Важнейшим компонентом культурной политики является механизм ее реализации, включающий в себя экономико-правовые, организационно-управленческие, информационно-рекламные и другие аспекты. Культурная политика материализуется в организации процессов, охватывающих производство культурных ценностей, их сохранение, аккумуляцию и распространение. Ее содержание, структура и направление культурной жизни зависят от того, какая часть ценностного фонда культуры актуализируется и ассимилируется в соответствии с принципами данной социальной системы [14,8].

Существующие типологии культурной политики строятся на различных основаниях – исторических, культурологических, социологических и т. д. Исследователи сталкиваются при этом со сложностью определения ее критериев, что обсуловлено спецификой развития региона или страны. Очевидно, в наиболее общем виде эти критерии должны зависеть от целей и задач культурной политики, которые, в свою очередь, детерминируются целями общественного развития. В этом плане заслуживают внимания выводы и обобщения шведского ученого И. Клеберга, который применительно к культуре Европы рассматривает парадигмы ее развития в рамках типологии социальных систем – моделей «общества потребления» и «общества созидания».

«Общество потребления» характеризует, по мнению исследователя, продолжающееся развитие негативных тенденций современности: роль культуры в конечном счете сводится к пассивному состоянию; культурная политика носит оборонительный характер, процветает коммерциализация; задачи культурного развития только декларируются, а культуре отводится роль терапии для утешения малоимущих слоев. В этом обществе культурное развитие будет допускаться только в той мере, в какой оно способствует достижению целей промышленного производства и экономики, а потому резко сократятся средства на культуру, что не только приведет к ее упадку, но и поставит в тесную зависимость от властей, а значит, лишит ее свободы.

«Общество созидания» отличается от «общества потребления» тем, что появляются новые цели, главная из которых – достижение «культурного благосостояния», подразумевает переход от потребительского к «творческому образу жизни». Возрастет активность личности; культура будет неотъемлемой частью развития и с помощью демократизации и децентрализации станет доступной всем слоям населения и всем регионам Европы, а потому остановится процесс сегрегации в пользовании достижениями культуры; культурная деятельность явится движущей силой улучшения социальной действительности, важнейшей формой самовыражения личности; государство будет оказывать поддержку развитию культуры, не мешая местным и личным инициативам; заботы о культуре преобразуют социальную среду, высвободят для общества скрытые силы человека и тем самым будут способствовать решению глобальных общественных проблем.

И. Клеберг подчеркивает, что оба варианта основаны на тенденциях современного развития и реальность их осуществления зависит от сегодняшней деятельности, поэтому так важно объединение европейцев вокруг идеи «общества созидания» [13, 73]. Анализируя представленные им модели, нетрудно заметить подчиненную, инструментальную роль культуры по отношению к другим сферам общественного развития в рамках «общества потребления» и совершенно противоположный подход к культуре, соответствующий целям и задачам «общества созидания». Культура рассматривается здесь как движущая сила улучшения социальной действительности, подчеркивается ее регулятивная функция по отношению к другим сферам общественной и государственной жизни.

Анализ социокультурной ситуации в пореформенной России, перспектив ее развития показывает, что идеи «общества созидания» еще не стали здесь элементом общественного согласия и основой для государственной культурной политики. Неясность целей общественного развития порождает неясность государственной политики во всех ее проявлениях.

Культурная политика государства связана с решением задач культурного строительства как процесса адаптации культурных достижений к реалиям современности (стимулирование инициативы населения и профессиональных деятелей, создание условий для эффективной деятельности организаций и учреждений культуры и образования и т. д.). В любом обществе основным субъектом культурной политики выступает государство и обычно ее отождествляют с государственной культурной политикой. Государство в лице своих органов регулирует процессы функционирования и развития культуры, используя для этого финансовые и материальные ресурсы, законодательные акты, организационно-управленческие и иные способы и механизмы. Культурная политика принимает иной характер, когда монополия государства на данный вид деятельности нарушается и к регулированию культурными процессами подключаются новые субъекты в лице различных общественных движений и организаций.

Таким образом, государственная культурная политика – это специфическая деятельность государства, направленная на реализацию права каждого гражданина свободно участвовать в культурной жизни общества, выявление и учет культурного аспекта во всех социально-экономических проектах и обогащение культурной самобытности народов, развитие международного культурного обмена. О последовательной культурной политике государства можно говорить только в том случае, если определены ее приоритеты и стратегия, существует необходимая законодательная база, система принятия культурно-политических решений, организационно-финансовый механизм реализации.

При всей самоценности культуры как особого общественного явления речь не может идти о единой культурной политике, пригодной для всех времен и народов. В каждом конкретном случае ее разработка и определение опираются на конкретно-исторический анализ сложившейся социокультурной ситуации. Вполне естественно при этом, что культурная политика, скажем, Швеции может существенно отличаться от культурной политики Сенегала или Объединенных Арабских Эмиратов. Для России факт ее внутреннего политического многоцветия и культурного многообразия уже сам по себе представляет серьезную трудность при определении целей, задач, средств и принципов культурной политики. Очевидна опасность того, что, как отмечает В.Б.Чурбанов, закамуфлированность политизированности культуры, эксплуатации ее национализмом и выдаваемым за суверенитет территориальным сепаратизмом местных вождей могут деформировать духовные процессы, дезориентировать деятелей культуры ангажированием их политиками или, напротив, подчинить последних воздействию носителей таких элементов локальных культур, которые способны провоцировать такие явления, как изоляционизм, вражда, исключительность [28, 38]. Недооценивать этого, безусловно, нельзя.

Учитывая региональную и этническую пестроту культурного пространства России, важно при определении федеральной культурной политики исходить из некоторых универсальных в своей общечеловечности норм и принципов. В отличие от общих деклараций, нормы и принципы культурной политики, сформулированные в виде основополагающих ценностей (идей), составляют ее своеобразный духовно-нравственный стержень, скрепляющий локальные культуры в их конструктивном взаимодействии в единое культурное пространство.

Назовем основные принципы государственной культурной политики* которые одновременно выступают критериями ее эффективности.