Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На секунду мелькнуло опасение, что фейцам незнакомо такое понятие как «тормоз», и они меня банально не поймут, но оглянувшись, по взглядам убедилась, что волнуюсь зря.
Встав так, чтобы хорошо видеть всех троих, продолжила:
— Просто ситуация несколько вышла из-под контроля, — пожала я плечами, словно не случилось ничего необычного. — Капитан честно старался поступить правильно, но…
— Вот поэтому мы и стараемся оградить тебя от общения с ним, — перебил меня Лаэрн.
— Класс! — Я даже зааплодировала. — Да это же просто гимн двойным стандартам! То есть, вы с Замфиром решили, что когда от накала чувств крыша едет у кого-то из вас — это в порядке вещей. Этакий тесный кружок избранных. А как его расширить, не подскажешь? Может, существует какой-то кастинг?
Я всё больше распалялась, понимая, что король с его верным Арканумом и в самом деле примерно так и рассуждают.
— Что такое кастинг? — искренне озадачился Замфир.
— Отбор женихов. Или фаворитов, тут уж как повезет, — съязвила, не зная, что делать с бурлящим на подкорке возмущением.
— Женихов?! — заводясь по-новой, практически прорычал Замфир. — Не будет никаких женихов!
Руки прямо-таки зачесались от желания чем-то огреть эту непрошибаемую башку в короне.
— Это ещё почему? — понимая, что хожу по тонкому льду, всё же не удержалась и спросила.
Замфир как-то совсем уж внезапно успокоился и замолчал, при этом внимательно меня разглядывая.
— Если пожелаешь, — медленно, усиливая вес каждого слова, сказал он, — я сейчас же объявлю тебя своей королевой.
Должно быть, с минуту я непонимающе таращилась на правителя, время от времени поглядывая то на Лаэрна, то на Эфаира. Последний как-то незаметно стал ближе и явно готовился в случае необходимости оттеснить меня от короля. Арканум также сократил разделявшее нас расстояние, хотя чересчур встревоженным не выглядел.
Все ждали моего ответа или хотя бы реакции.
— Ты же толком не знаешь меня? — заволновавшись, едва смогла разлепить враз пересохшие губы.
От осознания, что собираюсь отказать королю, кружилась голова.
— Зато я знаю, что хочу тебя так, как не хотел никого и никогда.
— А-а, — осененная догадкой, я, отчего-то словно пьяная, весьма неловко махнула рукой. — Так это у тебя, наверное, просто дух соперничества. Как у нас на Земле говорят — стадное чувство. Все хотят и я хочу…
На последних словах язык окончательно подвел меня, заплетаясь не хуже, чем у пропойцы в последней стадии алкогольного угара. По телу на скоростях Формулы один гоняли толпы мурашек, ввергая попеременно то в жар, то в холод.
Замфир что-то сказал в ответ, но я как ни старалась, не могла понять что. Сознание моё вдруг стало куда-то убегать, как забытое на плите кипящее молоко.
— Ты всё-таки отравил её, — прорвался сквозь плотный туман то ли обморока, то ли сна чей-то низкий, наполненный злым рокотом голос.
— Если бы отравил, мы бы сейчас тут не разговаривали, — ответил ему кто-то сдержанно и хлестко.
Я друг поняла, что лежу у последнего на руках и он куда-то меня несёт.
— Слава Спящим, мы успели вовремя, — обдавая знакомым холодом, сказал кто-то третий, ещё больше вырывая меня из странной вязкой дремоты.
— Да, успели, но не скажу что рад вашей расторопности.
От звуков этого потрясающего голоса, невероятно глубокого и очень мужского, в груди радостно зажглось маленькое пульсирующее светило, растекаясь под кожей лучами самого настоящего обожания. Стало тепло и приятно, как бывает, когда впервые после долгой зимы наступает долгожданный, по-настоящему ясный солнечный день.
Блаженствуя, я что-то замурлыкала себе под нос, сильнее прижимаясь к источнику моего наслаждения.
— Долго она пробудет в таком состоянии? — всё не мог успокоиться кто-то бесконечно недовольный.
Расслабленно дрейфуя меж обрывков воспоминаний, я вдруг зацепилась за мысль, что этот «кто-то» очень красив и настолько опасен, что лучше его не злить.
— Часов девяти-десяти должно быть достаточно. Но это только при условии, что сегодняшнюю ночь Юля проведет в моей постели.
— Один ты с ней не останешься. Я будут находиться рядом, — припечатал хозяин и повелитель арктических льдов.
Каждый раз, когда он вступал в разговор, моё запястье покалывало, отчего тумана в голове на несколько мгновений становилось меньше.
— Ты хотел сказать: «Мы будем рядом», — поправил его… король.
Король! Вдруг вспомнила я и попыталась вырваться из странного состояния. Но в итоге смогла лишь открыть глаза. Веки казались свинцовыми гирями и, удерживая их, я потратила все своим немногочисленные силы.
Последнее, что увидела, прежде чем окончательно отключиться, как Эф укладывает меня на постель, а затем ложится рядом, бережно обнимая покрытыми черной чешуей змеиными кольцами. От их спасительной убаюкивающей прохлады как-то сразу становится легче.
Только прижавшись к ним, я наконец поняла, каким запредельным болезненным жаром всё это время пылала.
— Все в порядке, сердце моё, — прикасаясь губами к моему виску в целомудренном поцелуе, прошептал Аспид. — Отдыхай.
И я, как по команде, тут же уснула крепким и безмятежным сном.
***Просыпаясь по утру в незнакомой спальне, меньше всего я ожидала застать живописную картину двух высокородных «дозорных», сладко спящих на походных кроватях в метре от моего уютного гнездышка.
Замфир даже во сне продолжал хмуриться. Его эффектная в своей простоте железная корона валялась рядом на полу, как самая обыкновенная побрякушка, а не вожделенный многими символ абсолютной власти. Походная кровать явно была маловата для его чрезвычайно рослого, плечистого тела, но, видимо ради безопасности моей всюду сеющей хаос персоны, король был готов стоически терпеть эти, в общем-то весьма унизительные, неудобства.
Лаэрн, раздевшись до штанов и тонкой светлой рубашки, спал на боку и выглядел полностью расслабленным. Могучая грудь размерено вздымалась и опадала в такт спокойному дыханию.
Вдруг Замфир смачно и раскатисто всхрапнул, на что тут же получил подушкой, которая прилетела от Арканума этаким мягким снарядом. Лаэрн даже глаз не открыл, чтобы прицелиться. Мне вообще показалось, что он продолжает крепко спать, доверив разборки с храпящим королем
