Мура покраснела.

– Пить хочется. Сейчас бы стакан содовой.

– Ни в коем случае! Содовая снижает любовное влечение!

Мура ощущала, что алчный взгляд грека обегает выразительную линию ее талии и бедра, хотя легкое, муслиновое платье быстро просохло на горячем солнышке и приняло приличные очертания.

– Хороший асфальт кладут на петербургских улицах. – Коммерсант постукивал каблуком светлого ботинка по тротуару. – Когда мы с вами увидимся?

Мура постаралась скрыть огорчение – вопрос свидетельствовал, что грек намерен с ней проститься.

– Сегодня я собиралась посетить велодром, – нарочито равнодушно произнесла она. – Меня пригласил известный велогонщик Родосский.

– Родосский? Не знаю такого. Из греков? – рассеянно переспросил Ханопулос. – Извините, мадемуазель. Срочное дело. Коммерческий интерес. Сами понимаете. Но ни одно дело не должно мешать любви. Дай мне любви, Афродита, дай мне тех сладких желаний, коими ты покоряешь сердца бессмертных и смертных...

Последние слова он выкрикнул, взбираясь в остановленную энергичным жестом пролетку.

Мура почувствовала себя брошенной и несчастной. Какое неудачное утро! И где искать треклятого любимца госпожи Брюховец? Может быть, Софрона Ильича посетила свежая идея?

Плетясь пешком по тихим зеленым улочкам и проулкам к Тучкову мосту, она с грустью думала, что вряд ли когда-нибудь сумеет превзойти «дикую кошку нью-йоркской полиции», любимую мамину героиню из рассказа Ната Пинкертона. А что будет, когда появятся серьезные клиенты с настоящими поручениями – грабежами, убийствами, шантажом?

Сосредоточиться на поисках кота ей мешала и мысль о том, что делал утром Клим Кириллович в районе Посадских. Неужели у него тайный роман? Может быть, поэтому он и не едет на дачу – а для обитателей «Виллы Сирень» сочинил басню о недомогании купца Астраханкина?

В конторе ее ждала новая неприятность: перед Софроном Бричкиным восседала несокрушимая госпожа Брюховец!

– Вы-то, милочка, нам и нужны. – Клиентка обернулась на звук хлопнувшей двери. – Где вы изволите разгуливать?

За массивной спиной котовладелицы Бричкин строил Муре яростные гримасы, подмигивал, шевелил щеточкой усов. Мура бочком прокралась за столик, на котором были разложены письменные принадлежности, и сунула корзиночку с рыбой в верхний ящик.

– Итак, милостивый государь, – провозгласила госпожа Брюховец. – Сегодня вы идете на собрание масонской ложи. Вы приготовились?

– Так точно! –быстро ответил Бричкин. – Адрес установлен, пароль выяснен, костюм имеется. Есть и оружие.

– Очень хорошо. – Клиентка благосклонным кивком одобрила рвение детектива. – Но масоны не единственные котоненавистники. А нам нельзя терять время: Василий нервный, утонченный, может не выдержать потрясений. У вас есть фонарь и резиновые сапоги?

– Мы обладаем внушительным гардеробом для любой экипировки, – отрапортовал Бричкин.

– Милочка, а у вас хорошее зрение?

Из-за узкого, подпиравшего двойной подбородок воротничка с мелкой оборкой, шея клиентки походила на горлышко графина, крышкой которому служила голова, увенчанная огромной блинообразной шляпой, обильно украшенной перьями и чучелами птичек. Мура заворожено уставилась на повернутую к ней «стайку за минуту до взлета».

– На зрение не жалуемся, – бодро ответил за Муру Бричкин. – Кроме того, у нас есть сильный морской бинокль. А что нужно рассматривать?

– Вам, господин Икс, ничего, – отрезала клиентка. – Вы отправляетесь в масонскую ложу. А ваша помощница пойдет сегодня ночью на встречу с Крысиным Королем.

Госпожа Брюховец окинула презрительным взглядом наряд Муры: светлую юбку, легкую муслиновую блузку, соломенную шляпку с жалкими фиалками.

– Надеюсь, вы в обморок не упадете? Если она припадочная, господин Икс, – клиентка ткнула сложенным шелковым зонтиком в сторону Бричкина, – увольняйте сразу же, и без выходного пособия.

– Нет-нет, госпожа Брюховец, – смутился Бричкин, – мадемуазель крепкая, не из боязливых.

– Слава Богу, – успокоилась клиентка. – Тогда, милочка, вам предстоит заглянуть в петербургскую канализацию, в столичные подземелья, в царство крыс. У крыс есть король –белый, ростом с теленка. Он сам ходить не может, его носят на живом помосте из тысяч крысиных спин. Племянник говорит, что ему приносят в жертву котов: самых крупных, самых видных. Возможно, для подземного заклания крысы похитили и моего Василия.

Мура не спускала глаз с зелененькой пичужки на устрашающей шляпке.

– Подземные палаты короля находятся под Зимним дворцом или под Гостиным двором. Выясните сами. Проберитесь в логово и смело стреляйте прямо в жирное чудовище. Всадите в него всю обойму. Вы стрелять умеете?

– Умею, – прошептала Мура.

– Остальные крысы разбегутся сами, – уверенно, будто сто лет прожила в лабиринтах петербургской канализации, заявила госпожа Брюховец. – Тогда и берите моего бедного Василия. И выносите его из мрачного подземелья.

– А... а... а... если он откажется идти со мной? –пролепетала Мура. – Если он мне не поверит, будет сопротивляться...

– Он не глупее вас, –заверила ее клиентка, – он поймет. Я все хорошо обдумала. – Она с нежностью вынула из ридикюля сверточек в станиоле. – Вы возьмете с собой вот это.

Мура осторожно приняла сверток.

– Куриное крылышко, тушенное в сметане, – победоносно изрекла дама и встала, строго воззрившись на Бричкина, который тут же энергично закивал.

– Желание клиента для нас закон, –льстиво заверил он, направляясь к дверям, чтобы предупредительно открыть их перед потерпевшей. – Уверен, утром мы вас обрадуем. Или у масонов, или у крыс – но найдем драгоценного Василия, вырвем из преступных рук, то есть лап... Спасем...

– Смотрите, – госпожа Брюховец погрозила в дверях коротеньким пальчиком, – я прослежу за вашей деятельностью!

Взмокший от напряжения Бричкин вернулся к своему столу, Мура сидела все так же неподвижно и держала в руках сверток в станиоле.

– Она утверждает, что будет за нами присматривать, – сказал он с досадой. – Неужели она наняла кого-то, чтобы контролировать наш поиск?

– С нее станет. – Голос Муры дрожал. – Мне кажется, она сумасшедшая. Какие шкурки на Сенной?! Разве за те четыре дня, что кот сбежал от нее, можно выделать шкурку? Софрон Ильич! – Крупные слезы выкатились из глаз младшей дочери профессора Муромцева. – Я ее боюсь... И крыс боюсь... Неужели мне обязательно лезть в канализацию?

– Мария Николаевна, – сочувственно сказал Бричкин, – не огорчайтесь. Все поправимо. Решили же мы с вами вопрос о масонах. Пока вы отсутствовали, я отчет почти составил. Послушайте.