— Знаю, ты как бульдог, зубов не разжимаешь!

— Вот именно, так что главмех против меня не сдюжил. И рассказал со всякими экивоками и отступлениями, вроде того, что он мог и ошибиться. И чем больше он говорил, тем я больше убеждался, что никакой ошибки не было. Продолжать?

— Продолжай, — упрямо сказала я; чего, чего, а твердолобости и мне хватает.

— В общем, он был в ресторане в компании жены и друзей, а за соседним столиком отдыхала некая пара, причем, женщина показалась ему странно знакомой. Потом он сподобился лицезреть жаркие объятия указанной пары. Правда, до конца ему досмотреть не удалось, торопился с женой домой.

— Ах, вот оно что! — я растягивала слова, стараясь не спешить с ответом, потому что слишком много чувств обуревало меня в тот момент; они мешали мне отреагировать на слова мужа как должно, но в конце концов все отступило перед охватившим меня бурным негодованием.

— Лучше бы ты меня ударил! Избил, как собаку. Убил наконец! Но нет, вместо этого день за днем, месяц за месяцем ты предпочел отравлять жизнь себе и мне! Я думала, ты меня разлюбил. В твоем взгляде была такая ненависть! Я думала, ты полюбил другую женщину…

— Как я мог полюбить кого-то, если люблю тебя, идиотка! — крикнул он, и рука его, дернувшись, сжалась в кулак.

— И это ты называешь любовью мужчины? Страдать молча? Дурак ты, Темка! Вместо того, чтобы задать мне всего один вопрос.

— И чтобы ты ответила? — взорвался он.

— Что я один раз поцеловалась с этим… человеком, и только.

— И только?!

— И только! Это была ошибка. И целоваться мне вовсе не понравилось. И я прошу у тебя прощения за этот дурацкий поцелуй. Я давно раскаялась и поняла, что кроме тебя мне никто не нужен.

— Странно у тебя получается, — покачал головой Артем. — Чтобы понять свое отношение к мужу, надо целоваться с другими мужчинами… Браво!

Я вовсе не думала, что он вот так сразу возьмет и простит меня. Слишком глубоко он был оскорблен и уязвлен, но я знала, я чувствовала, что лед все-таки тронулся, что никакая опасность в лице бандитов всей страны не может омрачить этого светлого мига в наших отношениях. Но я все же сочла нужным уточнить:

— Не с другими, а с другим. Конечно, и это непорядочно, но ведь я прошу у тебя прощения. Или ты меня не прощаешь?

— Не знаю.

— Тогда поехали, — я толкнула его в плечо. — В таком случае, мне терять нечего, и если со мной что-нибудь случится, ты не будешь очень горевать, верно?

— А как же дети?

— У них есть дедушки и бабушки, не пропадут.

— Смотри-ка, на войну собралась! — насмешливо фыркнул Артем. — Можешь не напрягаться: крутые мальчики, решившие навариться на халяву, получат достойный отпор и сбегут с поля сражения.

— И потому ты решил отправить меня на автобусе?

— Я изменял тебе, — невпопад сказал муж.

Если его признание преследовало цель вывести меня из себя, то никакого успеха Артем не достиг. Может, в другое время я испытала бы шок, а теперь… Потрясения не больше, чем если бы он сказал мне: "Я порвал новую рубашку". Что это, отсутствие женской гордости? Конечно же, нет. Просто на весах с одной стороны жизнь любимого человека, а с другой — уязвленное самолюбие. И я выбрала жизнь. Потому спросила равнодушно:

— И как, понравилось?

— Так себе, — он пожал плечами.

— А со мной тебе было лучше?

— Спрашиваешь!

— Тогда я тебя прощаю.

В глазах Артема мелькнула растерянность. Хитрый морпех ждал от меня совсем другой реакции, после которой ему оставалось лишь отвезти меня на вокзал. А вот вам, индейская хижина, фиг вам!

— А я и не удивлен: твой поцелуй куда хуже моей измены!

— Даже так?

— Ты ушла от меня в самую неподходящую минуту. Именно тогда, когда я в тебе больше всего нуждался. Мои дела вдруг разладились, все шло наперекосяк, и что я получил от любимой жены? Внимание, интерес к моим проблемам, элементарное сочувствие? Ничуть не бывало! Холодное равнодушие вперемешку с поисками более достойного супруга…

— А вот это уже подло! Никакого другого супруга я не искала!..

Трудно сказать, почему мы сидели в кабине фуры, в чужом городе, съехав на обочину дороги, и пытались выяснить, кто в нашем взаимном охлаждении больше виноват.

И знали, что всего в нескольких километрах отсюда нас уже ждут, чтобы отобрать с таким трудом заработанные деньги. И может статься, что это наше последнее общение друг с другом. Но вместо того, чтобы обняться покрепче, мы ругались и… оттягивали момент встречи с неизбежным.

По городу мы проехали беспрепятственно. Да и кто без нужды стал бы нас здесь останавливать? Мало ли приезжает в город большегрузов — районный центр все-таки. С его-то многокилометровой базой, откуда товары расходятся по многочисленным селам и поселкам.

Кто бы нас ни остановил, тотчас отпустит. Что взять с фуры, которая возвращается порожняком? Можно, конечно, попенять на бесхозяйственность такая огромная машина возит "воздух". Но и на этот случай у шофера найдется оправдание — не оказалось груза на обратную дорогу.

Вряд ли кому в голову придет заглянуть, например, под сиденье водителя. Или в нашу дорожную сумку с бельем, на дне которой лежали банковские упаковки крупных российских денег.

Или в дипломат, в котором вместо этих самых денег лежала теперь Темкина парфюмерия, мой шампунь, и с трудом втиснутое большое махровое полотенце. Независимый эксперт только головой покачал бы — это ж надо, так использовать дипломат!

Мы с Артемом опять замолчали. Каждый, так сказать, переваривал полученную информацию. Я таки добилась своего, узнала, что за черная дыра образовалась в наших отношениях. "Узнала? Рада? — ехидно спрашивал внутренний голос. — И что теперь будешь с этим знанием делать?" Злиться буду! Он, видите ли, ещё не решил, прощать меня или нет! Если уж на то пошло, у меня куда больше повода для возмущений. А поздние приходы домой, а постоянные пьянки…

— Где же ты, интересно, бывал ночами? С кем ты проводил время, когда приходил под утро? — наконец не выдержала я.

— А? Что? — Артем точно вынырнул из глубокого забытья.

— Не притворяйся, ты все слышал!

— Елки-моталки, о чем ты думаешь!

— Думаю, с кем ты гулеванил все это время. Ее зовут Зина?

Артем посмотрел на меня долгим взглядом.

— Недаром, какой-то мудрец сказал, что логика женщин — отсутствие всякой логики. Надо же, какую-то Зину выдумала! У меня нет знакомых с таким именем.

— А какие имена у твоих знакомых?

— Мочало — начинай сначала! Белка, не хочу тебя пугать, но… словом, козе не до… сама знаешь, чего, когда хозяин с ножичком стоит.