Дорн пошел следом за ней:

— Что случилось?

Кара замотала головой:

— Ничего. Мне стало нехорошо, но уже проходит. Наверное, просто голод. Мне следовало съесть свою порцию этой отвратительной трески.

Дорн огляделся и крикнул:

— Павел!

Прибежал священник, за ним следовал Уилл.

— Ей нехорошо, — сказал Дорн.

— Да нет, все уже прошло, — ответила Кара.

— Сейчас посмотрим, — сказал Павел. Тон его ясно говорил, что сопротивление бесполезно, поэтому она подчинилась и безропотно подверглась осмотру. Павел осмотрел ее глаза, заглянул в рот, пощупал пульс на ее тонком запястье. Ничего не обнаружив, он стал задавать ей вопросы, которые обычно задают лекари, чтобы выяснить причину недомогания, и под конец проверил, не дают ли о себе знать раны, полученные ею во время стычки с крысолюдьми. Насколько Уилл мог судить, на Каре все прекрасно зажило, остались только едва заметные шрамы.

— Ну что? — спросил Дорн. Ответ Павел адресовал Каре:

— Кажется, вы здоровы.

— Я же говорила. — Она поправила накидку и платье, закрывая плечо, и добавила: — И все же я бы хотела прилечь.

— Я вас прово… — начал было Дорн.

— Не беспокойтесь.

Когда она удалилась, Уилл стал подначивать Павела.

— Ты был великолепен! Если бы не ты, ей конец, — сказал хафлинг.

— Пойди съешь поганку, — ответил Павел. — Если с Карой что-то не в порядке, медицина здесь бессильна.

— А ты думаешь, она больна?

— Не знаю, — ответил священнослужитель, пожимая плечами. — Помнишь, поначалу мы ей не доверяли? А теперь доверяем, вместе с нами она рисковала жизнью, прикрывая отступление из Илрафона. Как же можно ей не доверять? Только от этого она не стала менее загадочной фигурой.

Возразить на слова Павела было нечего. Вскоре Уилл снова взобрался на мачту, где и оставался до тех пор, пока солнце не начало клониться к закату. Находясь выше всех, он мог видеть дальше, чем кто-либо на борту. И все-таки острый глаз Рэруна первым заметил опасность, и карлик первым поднял тревогу.

— Драконы! — крикнул он. — Летят с запада!

Крик Рэруна отвлек Дорна от тревожных мыслей, и он по привычке схватился было за арбалет. Но арбалета не было. Как и большинство вещей, он был спрятан подальше, чтобы влажный соленый воздух не повредил его.

Дорн не знал, бежать ли за арбалетом или сначала выяснить, что происходит. Выбрав второе, Дорн спустился по трапу, протиснулся сквозь толпу взволнованных моряков и присоединился к Рэруну, стоявшему у борта корабля.

— Где? — спросил Дорн.

Карлик показал на запад. Дорн сощурился, глядя на небо, где над горизонтом висел пылающий круг заходящего солнца. Наконец он рассмотрел две точки, едва различимые вдали.

Тяжело топая, к ним подошел капитан, его татуированное лицо озабоченно скривилось.

— Вы говорили, вам доводилось иметь дело с драконами.

— Доводилось, — сказал Рэрун.

— Вы думаете, они гонятся за нами?

— Пока рано судить, — отозвался карлик.

— Я прикажу команде сесть на весла.

— Не поможет, — сказал Рэрун. — Так от драконов не избавишься. Раз уж мы их заметили, значит, и они уже увидели нас. Советую достать все оружие, что есть на борту. Мы объясним вам, как действовать. Хотя надеюсь, до этого не дойдет. Судно в море — не самое лучшее место для схватки с драконами. Кругом вода, они могут уничтожить вас, просто пробив дыру ниже ватерлинии.

Капитан нахмурился:

— Но надо же что-то делать.

— Я сказал, что делать, — продолжал Дорн. — Дайте мне подзорную трубу и не теряйте времени. Думаю, у нас осталось всего несколько минут. Когда мы с Рэруном будем знать больше, мы вам скажем.

Моряк так на них посмотрел, что стало ясно: ему не нравится, когда ему указывают, что делать, на его собственном судне. Однако он уступил им свою подзорную трубу и поспешил прочь, отдавая приказы матросам. Команда бросилась их исполнять.

Дорн посмотрел в подзорную трубу и выругался.

— Эти твари летят против солнца, — сказал он, — не разобрать, какого они цвета

— Наверное, опять болотные драконы, — сказал Рэрун, — может, их даже не два, а больше.

— Думаю, эти тоже совершают набеги на восточный берег, одним богам ведомо, какой они породы, — ответил Дорн. — Нам самим пора вооружиться, пока есть время.

Кара нашла Дорна, когда он облачался в свой доспехи со следами кислоты, пристегивая нарукавники, которые позволяли, несмотря на выступы его железной руки, свободно надевать кожаный панцирь. Он почувствовал облегчение, увидев, что она теперь спокойна и невозмутима. Наверное, ей действительно нужно было просто вздремнуть.

— У вас есть в запасе заклинания? — спросил Дорн.

— Конечно, — ответила Кара.

— Хорошо, но если нам придется драться, дождитесь удобного момента, чтобы нанести удар. Если драконам не помешать, они в первую очередь уничтожат заклинателя.

— Я знаю, — сказала она. — Вы тоже будьте осторожны. Вид у вас более внушительный, чем у обычного моряка. Драконы сразу набросятся на вас.

— Может быть… — Дорн запнулся.

Он хотел бы сказать ей больше, но у них почти не оставалось времени. Он повернулся к матросам, которым помощник капитана раздавал шпаги и арбалеты.

Оказалось, что большинство из них уже участвовали в боях, отражая нападения налетчиков у Пиратских Островов, и были опытнее ополчения, которое Дорну пришлось возглавлять в Илрафоне. Приободрившись, он разделил их на группы и отдал необходимые распоряжения.

Закончив, Дорн вышел на верхнюю палубу, чтобы еще раз исследовать небо. Змеи были уже намного ближе. Он даже без подзорной трубы рассмотрел их крылья, перепончатые, как у летучих мышей, клиноподобные головы и змеевидные хвосты на фоне золотых облаков. Но определить цвет шкуры Дорн все еще не мог.

Капитан подошел, когда он натягивал на лук тетиву.

— Ну что? — спросил старый морской волк.

— Мы ушли немного южнее, и змеи повернули за нами. Возможно, просто хотят взглянуть на нас поближе. Провоцировать их нельзя.

— Но если они собираются напасть, — сказал капитан, — не стоит ждать, пока они нас утопят.

— Вы правы, — отозвался Дорн. — Пусть лучники изготовятся.Как только станет ясно, что драконы собираются напасть, я подам знак. Капитан кивнул и поспешил на мостик. Дорн приготовил лук, выбрал стрелу для первого выстрела, и теперь ему оставалось только ждать и смотреть. Неизвестность действовала на нервы. К Дорну подошел Павел.