Хозяйка магазина тем временем метала на стол какие-то фотографии.

– Вот такой бы костюмчик тебе пошел… А это платье сразу же придало бы яркости… Вот эта брючная двойка сразу же сделала бы тебя элегантной женщиной… Никто бы не устоял! Кстати, я подбираю сразу же и все остальное: сумки, обувь и так далее по цвету и по стилю, – продолжала трещать Мария Львовна.

Элли сдалась. И согласилась на платье, костюм и пару кофточек, тем более что одежда действительно была красивой. Но когда хозяйка Мария посчитала в евро, а затем перевела общую сумму в рубли, у Элины округлились глаза. Потому что именно такая сумма у них с матерью была отложена на всякий случай, на «черный день». Имела ли она право спустить ее на тряпки?

– Я… я даже не знаю, – растерялась молодая женщина.

– А чего тут знать-то? У тебя же буквально сразу жизнь новая начнется! Один раз всего вложишься. Вещи-то классического кроя и такого качества, что служить будут долго. Полностью новый гардероб! В общем, думай. Дальше будет так: ты переводишь деньги на мой счет, после этого я заказываю все вещи, что ты увидела на фотографиях, и через пару недель ты в шоколаде.

Элли ушла от своей новой знакомой очень озабоченная. Она тут же вспомнила разговоры женщин о том, что они лечат депрессию походами по магазинам. И предположила: может, настроение у нее такое паршивое из-за того, что она давно ничего себе не покупала?

Мама, как всегда в последнее время с заплаканными глазами, сразу заметила – дочь о чем-то крепко размышляет. И спросила, что с ней. Конечно, Элли рассказала ей все.

Светлана Сергеевна отреагировала совсем не агрессивно, даже когда услышала, о какой сумме идет речь.

– Вещи хоть стоящие?

– Очень. Я таких и не видела.

– Дорого, конечно. Это же все наши сбережения… – Светлана Сергеевна задумалась. – Но с другой стороны…

– Что?

– Разве я не говорила, что тебе надо измениться? Надо жить для себя! А то все работа, работа… Ты получишь красивые вещи, оденешься, заблестят глаза, появится осанка. Давай, дочь! Бери все! Я тебе еще десять тысяч от себя добавлю. Чего мы все копим, копим… А для чего? Для себя же!

И на следующий день, вдохновленная поддержкой матери, Элина отправила все деньги на счет своей новой знакомой. А вечером зашла к ней в магазин и радостно сообщила об этом.

– Большое спасибо, – улыбнулась ей Мария Львовна. – Мир не без добрых людей! Хорошо, хоть кто-то в наше время занимается благотворительностью, это нынче такая редкость. Очень приятно слышать!

Повисла липкая пауза. Элли растерялась.

– Извините…

– Извиняю, – хищно улыбнулась дама.

– Я не поняла…

– Что вы не поняли? – Хозяйка магазина разговаривала с ней как со слабоумной.

– О какой благотворительности идет речь? – выдавила из себя Элина.

– О вашей, добрая женщина, о вашей. Вы перечислили шестьдесят тысяч на мой благотворительный счет. Большое пожертвование, я вам благодарна. А сейчас мне надо работать…

– Но эти деньги на то, чтобы вы мне достали одежду! – побагровела Элли. – Вы что, не помните?

– Какую одежду?

– Платье, костюм, блузки…

– Девушка, вы бредите? Я не занимаюсь такими вещами! – фыркнула Мария Львовна.

Изображение поплыло у Элины перед глазами.

– Но как? Что же… – других слов у нее не находилось в такой ситуации.

– Что вам нужно, девушка? Не занимайте мое время!

– Да вы же обещали! – в отчаянии воскликнула судмедэксперт.

– Я ничего вам не обещала. И прекратите на меня кричать. Я-то думала, вы с добром пришли, а вы не в себе! – Голос Марии Львовны стал злобным.

– Да что же это такое… – выдохнула Элли. – Как же такое возможно? Я сообщу в полицию.

– Делайте что хотите, только уходите, а то я нажму тревожную кнопку. Я даже сейчас сама вызову полицию, если вы не уйдете! – пригрозила хозяйка магазина.

– Вы мошенница! – выкрикнула Элина.

– А вы, женщина, не в себе, это точно.

Внезапно Элли осенила спасительная мысль.

– У меня есть доказательство – я записала наш разговор. Немедленно верните деньги! Да как вам не стыдно?

– Каждый крутится как может, – откровенно рассмеялась мошенница.

Больше всего Элли хотелось вцепиться в ее наглое лицо и расцарапать его. Но она сдержалась и выбежала из магазина, чуть не сбив с ног какую-то женщину в темной одежде и соломенной шляпке, как раз входившую в помещение.

– Осторожней! – визгливо крикнула та.

Элли шатало, она была буквально в прострации от пережитого нервного потрясения. Ее душили одновременно обида и злость, что ее вот так «поимели». Куда бежать, к кому обратиться? И как посмотреть в глаза матери? Ах, как же ловко ее провели, какой глупой она оказалась…

Судмедэксперт все-таки поехала в следственное управление, где работал знакомый следователь, который неоднократно обращался к ней в лабораторию за помощью. Как она добралась до места, Элли не могла вспомнить. А там взахлеб рассказала свою жуткую историю Алексею и заплакала:

– Все деньги, так обидно! Какая наглая рожа! Ее надо наказать! Что же делать? Она смеялась мне в лицо!

Следователь очень внимательно посмотрел на Элину.

– Во-первых, успокойся. Я, конечно, все проверю, но наверняка это мошенница экстра-класса, которая проворачивала свою аферу не первый раз, так что вряд ли ее можно будет на чем-то подловить. Счет реальный, и если он действительно благотворительный, то деньги с него снять обратно нельзя. Доказательств нет, твои слова против ее слов. Вот если бы у тебя в самом деле имелась запись ее предложения перечислить деньги и ответного обещания доставить тебе одежду, это было бы уже что-то.

– Нет, к сожалению, я там разговор не записывала, а просто ее припугнула. Мария Львовна знала, что у меня ничего нет.

– Мошенники очень хорошо прощупывают своих жертв, с одного взгляда чувствуют, кого можно «развести», а кого нет, – кивнул следователь.

– То есть я выгляжу полной идиоткой – раз она подсела именно ко мне? – уточнила Элли.

– Ты выглядишь честной, интеллигентной и порядочной, а умелому проходимцу этого достаточно, чтобы начать действовать, – поправил Алексей.

– Господи, неужели ничего нельзя сделать?! – в отчаянии выкрикнула Элли в принципе свой единственный вопрос.

– Боюсь, что нет, – развел руками следователь.

Домой Элина приехала в расстроенных чувствах и сразу же рассказала все маме, решив не затягивать «приятный момент». Она ждала от нее любых, самых тяжелых упреков, но Светлана Сергеевна вновь отреагировала своеобразно. Женщина, конечно, расплакалась и… принялась успокаивать дочь: