— Ты меня удивил, Ник, — сказала она. — Я думала, что это никому не известно.

Он улыбнулся.

— Никто не знает об этом, кроме меня. Что, Рой заставлял тебя петь?

В течение секунды Юлия думала, что потеряет сознание. Ей казалось, что ее сердце сейчас перестанет биться.

— Я обнаружил сегодня после полудня, — продолжал Инглиш, — что Рой шантажировал много людей. Тебя видели поднимающейся на седьмой этаж, и я узнал тебя по описанию. Твой костюм, черный с белым, который мне так нравится. Я и подумал, что ты тоже давала ему деньги.

«Действительно ли он знает только это?» — спрашивала она себя, облизывая сухие губы.

— Да, он шантажировал меня, — сказала она, стараясь говорить спокойно и придумать причину шантажа.

— Но, боже мой! — воскликнул Инглиш. — Почему ты мне не сказала об этом? Я свернул бы ему шею.

— Я не хотела тебе этого говорить, мне было стыдно.

— Но, моя дорогая, тебе совершенно не нужно меня бояться. Ты могла бы не говорить, по какой причине он тебя шантажировал. Я даже теперь не хочу, чтобы ты говорила мне. Естественно, меня интересует только то, что он заставлял тебя петь.

Юлия почувствовала огромное облегчение. Он не знал! Она была настолько обрадована, что ей хотелось плакать.

— Вот уже шесть месяцев, как он заставлял меня петь, — сказала она. — Я ходила в его контору каждую неделю и приносила ему двести долларов.

— Ты должна была сказать мне об этом, — закричал Инглиш с перекошенным лицом, — я знаю, что он лентяй и не очень честный, но я никогда не думал, что он мог пасть так низко! Ах, прохвост! Юлия, ради бога, никогда не скрывай от меня подобных вещей. Когда я подумаю, что этот мерзавец…

— Я не хотела тебе говорить, но хочу сделать это теперь.

Она поняла, что ей необходимо выдумать какую-то историю, в противном случае, рано или поздно, но он станет подозревать ее. Он мог даже заставить кого-нибудь следить за ней. Она не сомневалась, что его симпатии к ней продержатся недолго. Она слишком хорошо знала его. Она вспомнила, что было время, когда она в Бостоне делила комнату с одной девицей. Она вспомнила, что случилось с этой девицей, и не в силах придумать какую-либо историю, решила выдать ее за свою.

— Ты совершенно не обязана рассказывать мне, что такое с тобой произошло, — сказал Инглиш, подойдя к ее креслу. Он сел на него и обнял ее за плечи. — Я могу сделать что-нибудь, чтобы тебе помочь?

— Теперь уже нет! — сказала Юлия. — Это старая история. Это произошло, когда я жила в Бостоне. Прошло уже много лет. Мне было семнадцать лет и я была наказана, меня судили. Мне ничего не удавалось, и я решила вернуться домой. Мне нечего было делать. И я знала, что если я буду так одета, то меня никуда не примут. Хозяйка пансиона всегда хранила деньги дома. Я украла у нее деньги. Я надеялась положить их обратно до того, как они хватятся их, но она застала меня с рукой в мешке. Она позвала полицию и меня приговорили к восьми дням тюрьмы.

Инглиш похлопал ее по плечу.

— Не стоило и говорить мне об этом, Юлия. Какое это имеет значение? Каждый из нас когда-нибудь делает вещи, за которые его могут посадить в тюрьму. Тебе просто не повезло. И из-за этого Рой заставлял тебя петь?

— Он угрожал известить журналистов… Я потеряла бы свое место, и у тебя были бы неприятности, Ник.

Взгляд Инглиша стал жестким.

— Да, вероятно. А что, кто-нибудь в курсе дела?

Она покачала головой.

— Ну что ж, не будем больше говорить об этом. Сколько же ты платила Рою всего?

— Не будем говорить об этом, — с живостью проговорила Юлия.

— Но это абсурдно! Я хочу вернуть тебе деньги.

— Я прошу тебя. Ник. Об этом не может быть и речи.

— Сколько? Тысяча долларов?

— Около того, но я не хочу, чтобы ты возвращал мне эти деньги. Я умоляю тебя, не делай этого. Я заплатила и забыла об этом.

— Посмотрим, — сказал Инглиш, вставая. — Юлия, когда ты ходила к нему, он был еще жив?

Она утвердительно кивнула.

— Да.

— Ты, надеюсь, отдаешь себе отчет в том, что через несколько минут после твоего ухода он умер?

Она снова утвердительно кивнула, и кулаки ее сжались.

— По твоему мнению, у него был вид человека, который хочет покончить с собой?

— Он шутил и смеялся. Даже пытался обнять меня. Это было в первый раз, что я оказалась наедине с ним, обычно там бывала его секретарша.

Инглиш задрожал.

— Что же произошло?

Он пытался поцеловать меня, но я отбилась. Я отдала ему деньги и ушла.

— Ты дала ему деньги? Ты уверена в этом?

— Да.

— Ты в этом совершенно уверена, Юлия? Это очень важно.

— Да, я отдала деньги.

— Их не оказалось. Кроме того, они нашли у него только четыре доллара. Лоис очень старательно обыскала его кабинет. Она нигде не нашла денег.

— Между тем, я дала ему их. Он положил их на письменный стол и прижал пресс-папье.

Инглиш задумчиво потер свою щеку.

— Ну что ж, на этот раз не может быть сомнений, — проговорил он. — Роя убили.

Юлия закрыла глаза.

— А ты не видела ли кого-нибудь и не слышала ли что-нибудь, когда была там? — продолжал Инглиш, внимательно глядя на нее.

— Нет, ровно ничего. Только шум от машин в коридоре из соседнего агентства. Они страшно шумели.

— Значит, его кто-то убил и взял деньги. Но ему не удастся так просто отделаться.

— Что же теперь будет, Ник? — с тревогой в голосе произнесла Юлия.

— Я поставил кое-кого на работу. Никто не знает, что ты ходила туда три дня назад, и не узнает. Так что больше не думай об этом.

— Но если его убили, надо предупредить полицию.

— Если станет известно, что Рой организовал целую систему хорошо организованного шантажа, то я пропал, — спокойно сказал Инглиш. — Я ничего не скажу полиции. Мой человек, может быть, найдет убийцу, и во всяком случае, мы подумаем, как поступить. При всех обстоятельствах тебе не о чем беспокоиться. — Он подошел к ней и взял ее за руку. — Теперь мне нужно идти, Юлия. Отдыхай и забудь все это. Увижу тебя завтра. Может быть, нам удастся пойти в кино.

— Да, Ник.

Она проводила его до холла. Пока он одевал пальто, она с беспокойством смотрела на него.

— Ник, а разве будет хуже, если ты забудешь про все это? Разве так уж