Уставшая, сажусь пить чай, и тут раздается звонок телефона. Анна Сергеевна. Моя свекровь. Бывшая. Очень не хочется, но надо взять трубку, иначе не отстанет. Будет трезвонить и днем и ночью.

— Да.

— Сашенька, милая, как дела? — начинает елейным тоном мать Андрея.

— Нормально.

— Сашенька, ты наверно уже догадываешься, зачем я звоню?

— Примерно.

— Девочка моя, ты же мне как дочь, ты же знаешь!

Ага, дочь. А то как же! Сплавила мне абсолютно никчемное сокровище, а теперь вновь воссоединилась со своим сыночкой-бездельником. Наверно доставка шмоток нашего художника заставила ее окончательно поверить в серьезность разрыва.

— Я никогда не лезу в ваши отношения, ты же знаешь.

Ага, никогда, а как же! Помню все твои: хочу внука, Андрюша любит всё свежее, Андрюша не выносит пыли, мужа-художника надо холить и лелеять, создавать ему все условия для творчества и так далее без конца.

— Но Андрей уже несколько дней ночует у меня, и кисти ты ему сегодня вернула. Сашенька, вы расстались?

— Спросите об этом у Андрея, — мне совершенно неохота оправдываться. Это он не стал меня слушать, свалил при первой трудности.

— Саш, я спросила… — осторожно отвечает она.

Ну, я тогда попала! Представляю, чего он наговорил ей обо мне.

— Саш, нужно быть мудрее, — тон ее понижается до доверительного шепота, — ну согрешила ты, изменила мужу на корпоративе, ну с кем не бывает?

Со мной не бывает! Не изменяла я ему! И в мыслях такого не держала. Ору про себя, потому что оправдываться в чем-либо не собираюсь.

— Я сама по молодости… ох, не без греха была… — вот это подробности выясняются.

— Ну разве узнал об этом покойный Иван Иванович?! Нет, ушел абсолютно уверенный, что жена хранила ему верность до конца дней.

По-моему, это еще омерзительней, обманывать человека всю жизнь. Я бы точно так не смогла.

— Всему тебя, дочка надо учить. Похитрее будь. Изменяешь — изменяй тихо, не следует мужикам о таком рассказывать. Не терпят они. Сами на сторону за милую душу, а вот если ты налево — всё, это для них хуже казни. Собственники все.

— Анна Сергеевна, зачем вы это все мне говорите? Я не изменяла. Меня изнасиловали, а ваш сын и слушать не захотел.

— Ну, мне-то уж можешь правду говорить, — отмахивается от этой самой правды свекровь. — Андрюша уже который день сам не свой. Лежит, не встает. Всё в телефоне своем ковыряется. Даже к столу кушать не подходит. Еду в кровать требует. Ты бы поговорила с ним, может, наладилось бы всё у вас?

Ааа! В ужасе вопит мое достоинство. Анне Сергеевне надоело кормить ленивое чудо с ложечки, и она решила сплавить сокровище обратно женушке. Не-е-ет… спасибо. Сами со своим кровиночкой носитесь!

— Я сегодня подала на развод, — тихо сообщаю я.

— КАК!!!!??? НЕТ!!! Сашенька, ты хорошо всё обдумала? Какая семья у вас была, крепкая, хорошая, глядишь, и внуков мне на радость родили бы!

— Вас не слышно! — кричу я и отключаю телефон.

Ее Андрюша первым заговорил о разводе. А я вновь облегчаю ему жизнь, сама занимаюсь этим делом. Не то наш развод растянется на ближайшие лет…дцать. Андрюшу я своего хорошо знаю.

Спокойно занимаюсь вечерними делами. В десять мне приходится включить мобильный для связи с мамой. Но тут же прилетает смс от кое-кого другого. Открываю. Вчитываюсь. Что ж, не удивлена. От Котова другого и не ожидала.

Саша

«Пошел в жопу» — печатаю в ответ, не раздумывая ни секунды. А что еще написать на вопрос, заданный в сотый раз. Конечно, было бы разумнее игнорить сообщение с текстом: «Ты еще не приняла таблетку?» Но, извините, я не железная. А у этого «человека» кажется мозги именно из этого материала, причем ржавого.

«Значит, нет?»

А вот теперь игнорю. Жалею, что спонтанно отослала первую смску.

«?»

Тишина в ответ. Начинаю общение с мамой. Пока не говорю ей о произошедшем. Если получится забеременеть, скажу потом.

«????»

Обсуждаем погоду на юге, теплое море, парную водичку.

«Саша!»

У мамы расцвели прекрасные розы в саду, и запах от них на всю улицу потрясающий. А я пересадила комнатную пальму в большую кадку и теперь беспокоюсь, как бы она не приболела.

«Саш, нам надо поговорить».

А еще по Первому начался новый сериал. Там играет мамин любимый актер и сюжет такой закрученный, но неправдоподобный.

Входящий. Я тут же скидываю.

Мама закатала помидоры в собственном соку и засолила огурцов.

Еще один входящий. Снова жму на красный кружок.

Огурцов пока мало. Надо еще подкатать, а то на всю зиму не хватит.

«Саш, я сейчас приеду»

«Не смей! Дверь не открою» — в ужасе строчу ответ.

«Саш, мне очень нужно поговорить с тобой. Не могу так больше»

«Видеть тебя не могу»

«Я знаю. Повел себя как монстр в последний раз»

«Снова будешь извиняться, а потом угрожать? Мне этого не нужно!»

«Саш, у меня к тебе предложение. Всё, еду»

Что за предложение? Уж не руки и сердца, это точно. Всё равно не открою. Пускай катится со своим предложением куда подальше. Что там у мамы с огурцами?

Минут через двадцать, когда все огурцы, помидоры и прочие закатки были обсуждены, а мы с мамой простились до завтра, раздался звонок. Котов собственной персоной стоит под дверью. В костюме, но без цветов. Точно не предложение, в смысле ПРЕДЛОЖЕНИЕ пришел делать.

Стою рядом, но не открываю. Здравый смысл пока остался. Снова звонок. Потом еще один, на мобильный. Как не хочу этого делать, но поднимаю.

— Саш, открой пожалуйста. Мне очень нужно тебе кое-что сказать.

— Говори.

— Это не телефонный разговор.

— Дверь я тебе не открою.

— Саш, такие вещи в подъезде не говорят.

— Значит, уходи из подъезда и говори на улице.

— Ммм… — мычит мужчина и яростно трет виски, зажмурившись. Я наблюдаю за ним в глазок. — Ну почему с тобой так тяжело?

— Руслан, очнись! После твоих угроз, я вообще могла бы с тобой не общаться. Твое поведение не лезет ни в какие ворота.

— Саш, у меня в машине Петр Петрович. Спустишься вниз? Мы поговорим в салоне, при нем, если ты так боишься остаться со мной наедине.

Минут через десять спускаюсь. Водитель не производит плохого впечатления. Такой серьезный профессиональный дядечка за шестьдесят. Думаю, при нем босс не будет опускаться до драки и истерики.