Я стала другой с королем. Свободной, сумасшедшей, так самую чуточку, но сумасшедшей. Я не была его крыльями, он сам стал сейчас моим небом. Желанным и притягательным.

Его глаза странно мерцали, когда он склонялся ко мне, пальцы дрожали, дыхание участилось. Он обнимал меня так крепко, что мне казалось, я уже растворилась в нем, и мы теперь стали одним целым.

Но это был всего лишь танец, я грызла губы, сходя с ума от желания целовать короля, медленно раздевать его, попробовать на вкус вот эту капельку пота, скользнувшую за расстегнутый воротник белой шелковой рубашки, обхватить член короля губами и увидеть, каким беспомощным и открытым станет его взгляд.

Музыка оборвалась, словно струна на гитаре.

В этот миг мы падали в пропасть, жадно хватаясь друг за друга. Последняя нота, тающая в искрящем, сверкающем молниями воздухе вокруг нас, толкнула нас, впечатывая наши тела друг в друга. Я поняла, что наслаждение от танца с королем гораздо сильнее и с ужасом почувствовала, что король содрогается от оргазма, еще большей силы, чем мой.

Что мы наделали? Только бы никто не увидел. Только бы Рони…

Я вцепилась в тонкие сильные пальцы короля, ломая и царапая, забирая и отдавая поток сияющей силы.

Король отпустил меня. Я чуть не упала, мой взгляд натолкнулся на странно прозрачный взгляд Рони.

Один вздох мне казалось, что он все понял, но тут же мой первый любовник поддержал меня и отвернулся.

Король как ни в чем ни бывало поклонился и ушел к канцлеру.

Весь вечер я ловила на себе взгляд короля.

Танцевать я не могла.

Мое тело изнемогало от желания.

И Рони вряд ли смог бы утолить его.

Если только закрыть глаза…

После приема король привел нас в свой большой кабинет. На фоне синего шелка стен еще белее был мраморный камин, сияла снежной белизной мебель, белый ковер с гирляндами синих цветов, выглядел удивительно ярким на черном полу. Мебели было немного. Я с удовольствием смотрела на такое лаконичное решение. Два белых шкафа с темными книгами в кожаных переплетах, белый письменный стол, заваленный стопками бумаг и трубками пергаментов, изящный столик с напитками, четыре кресла, и узкий диванчик.

— Сыграем? — король перетасовал новенькие карты, устроившись в широком кресле перед письменным столом.

— Не хочется, — томно потянулся Рони, улыбнувшись мне и облизав припухшие губы.

Он тоже уселся в кресло, но поближе к зажженному камину.

После трех танцев на приеме его потянуло ко мне сильнее, чем всегда. И мы уже успели нацеловаться до головокружения в темных углах дворца. Только… я целовалась с закрытыми глазами, представляя, что это язык короля сплетается с моим, что это короля я пью, как источник живой воды, и тогда золотой свет наполнял тело.

Хотелось колдовать, летать, творить.

Хотелось жить и любить!

Король бесновался, но это только веселило Рони.

И немного успокаивало меня. Я сумела доставить наслаждение в танце. Такого король не забудет.

— Боишься, — сделал еще одну попытку Деви.

— Нет, — мой некромант потянулся всем телом и скользнул ко мне.

— Тогда давай! — король загородил меня от него. — В портирс-джанга на деньги.

— Скучно, Деви, — Рони подмигнул мне из-за спины короля.

— На… — король задумался.

— … раздевание! — подсказала я, радуясь неожиданному развлечению.

— Трусишь без штанов остаться, Иени? — обрадовался король.

— Еще чего… — протянул Рони, посылая мне воздушный поцелуй. — Это ты без штанов уйдешь, твое величество!

— Не думаю, — улыбнулся хищно король.

— Одну партию, — согласился Рони, с тоской глянув на меня.

Я собиралась развлекаться, свернулась в кресле клубочком и кивнула игрокам.

А дальше… было весело!

Мои некроманты орали так, что могли бы поднять целое кладбище, если бы оно было под окнами дворца.

Первую партию выиграл хитрюга-Рони, он блефовал с блеском и вдохновением.

Черный бархатный камзол короля был отброшен на столик с напитками.

— Ну, все, — Рони зевнул.

— Э… нет, а отыграться? — усмехнулся король.

Я же смотрела на мускулы под белым шелком его рубашки и понимала, что хочу снять с него этот шелк, а еще лучше разорвать его в мелкие лоскуты.

Рубашка Рони перекочевала на тот же столик после второй партии. Теперь в глазах Рони запылал огонек азарта. Я же теперь не могла наглядеться и на моего любовника. Но мне казалось, что я прощаюсь с ним. Почему? Странноватый у меня дар предвиденья.

Широкие плечи Рони, его тонкая талия, смуглая бархатистая кожа и сталь мускулов — все я знала наощупь и на вкус. Его плавные движения вызывали бесстыдные мысли и покалывание на губах. От раны остался едва заметный шрам. Целители в столице знали свое дело.

После третьей партии рубашку снял король.

У него была белая кожа, и потрясающе крепкие на вид руки. Обнял бы… я переглотнула, представив его руки на своих бедрах, а язык между ног. О…

Штаны он стянул на бедра и черные короткие завитки волос, начинающиеся под пупком на впалом животе и заканчивающиеся где-то за поясом бархатных штанов, вызвали у меня жжение на губах и жажду. Я потянулась к хрустальному кувшину, мои пальцы задрожали, и я пролила всю воду на короля. Бедняга-Деви вскочил на ноги. Мокрый бархат облепил его бедра, так, что даже будь король голым, он не выглядел бы настолько бесстыдно соблазнительным.

Четвертую партию проиграл мой любовник. Он снял сапоги. Король заверил его, что сапоги — двойная обувь и надо отдавать непременно оба.

Рони согласился без охоты.

Его босые ступни с изящным подъемом и красивыми пальцами вызвали у меня совершенно ужасные мысли. Непристойные и невозможные для благовоспитанной девицы. Когда мы в последний раз начнем любовную игру, я буду целовать Рони от красивых ступней до его члена, а потом поднимусь до жадного к ласкам рта и завладею им.

В шестой игре король лишился штанов, сапоги-то он проиграл еще в пятой.

— Я буду прикрываться ладонью, — сообщил он покрасневшему от злости Рони.

— Будь мы вдвоем, я бы слова не сказал, — прошипел мой некромант, — но здесь моя неве… девушка!

— Брось, дружище… — улыбнулся король, снимая штаны без зазрения совести. — Я старый, некрасивый некромант! На что там смотреть юной пушистой барышне? — он так глянул при этих словах на меня, что у меня стало мокро между ног.

Рони бросился на него с кулаками, но потом они вместе расхохотались, король был в шелковых черных штанах, которые все подчеркивали, ничего не скрывая, но мой наивный некромант совершенно успокоился. Или… сделал вид, что успокоился?