Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Денек Тимофей отлежится, а потом, Вероника, они с Варварой помогут тебе со свадьбой, все-таки это лучше, чем просто бездельничать на летних каникулах.
— Да, папа, — и опять фальшивое согласие, а потом Тим бросает на меня взгляд, от которого я словно покрываюсь инеем. Ощущение, будто меня в воду холодную бросили. Неужели он на мне отыграется за то, что его приструнили? Ведь это именно я буду рядом во время организации свадьбы. Как же это всё будет происходить?
— Кивни, — шипит сестра мне в ухо, больно стискивая пальцы, — чего стоишь как столб, Варя… Тебя же в семью принимают.
«В семью?» — спрашиваю я себя. Вот очень в этом не уверена.
Но, к счастью, никакого знака согласия от меня не требуется, никто не спрашивает, что я думаю по поводу объявленных планов. Наконец неловкая и громкая сцена заканчивается, и часть родственников уходит по домам, а оставшиеся с облегчением выдыхают. По крайней мере, я делаю именно так, желая спрятаться в своей комнате.
— И последнее, — задерживает нас Павел Петрович, снова хмуря брови. — Тимофей хочет кое-то сказать Эляне. Правда, сын?
Воцаряется могильная тишина, в которой так хорошо слышно шумное дыхание Тима, что у меня перехватывает дыхание. Его злость распространяется ощутимыми волнами. На Эляну, на меня. В напряжении стою на месте, по-глупому желая спрятаться за сестру. А она с довольным видом выступает вперед. Это момент ее триумфа. Утверждение власти над ситуацией.
— Я слушаю, — медленно проговаривает она, а Тим молча сжимает губы, испепеляя ее взглядом. Меня бы такой взгляд сжег дотла, сестре же всё нипочем.
— Тимофей! — поторапливает его отец, и тот аж кулаки сжимает.
— Из-ви-ни, — цедит по слогам. — Сожалею, что испортил твои тряпки.
— Вот, оказывается, не так сложно жить мирно, да? — хлопает его отец по плечу, а Тимофей нервным движением сбрасывает его руку и стремглав устремляется по ступенькам вверх.
— Ну и денек! — ерошит его отец волосы и уходит в кабинет, сестра семенит за ним следом. Остаюсь одна, пошатываясь на месте от нервного перенапряжения и усталости. Действительно, ну и денек. Что же будет дальше? Неужели Тим станет мягким и послушным мишкой и мы вместе будем готовить свадьбу?
Глава 9
Варя
Наутро спускаюсь в столовую. Убеждаю себя, что если идти медленно, не раскачивая тело, то тошнота будет меньше. Когда-то же она должна пройти, как и боль в деснах, которая наконец оставила меня в покое. Вернулся аппетит. Иду на запах еды, как охотник за дичью, с намерением слопать слона. Молюсь про себя о том, чтобы Тима не было за общим столом, но он же теперь послушный папин сынок, сидит тут как тут. В белой футболке, с чистыми, еще влажными волосами после душа.
Мое внимание сужается до узкого тоннеля, отрезая всё лишнее. Вижу только его. Любуюсь, пока он не замечает, благородным профилем, красивым лицом, упрямой линией рта… Кто бы знал, как мне трудно находиться с ним в одном пространстве.
Останавливаюсь как вкопанная, тело по инерции идет вперед, а я сама думаю повернуть назад. Но не успеваю. Меня заметили. Попалась.
— Варя, ты как раз успела к завтраку, проходи, садись.
Сестре вторит ее супруг:
— Да-да, присаживайся, Тимофей, поухаживай за Варварой.
Злые глаза впиваются в меня. Было бы проще, не навязывай меня Павел Петрович сыну. Знаю, что он ничего плохого не хочет, не вкладывает в свои слова никакого умысла. Просто хочет, чтобы сын был вежлив и обходителен с «родственницей». Но мне от этого не легче.
Все чинно сидят за столом, делая вид, что вчерашней сцены не было. Лишь ссадины на руках и синяки на лице Тимофея напоминают о том, что то был не обычный день. Всё могло измениться, он мог уехать за границу или попасть в тюрьму. Вместо этого со скрипом и злобой выполняет папины поручения. И что-то я не слышала, чтобы вызвали врача. Неужели он совсем не заботится о своем здоровье?
— Мы как раз обсуждали планы на сегодня, — не замечая сгустившейся атмосферы, сообщает муж сестры. — Эляна задумала поход по магазинам. Здесь я вам не помощник, конечно, но думаю, все женщины любят шопинг?
Не все. Я не люблю. С окаменевшей спиной сажусь на стул, почти ничего не слыша, ведь позади Тимофей, держит спинку. Ощущаю его всем телом и слышу шумное дыхание. Настоящий огнедышащий дракон. Не дай бог, я коснусь его рук хоть краешком спины! Даже просто ухаживая за мной, он не перестает быть угрозой.
— Варе скоро понадобится новая одежда.
Вот так ненавязчиво сестра напоминает о том, что я беременна. Но обходит острые углы и не кидает обвинения в сторону Тимофея, кто испортил ее вещи.
Склоняю лицо в тарелку и тихонько ем, стараясь быть незаметной.
— Ешь скорее, ты и так опоздала. Мы скоро выезжаем, — торопит сестра.
Не могу не метнуть в Тимофея свой взгляд. Неужели никто не видит, что у него внутри просто вулкан бушует? Кому понравится по приказу сопровождать на шопинге девушек, которых он ненавидит?
Отец, видимо, замечает, что сын не в настроении.
— Тимофей, а тебе разве не нужно купить себе костюм? Не думай, что будешь просто сопровождать девочек, ты же не нянька. Я бы и сам с вами поехал, но дела в офисе не ждут.
Тимофей молчит и с усилием сжимает челюсти. Тишина угнетает. Рождает ощущение, что скоро последует неминуемый взрыв. Это только вопрос времени.
Осмеливаюсь встретиться взглядом с тем, кто меня презирает и считает своим врагом. Может, он поймет по моим глазам, что я не хотела навязываться. Что я вынуждена делать то, что мне говорят. Я бы и рада просто сидеть в своей комнате и ни с кем не пересекаться!
Но по полоснувшему меня, как лезвие, взгляду вижу — нет, не верит. Строит планы возмездия. Размышляет, как меня покарать. В зрачках полыхает беспощадный огонь. Но Тимофей его умело гасит и натягивает на лицо фальшивую, приторно-вежливую улыбку.
— Конечно,
