И мост впечатляющий. Сплетенный из костей, он наводил на мысли о паучьей сети. Но теперь, когда Уоррен увидел, какой ширины река, он понимал, что в обход идти бессмысленно — только по мосту.

Они подошли ближе. Стража нигде не было видно, и Уоррен понадеялся, что удастся перейти мост бесплатно.

— Привет! — негромко окликнул он. Ответа не было. Он подошел к самому краю воды и даже заглянул под мост, но и там лишь плескалась в тени моста мутная вода.

— Может быть, страж — выдумка, — ободрился Уоррен. — Попробуем перейти, и будь что будет.

— Иди п-первый! — велел сэр Смол. Голос могучего смоловика, к удивлению Уоррена, дрожал.

Уоррен осторожно поставил одну ногу на раскачивающуюся секцию костяного моста.

Ничего не произошло.

Но когда он ступил и второй ногой, мост содрогнулся и земля задрожала. Вода забулькала, вспенилась, точно кипящий котел.

— Так и знал, что добра не будет! — сказал смоловик. — Бежим, пока не поздно!

Уоррен же как зачарованный следил за поднимающимся из воды большим круглым камнем. Из камня торчали какие-то шипы, а посредине высился скелет в ржавых доспехах. Глазницы его полыхали нездешним пламенем.

— Кто посмел нарушить наш покой? — проревел скелет. Голос его разнесся точно гром в дальних горах. — Мы терпеть не можем, чтобы нас будили, ведь мы теперь целую вечность не сможем уснуть. Надеюсь, у тебя на то была разумная причина, человечишка!

«Мы»? Тут только Уоррен разглядел, что скелет стоит не на камне, а на панцире гигантской черепахи. Глаза желтой рептилии сверкали под водой. Пузыри выходили из ее кожистых ноздрей и лопались на поверхности реки. Лишь бы черепаха к нам не приближалась, подумал Уоррен. Такая одним махом проглотить может.

— П-простите, — выдавил из себя Уоррен. — Нам бы только по мосту перейти.

— А заплатить сможете? — спросил страж. — Этот мост сложен из костей тех, кто пытался пройти здесь до тебя.

Уоррен посмотрел себе под ноги и с трудом сглотнул.

— Зря мы сюда пошли, — пробормотал смоловик.

Уоррен покачал головой. Он решил идти до конца.

— Что с меня причитается?

— Разгадать загадку. Или твои кости присоединятся к прочим.

— О нет! — простонал сэр Смол. — Я совсем не умею разгадывать загадки.

— А я умею! — уверенно возразил Уоррен. — Давайте!

— Хорошо! — прогудел скелет и принялся читать стихи:

Уоррен зажмурился и стал думать изо всех сил. Что может овладеть тобой и заставить плясать? Дрожь — от холода или от страха? Наверное, дрожат нередко и моряки, и птицы, но такой ответ его не устраивал. Никак к дрожи не подходила строчка «не годится шептать и орать».

— Понял! — вскрикнул вдруг смоловик.

— Разгадали? — спросил Уоррен.

— Да, это грипп! — гордо заявил сэр Смол. — Он овладевает твоим телом и заставляет дрожать — а морякам в море тоже часто бывает плохо. А уж про птичий грипп даже мы в лесу наслышаны!

— Хорошая мысль, — признал Уоррен, — но только разве про грипп мы скажем «не годится шептать и орать»? И почему он стоит дорого, но дается даром?

Сэр Смол пожал плечами:

— Ну, об этом я не подумал.

Гигантская черепаха щелкнула клювом, и струя воды ударила вверх.

— Мы устали ждать! — пробурчал скелет.

Как и в разговоре с деревом, разгадка осенила Уоррена внезапно. Страж и черепаха устали. Они мечтают снова заснуть. А как еще поможешь им уснуть, если не с помощью колыбельной, то есть…

— Песня! — вскрикнул Уоррен. — Вот это что.

Земля снова содрогнулась и вода запенилась, когда черепаха заворочалась. На миг Уоррен испугался: неужто он ошибся? Но тут раздался громовой хохот:

— Отлично, парнишка! Ты разгадал мою загадку. Впервые за много лет! Молодец!

— Да, молодец! — подхватил и сэр Смол. — Я бы никогда не додумался.

— Теперь можно перейти? — спросил Уоррен.

— Погоди, — остановил его страж. — Пока что ты угадал цену. А теперь заплати!

— То есть надо спеть? — уточнил Уоррен.

— Отлично! Я спою гимн смоловиков! — вызвался сэр Смол. Он разинул пасть и испустил такой жуткий вой, что Уоррена пробрала дрожь.

— вскричал скелет, закрывая те места, где у него прежде были уши. Черепаха зашевелилась, вода словно вскипела вокруг нее.

— Этот вой у вас песней зовется? Какая наглость!

— Не сердитесь! — взмолился Уоррен. — Давайте я спою. Я знаю подходящую…

И, не дожидаясь кивка стража, Уоррен откашлялся и запел:

Страж не перебивал, и Уоррен, допев, начал сначала, а сэр Смол даже немножко поплясал. Вскоре череп скелета склонился на ребра, а черепаха прикрыла желтые глаза. И вот уже она погружается в реку, и с последним ХЛЮП страж исчез под водой. Только пузыри поднялись, а потом река стихла, стала гладкой, как стекло.

— Получилось! — выдохнул Уоррен.

— Похоже на то, — согласился смоловик.

Но хотя путь был свободен, они очень осторожно ступили на мост, боясь, как бы черепаха не вынырнула снова и не ухватила их огромными челюстями.

Мост был очень длинен и поднимался все выше. На вершине, в центре моста, путники остановились перевести дух. Вид отсюда открывался на многие мили во все стороны. Даже отель был виден, он упорно шагал на восток. До него было не так далеко, и Уоррен вновь с надеждой подумал, что удастся перехватить отель, пока не стряслась беда.