И нет! В этот раз не я одна виновата! Не одна! Он тоже участвовал в их поломке! Пусть не гонит на меня!

Закатив глаза, оборачиваюсь обратно к блинам. Но Громов тут же оказывается рядом и обнимает меня со спины, контролируя процесс готовки.

– Нет, мой повар меня не отравит, – продолжает он беседовать по телефону. – Она хорошо готовит. Да, Сар? Не отравишь ведь?

– Сара? – удивлённо восклицает Громова, и этот писк слышу даже я. – Сара Картотьян?! Сынок? Ты с Сарой?

– Да, мам! Мне настолько понравилось, как она за мной ухаживала во время болезни, что я решил её себе в пожизненное рабство забрать. Днём она выполняет мои прихоти, а ночью запираю её в подсобке.

– Ну понятно-понятно, детишки, – как-то радостно мурлычет она. – Ну, веселитесь тогда! Не буду мешать! Сарочка, не забывай, что Егору сейчас бы кальция побольше.

– Я сейчас готовлю ему блинчики с творогом и изюмом, – отвечаю ей.

– Моя ты умница! Красавица! Ну всё, ребятки! Счастья и соседей терпеливых, – загадочно тянет и, кажется, засмеявшись, отключается.

– Сейчас твоя мама подумает не бог что! – цокаю языком и выключаю плиту.

– Она решит, что мы спим, и ты готовишь мне завтрак? Какая откровенная ложь, Сара! О ужас!

– Подумает, что я распутная девица или что-то в этом духе, – расстроенно произношу, чувствуя себя неловко.

– Начинку достать? – спрашивает, и я киваю. Идя к холодильнику, заговаривает вновь. – Моя мама вообще ничего такого не подумает. Вот если бы ты прыгала в койку от одного мужика к другому, то да. А ты в руках приличного и нежного мужчины. И главное, единственного. К тому же не плевать, что подумаю другие?

– Может и плевать, – пожимаю плечами, беря две ложки, чтобы вместе блинчики начинкой начинять и крутить. – Просто она близко знакома с папой. И как-то неловко.

Взяв у меня ложку, Егор начинает накладывать нужное количество творога с изюмом на блин, а мне доверяет крутить и аккуратно складывать в форму.

– Забей! – бросает, пока я блинчики закручиваю.

Взглянув на экран телефона, читает пришедшее уведомление и, хмыкнув, возвращает своё внимание мне.

– Мама ничего такого не подумала, – произносит, занимаясь своим делом. – Приглашает нас вечером к ним. Обещает сделать курицу с апельсинами. И рисовые шарики. Так что вечером поедем к моим. А на обед – к твоим. Твоя мама обещала мне борщ.

– Ты вообще понимаешь, что от всех ждёшь только еды, – прыскаю от смеха, когда до меня доходит. – От меня блинчиков. Завтрак. От моей мамы – борщ. Обед. От своей мамы – курицу и рис. Ужин.

– Ну нет! Откровенная ложь! От тебя я ещё кое-что жду, – вновь за старое берётся, поиграв бровями. – И я это получу. Очень и очень скоро. Пока блинчики будут в духовке… мы могли бы… Хотя… знаешь… зачем ждать? Потом закончишь! – и, схватив меня за руку, тянет к спальне, но на полпути передумывает: – А стол ничего такой. Правда? – и, не дожидаясь моего ответа, полностью меняет свою траекторию.

– Громов! Ты же есть хотел…

– К нашему сожалению, ты пока ещё не умеешь готовить и жариться одновременно. Вчера проверяли. Благо хоть одна тарелка целая осталась.

– Егор…

– Расслабься! Если что, новый стол купим, если этот сломаем…

Кажется, эта неделя обойдётся кому-то очень и очень дорого…

Глава 10

Сара

– Проходите, проходите! – Мама Егора встречает нас чуть ли не у самой машины.

Выбежала из дома, стоило нам только заехать на территорию дома Громовых. Обняла сначала сына, а затем меня. Да так крепко и тесно, словно я не просто встречаюсь с её сыном, а купила его за кругленькую сумму.

– А никого не будет? – оглядывает Егор вокруг мини-парковку перед домом, где стоит машина лишь Громова-старшего.

– Влада не будет, – начинает перечислять женщина. – А Вадим с Миленой и Алёночкой в кино поехали. Так что только я и папа. Да вы с Сарой. А нам ещё кто-то нужен?

– Ну да, – бросает он, отведя взгляд. – А Влад с Викой?

– Не знаю я. Не звонит, не приезжает. Занят, наверное. Я его пока не трогаю. – Впускает нас в дом, а потом входит сама. – Пусть постигает дзен семьи. Для него это точно сложновато.

– Ясно, – тянет Егор и, обхватив меня за талию, ведёт по уже знакомым мне коридорам в столовую.

Ксения следует за нами следом. Улыбается мне всё время и подмигивает. А затем, послав сына за горячим, усаживает меня на стул и нападает с вопросами.

– И давно вы вместе? Почему я только сегодня узнаю? – Задаёт вопросы со счастливой улыбкой и с выражением лица, которое выдаёт в ней юную девушку, как и все верящую в любовь.

– Да я даже Милене не особо успела рассказать, – пожимаю плечами, улыбнувшись ей. – Смотря с какого дня считать. А так чуть больше недели получается с «ухаживаниями».

– И как он ухаживал? Красиво? – Аж подпрыгивает на месте в ожидании подробностей.

– Ну, после пар отвозит поесть, поразвлечься куда-нибудь, потом домой. И как-то… Всё мирно и прилично, – отвечаю, скрывая некоторые неприличные подробности.

К чему ей знать, что её сын – тот ещё чудик. Тащится по всей моей странной одежде, и порой покупает мне забавные ночнушки и просит в них дефилировать перед ним. Себя без подарков тоже не оставляет.

– Цветы дарил?

– Нет, – мотаю головой.

– Плохо! Намекну! Хотя нет, в лоб скажу, – цокает она недовольно. – А подарки делал?

– Да не нужны мне подарки! Но он делает, – смущённо отвечаю.

– Нужны! – уверяет меня. – Девочка моя, мужчину с самого начала надо приучать к тому, что свою женщину радовать надо. Ты вон ему завтраки готовишь, ухаживаешь за ним. Пусть тоже вносит свою лепту в отношения. Дарит тебе эмоции и заботу свою.

– Мне это не особо важно, – пожимаю плечами. – Но цветочки было бы приятно получить.

– Правильный настрой, – хвалит меня. – Это получается, вы сейчас у Егора живете? Вместе?

– Ну да. Я остаюсь у него, – киваю, признаваясь. – Он сам так решил, а я не вмешиваюсь. Родители не против. Им Егор очень нравится. Сегодня в обед, когда ездили к моим, то Егор с папой даже вместе отходили и о чём-то говорили. Думаю, о наших отношениях. Папа у меня строгий вообще, вы же знаете. Но Егора одобрил.

– А что вы делали у твоих в обед? – хватается за начало фразы.

– Ну мама пригласила на борщ. Пару дней назад ещё.

– Он уже и твою маму объедает! Ну, попала женщина! А этот жук быстро в вашу семью проник. Пригрелся.

– Не то