— Что значит — откуда, господин? Как мне его не знать, когда я хотел убить его еще тогда, в Боснии, только не смог.

— Сожалеешь?

— Нет, господин. Я стрелял в него под водой, но пуля не долетела. Вода его спасла.

— А ящик? Где ты его достал?

— Из воды и достал. Вода смилостивилась и спасла мне жизнь тоже. Так я его и получил. Я был барменом на греческом судне «Исидор», когда владелец с ящиком поднялся к нам на борт. Он сразу показался мне странным. Из тех, кто на свадьбу приходит со своим хлебом. Его заботили лишь три вещи: что в нем, что на нем и что под ним. Стоило судну встать на якорь, он натягивал свои ботинки — один красный, другой черный — и шел на берег играть и кутить. Он видел те звезды на небе, которые нам не разглядеть. Я слышал его последние слова, только не понял. Он сказал: «Это падший ангел! Мы все обречены». Когда корабль разбился, он исчез в пучине, кажется, его что-то ударило по голове, а я успел схватиться за какой-то деревянный предмет. Только когда волны выбросили меня на берег, я смог разглядеть, что это ящик капитана. Позже я выяснил, что он действительно принадлежал ему, а также узнал и все остальное…

Неожиданно лицо Ставра опять изменилось. На нем не было ни мужской улыбки, ни женской, оно опять стало непроницаемым. Он добавил:

— Вы, господин, теперь думаете, что пора заплатить за вино?

— Именно так, Ставр.

— Видите ли, господин М., это я вам должен, а не вы мне.

— С чего это?

— Выигравший получает все. Когда я продал вам ящик, вы, простите, должно быть, подумали, что я взял за него больше, чем он стоит. Так ведь было, признайтесь?

— Да, Ставр, у меня была мысль, что я тебе переплатил.

Услышав мои слова, Ставр достал из кармана 500 немецких марок и протянул мне над бокалом.

— Они ваши, господин М. Столько вы мне переплатили. Я возвращаю вам деньги, теперь мы в расчете…

Видя мое удивление, он продолжал:

— Хотите, скажу, о чем вы сейчас думаете? Считаете, что теперь вы меня обобрали. Скажите, что нет?

— Ты опять прав, Ставр, точно так я и думаю.

— И снова ошибаетесь. Все не так.

— А как же, Ставр?

— Некоторое время назад в Котор приезжала дама с маленьким ребенком, расспрашивала о том кораблекрушении. Молодая, но седая вся, иностранка, думаю, француженка. На нашем языке ни слова не знала; не говори она по-французски, оставалось бы мычать или блеять. Ее отправили с переводчиком ко мне.

Она сетовала на птиц, которых видела во сне, и дала мне пятьсот марок за ящик.

— Так почему ты не отдал его?

— Она дала мне деньги за то, чтобы я отдал ящик для письменных принадлежностей вам, господин.

— Она заплатила тебе, чтобы ты отдал ящик мне?

— И добавила, что последний владелец знал вас.

— И как ты поступил, Ставр?

— Взял деньги и обещал, что все выполню, но не мог отдать вам ящик просто так.

— Почему же?

— Потому что вы уже его купили. Вот теперь я возвращаю вам деньги той дамы.

— Но как вы, два человека, живущие в разных местах, выбрали меня следующим владельцем ящика?

— Что значит — как, господин? Мы ведь читали ваши мысли, потому так и решили.

— Хорошо, скажи, о чем я сейчас думаю?

Улыбка появилась на его лице, но не молодого мужчины и мудрой женщины, как прежде, а иная, совсем бесполая.

— Полагаю, господин подумывает написать что-то об этой истории с ящиком…

Я люблю таинственные дома и необычные предметы в них, а еще истории об этих домах и загадочных находках. Люблю читать их и слушать.

В реальной жизни все мистическое находит меня само. Это происходит внезапно.

Котор — идеальное место для подобных событий, хотя в последнее время я стала уставать от города. Откровенно признаться, я полагала, что он не способен постоянно удивлять меня странностями. Я размышляла об этом в ноябре 1998 года, отправляясь на презентацию совместной с М. книги «Две истории из Ко тора», организованную на родине этого произведения.

— Не забудь взять меховой жакет, — напомнила мне во время телефонного разговора перед самым отъездом подруга из Котора.

— Думаешь, мероприятие будет проходить на таком уровне? — переспросила я, представляя красную дорожку и свет огней…

— Нет-нет, я о ветре, сейчас время борея!

Я бывала в Которе зимой, летом, весной и никогда осенью. Не видела мощных штормов; мне известен лишь ветер Паннонии, налетающий со стороны Косово — сухой, яростный, варварский, кочующий по разным землям. Бог мой, северный борей — это же ужасно! Гидра с сотней голов, чьи щупальца проникают в каждое тело до самой тонкой косточки. Они прикасаются ко всему, что попадается на пути, и обволакивают холодом: людей, камни, печи, животных и деревья. Такие вот особенности Средиземноморья! Мех совсем не подходит для такой холодной и влажной погоды. Он лишь создает иллюзию, что, завернувшись в шкурку, можно укрыться от пронизывающего ветра. Тем не менее я была очень благодарна подруге за совет и заботу.

— Что касается презентации книги, у меня для тебя два подарка. Ты будешь в восторге! — прошептала она, когда мы встретились в Которе.

— Неужели ты нашла стол из моего рассказа? (Написанный мной рассказ из книги «Две истории из Котора» назывался «Три стола», это мистический детектив об удивительном столике.)

— Ты меня переоцениваешь! Нет, дело в другом…

Был еще и третий сюрприз. Довольно неприятный. Связанный с отелем.

Мы всегда останавливались в гостевом доме с довольно странным для Котора названием «Вардар»[7] — совершенно неподходящее название для гостиницы, расположенной в солидном каменном особняке в центре города. На этот раз, вероятно, в связи с широким празднованием Дня города, гостям предложили остановиться во «Фьорде» — громадине в социалистическом стиле на самом краю бухты. Название подходило ему лишь в смысле расположения, во всем остальном — это полный диссонанс. Обдуваемое зимним бореем помпезное строение, укрывшее всего нескольких человек, выглядело в моих глазах гротескно. Оно походило на судно, брошенное у самого берега. В предоставленном нам номере ветер просачивался через все многочисленные щели и трещины, отчего казалось, что на улице бушует настоящий ураган. (Думаю, не стоит уточнять, что отопление не работало, балконные двери плотно не закрывались, в кварцевом обогревателе функционировала лишь одна трубка и т. д. и т. п.)

— Как же мы будем здесь спать? — возмущалась я. — Как хорошо, что я захватила меховой жакет. Он будет служить мне халатом и одеянием для сна.