– Да вроде консервы были и хлеб…

– Бычки в томатном соусе? Или тушенка? – со знанием дела выдала Анна. – Джентльменский набор!

– Тушенка, – едва не покраснев, признался Стас. – На всякий случай припас…

– Потянет, – оценила закуску девушка и несколько наигранно поинтересовалась: – За дамой в этом доме умеют ухаживать? Где рюмки, столовые приборы? Или бывший кэптен привык из горлышка спирт хлестать, а тушенку штык-ножом из банки выковыривать?

– Мы хоть и не из высшего общества и политесам не обучены, но как за дамами ухаживать – знаем, – дал отпор не в меру разговорившейся девице Станислав. – И тара для «генерала» найдется, и вилкой с ножом пользоваться умеем – хоть вместе, хоть раздельно.

Сервировка стола много времени не заняла. Гордеев достал из кухонного настенного шкафчика пару высоких стаканов тонкого стекла и вилки. Тушенка была открыта на счет раз, Анна почти попала в «десятку», острейшим золингеновским десантным тесаком, чеченским трофеем, который любому штык-ножу фору даст. Хлеб имелся, правда, позавчерашний, уже чуточку подсохший. И пара болгарских маринованных огурчиков-мальцов в банке завалялась. Так что бутерброды получились на славу. А к ним в дополнение – конфеты Анны и бутылка колы, пиво Стас выставить не решился. Так что стол вышел, по мнению Гордеева, чуть ли не роскошным. А по скорости приготовления и питательности закуски так вообще хозяину следовало выставить оценку «отлично». Ну, может, на «хорошо с плюсом» сработал: огурцов маловато…

Анна, не вмешиваясь, с интересом следила, как спорится дело в руках Станислава. Когда он закончил сервировку столика, девушка в целом одобрительно, правда, с присутствующей в интонации легкой долей иронии, произнесла:

– Чувствуется богатый опыт по части закуски!

– Обучены-с, – по-гусарски резко кинул вниз подбородок Станислав и вопросительно посмотрел на Анну.

– Приглашайте даму за стол, – с лету поняла его девушка.

– Прошу, – картинно повел рукой в сторону дивана Гордеев.

Дождавшись, когда Анна усядется на диванные подушки, он попытался примоститься сбоку журнального столика на стуле. Однако, рассмотрев усмешку на губах гостьи, наблюдающей за его действиями, решительно отодвинул стул в сторону и опустился на диван рядом с девушкой. Ну, правда, не совсем рядом, а на некотором расстоянии.

Несмотря на всю свою внешнюю невозмутимость, Станислав чувствовал себя не в своей тарелке. Неожиданный приход Анны вызвал у него, с одной стороны, некоторое недоумение, а с другой, в определенной степени, смятение чувств. Девушка никогда раньше не появлялась в его жилище, они всегда встречались и расставались в холле особняка. А еще эта водка, точнее – виски, с которым она приперлась…

«Что это: фамильярность хозяйки по отношению к своему телохранителю или проявление нормальных человеческих чувств? – Предположения и версии вихрем носились в голове Гордеева. – На фамильярность вроде не тянет, ведет себя Анна естественно и просто, пожалуй, даже доброжелательно, что не свойственно ей в отношениях со мной. К чему бы это? Прямо сказка какая-то! Спасла генеральская дочка Гора и по мановению ока из бабы-яги превратилась в девочку-пай. А еще в русском фольклоре есть формула: спас девицу, обязан жениться. Правда, ситуация зеркального отражения: девица молодца из полона выручила. И что же? Неужели у нее и впрямь мысли о браке заворочались?»

Станислава едва не кинуло в холодный пот от подобного предположения, но он справился с собой, по теме припомнив слова папы Анчара, что избави бог видеть Стаса своим зятем. Это его несколько успокоило, хотя, по большому счету, молодежь нынче живет не по домострою: отец отцом, каким бы крутым он ни был, а у дочери – свои тараканы в голове. В последнем, кстати, Гор убеждался не единожды.

«А может, у нее мысли вовсе не о браке? – наливая виски в бокалы, выдвинул очередную версию Станислав. – Вдруг Анна ко мне неравнодушна? В смысле, как к мужчине. Без всяких там нежностей и мыслей о штампе в паспорте. Звериной страстью пылает…»

Стас с трудом сдержал смешок, мысленно представив всегда сдержанную Анну, объятую звериной страстью. Скорее всего, ей просто захотелось расслабиться после стресса, а с кем это лучше сделать, как не с участником событий, повергших ее в расстройство. И вообще, будь что будет!

Он взял бокалы, один протянул девушке и выжидательно посмотрел на нее.

– Давай, Стас, выпьем за то, что хорошо кончается, – взяла на себя инициативу Анна.

– Согласен, Аня, – принял тон и обращение девушки Гордеев.

– Выпьем!

Они чокнулись и выпили виски, причем оба залпом. И вместе, словно по команде, потянулись к бутербродам.

– Вкусно как! – оценила старания Станислава девушка. – Я с обеда маковой росинки во рту не держала.

– Потому и вкусно, – усмехнулся Стас. – Помню, были в рейде. Собирались на трое суток, а проболтались почти пять. Сухой паек закончился, подножным кормом в ноябре не разживешься и стрелять нельзя, чтобы себя не обнаружить. Так мы по оврагу зайца загнали, руками отловили – и на шомпол. Вкуснятина!

– Живодер ты, капитан, – поморщилась Анна. – Живого зайца – на шомпол… Ладно, наливай еще.

Станислав послушно плеснул на дно бокалов виски, и они выпили. Без тоста, без мыслей, каждый думая о своем. Опять закусили тушенкой. Потом помолчали.

– Поцелуй меня, Гордеев, – неожиданно сказала Анна.

Произнесла это она негромко и спокойно. Девушка не смотрела на Станислава, задумчиво сфокусировав взгляд на своем бокале, стоявшем на столике.

«Кажется, мои опасения оправдываются, – обеспокоился Стас. – Поцелуй, нежные объятия, слезы умиления, разборки с папой…»

– Не бойся, это мой выбор, – словно прочитав мысли Гора, сказала Анна. – Я прошу, поцелуй меня.

– А я и не боюсь, – безразлично пожал плечами Станислав.

Он был несколько ошарашен предложением гостьи, однако не настолько, чтобы испугаться поцелуя. Мальчик он целованный, опыт кое-какой имеется. Но что последует за поцелуем? А не все ли равно!

Осторожно переместившись по дивану поближе к Анне, Стас наклонился над ней. Девушка, встретившись с ним глазами, чуть помедлив, прикрыла веки. Станислав коснулся ее губ своими губами. Сначала они были горячи, но безжизненны, однако лишь короткое мгновение. Губы ожили, и это было приятно и даже более чем…

– Еще! – едва не простонала Анна, когда он попытался оторваться от нее. – Еще целуй!

Она охватила Стаса руками, прижимая к себе. Гордееву ничего не оставалось, как повторить пройденное и даже развить его.

И, что самое интересное, Стас искренне желал продолжения, принуждением здесь не пахло. А грозный папа, помаячив тенью, ушел на второй план, и все неприятности канули в Лету…

Поцелуй затянулся. А когда они оторвались друг от друга, чтобы перевести дух, руки будто сами собой сплелись. Но уже через секунду пальцы разжались, яростно рванувшись к застежкам, пуговицам… И не зря ли Станислав хихикал по поводу звериной страсти?