Сравните с довоенным показателем — цифры просто фантастические!

За те годы, что Николай Константинович руководил нефтяной промышленностью, до неузнаваемости изменилась и география отрасли. Если накануне войны более 70 процентов всей нефти добывалось в Баку и еще 15 процентов приходилось на Северный Кавказ, то уже в середине 1950-х годов распределение добычи «черного золота» выглядело следующим образом. Азербайджан обеспечивал 21,5 процента общесоюзной нефти, Башкирия — 21,6 процента, Татария — 18,8 процента, Куйбышевская область — 10,3 процента, Краснодарский край — 5,6 процента, Туркменская ССР — 4,4 процента, Волгоградская область — 3,3 процента, Грозный — 3 процента, Саратов — 2,7 процента и т. д. То есть всего за несколько лет нефтяная промышленность перестала носить ярко выраженный моноцентричный характер. Сбалансированная география производства делала отрасль гораздо более прогнозируемой и устойчивой ко всякого рода негативным явлениям. Условно говоря, случилось «нечто» в одном регионе, ничего страшного — поддержат другие районы.

Отстроил Николай Константинович и организационные формы управления отраслью. Напомним, что сам Наркомат нефтяной промышленности был создан в 1939 году. Потом грянула война. Когда Байбаков принял руководство, о каком-то единообразии и четкой структуре говорить не приходилось. Геологи, буровики, разработчики, строители — у всех было все по-разному и постоянно менялось. За 11 лет Николай Константинович навел порядок. Была выстроена четкая схема, которая оказалась удивительно жизнеспособной: министерство — территориально-производственное объединение — трест.

Вырастил Николай Константинович и совершенно новую школу нефтяников. Невиданные прежде масштабы повлекли за собой беспрецедентный приток молодежи. «Ну и что тут такого? — удивится читатель. — Обычное дело». Но необычным было то, как с этой молодежью работали. Кадры действительно пестовали. Постоянно проводили научно-производственные конференции, слеты молодых специалистов, обучающие курсы. Особенно славились внимательным отношением к молодежи начальник объединения «Башнефть» Степан Иванович Кувыкин и руководители объединения «Татнефть» Алексей Тихонович Шмарев и сменивший его Валентин Дмитриевич Шашин.

Совсем другой стала нефтяная промышленность и в технологическом отношении. В те годы отрасль находилась на острие научно-технического прогресса. Комплексный подход, скоростное бурение (турбобур), искусственное поддержание пластового давления (внутриконтурное и законтурное заводнение), крупноблочное строительство — это лишь некоторые примеры того, что было внедрено в те годы. К работе в отрасли привлекались лучшие умы страны, создавались отраслевые научные центры. Николаю Константиновичу удалось организовать теснейшую прочную связь науки и производства, что обеспечило качественный революционный скачок нефтяной промышленности.