– Вроде все нормально! Так что идите, а я подожду вас здесь… Чаю, что ли, вскипячу…

– Ладно, мы пошли, – кивнул Глеб. – Идем, Сань!

Парни вышли из дома и дождались, пока Оля закрыла за ними дверь.

– В какую сторону направимся? – поинтересовался Александр. – И учти, через полчаса я ухожу – нужно офис техничкам открыть.

– Пошли туда! – махнул в неопределенном направлении Глеб.

Друзья углубились в заросли деревьев. Было темно. Саша достал свой фонарик и включил его.

– Рановато мы вышли, – заметил он, – солнце еще не взошло. – Так можно и шею где-нибудь свернуть.

– Не переживай, фонарь-то с тобой. А куда мы, кстати, направляемся?

– Черт его знает. Знаю, что двигаемся в обход Клуба речников.

Тут Глеб обо что-то споткнулся.

– Что это? – спросил он, наклоняясь. – Сань, посвети сюда!

– У тебя же фонарик в сотке, – заметил Александр, но направил световой луч на землю, под ноги другу.

Перед парнями высветилось нечто, похожее на старую кирпичную кладку.

– О! – воскликнул Саша. – Мы наткнулись на остатки одного из домов, которые тут раньше стояли. Будь осторожен! Здесь могут и ямы быть, ведь у всех жителей были погреба.

– Спасибо, что предупредил, – произнес Глеб.

После этого он достал сотовый телефон и включил фонарик. Парни аккуратно обошли бывшее человеческое жилье и снова углубились в лес. После недолгого перехода Александр неожиданно воскликнул:

– Смотри, что это там впереди, среди деревьев?

Глеб присмотрелся и ответил:

– Похоже на кучу земли.

– Я даже добавлю – на свежую кучу земли! Очевидно, кто-то что-то копал… Пойдем посмотрим!

Друзья приблизились к куче и обошли ее с правой стороны.

– Глянь, тут ямища большая! – воскликнул Саша.

– Я бы, скорее, сказал – могила. Видишь, как она вырыта? Ровным прямоугольником, как раз для гроба. Ну-ка, посвети вниз!

Александр направил луч света вниз.

– Там что-то есть, – заметил парень, – не могу понять – что?

Глеб подошел ближе к краю ямы и тоже посветил вниз. Парни наклонились над краем, и московский журналист вдруг осознал, что на дне «могилы» лежит человек.

– Слышь, Сань, кажись, там покойник, – пробормотал он.

– Вот еще нам не хватало! – произнес Александр. – Что теперь прикажешь делать? С полицией хлопот не оберешься.

– Но мы же не можем его вот так оставить.

– А что с ним? Убили и скинули?

– Да непонятно, яма больно глубокая. Держи меня за руку, я пониже наклонюсь.

Александр кивнул и крепко схватил одной рукой Глеба за ладонь. Тот, в свою очередь, низко наклонился над ямой, вытянув руку с фонариком вперед…

На дне могилы он четко увидел человека. На нем не было никаких следов крови, грязи или еще чего-нибудь. Он словно спал, скрестив руки на груди и прикрыв глаза. Глеб направил свет фонаря на его лицо и закричал от ужаса. Перед ним лежал… дед Матвей!

– Саня! – крикнул журналист. – Тут наш старик! По-моему, мертвый. Что делать будем?

– Вот черт! – воскликнул Александр. – Придется полицию вызывать.

В этот момент ресницы старика неожиданно дрогнули, и он открыл глаза.

– Ёшкин кот! – благим матом заорал Глеб. – Саня, тащи меня отсюда!

Журналист быстро вытянул парня из ямы и спросил:

– Что случилось? Ты что орешь, как ошпаренный?

– Он моргает, – заикаясь, произнес Глеб.

– Кто? Покойник?

– Да, дед Матвей!

– Сами вы покойники! – неожиданно раздался из ямы веселый голос Ольгиного дяди. – Глеб, это ты там, что ли, смуту сеешь?

– Дед Матвей, вы что в могиле делаете? – сиплым голосом спросил московский журналист.

– Отдыхаю.

– Странное вы место для отдыха выбрали, дедушка, – осторожно сказал Александр. – Да и как вас туда угораздило? Упали, что ли?

– Нет, специально сюда забрался, воздухом подышать.

– А старик-то с юмором, – тихонько шепнул Саша Глебу. – Провалился в яму, ночь в ней просидел, а теперь еще и шутит.

Затем он наклонился над «могилой» и крикнул:

– Не волнуйтесь, дедушка! Сейчас мы вас как-нибудь вытащим. Главное, ответьте, вы ничего себе не сломали?

– Да ничего я не сломал! И вытаскивать меня не нужно, сам выберусь.

Только тут журналисты заметили, что слева от ямы к толстому стволу березы была привязана веревка с узлами. Конец ее опускался в «могилу». Неожиданно веревка натянулась, и из ямы проворно выкарабкался дед Матвей. От изумления Глеб и Александр пооткрывали рты, не зная, что сказать.

– Как это вы делаете в вашем возрасте? – наконец, поинтересовался Саша.

– Знаешь, парень, у нас тут воздух целебный, он силу дает, – ответил дядя Ольги.

Глеб взглянул на руку старика и увидел, что она полностью здорова. На ней не осталось ни следа от ужасной рваной раны, которая красовалась там еще день назад. Журналист не поверил своим глазам.

– Дед Матвей, а рука? – прошептал он.

– Что рука? – усмехнулся старик. – Рука как рука! Тебя что-то не устраивает?

– Да нет… – покачал головой парень. – Все нормально!

– А раз все нормально, идемте ко мне чай пить.

– Подождите, дед Матвей! – твердо сказал Глеб. – А почему вы у нас ничего не спрашиваете? Что мы тут делаем? Зачем по лесу в такую рань шастаем?

– Так это ваши проблемы, – со смешком в голосе заметил дядя Ольги.

– Не совсем, – произнес журналист. – Дело в том, что вчера нам позвонила ваша племянница Ольга и сообщила, что вы не вернулись домой. Поэтому мы приехали к вам, и провели эту ночь в вашем доме.

– Что? Разве Оля не уехала к себе? – с беспокойством спросил дед Матвей.

– Нет, и она очень за вас переживала. Кроме того, ночью ваши кошки вели себя настолько шумно, что поспать нам не удалось. А утром мы с другом отправились вас искать, а Ольга осталась дома. Как вы думаете, что мы почувствовали, обнаружив вас в свежевыкопанной могиле? И еще… Подумайте, что скажете по этому поводу вашей племяннице!

– Слушай, Глеб, – засуетился старик, – и ты, парень, – он схватил Александра за локоть, – давайте договоримся! Вы не будете докладывать Ольге о том, что видели, а я скажу ей, что встретил приятеля, заболтался да и остался у него с ночевкой, чтобы не плутать в темноте по лесу.

– Ну, не знаю… – пожал плечами московский журналист. – Не хотелось бы, конечно, пугать девчонку, но ваши странности немного напрягают. Давайте сделаем так: мы не будем говорить Ольге о могиле, в которой вас обнаружили, и о вашем странном пристрастии лазить по веревкам. Но вы нам все расскажете: и о кошках, и о могилах, и о быстро проходящих рваных ранах…