человек, еще бы усмехнулся, а возможно и пожалел беднюжку меня, одетого в такое тряпьё, что страшно на него глянуть. Вот тогда и появится хоть какая-то гарантия того, что я смогу добраться до намеченного мною места, а не сейчас, когда я на всеобщее обозрение выставил свое богатство, которому будет завидовать каждый встречный, а каждый второй будет мечтать о том, чтобы все это досталось именно ему. Что в итоге и произойдет.

Первым делом в переделку пошел рюкзак. Я просто освободив его от вещей отбросил в сторону, а трубочки использованные в нем в качестве станка, выдернул и закинул в каморку истопника. Вместо рюкзака теперь использовался парусиновый мешок, который ранее предполагался в качестве спальника. Я его слегка укоротил, а на самое видное место поставил заплатку, пришитую хоть и грубыми, но прочными стежками. Заплатка была из ткани другого цвета, и скорее изображала закрытую дыру, чем действительно чего-то прикрывала. Зато для антуража смотрелась как раз к месту.

В каморке истопника, еще раньше я видел старенькое галифе необъятных размеров. Денщик был тем еще собирателем сокровищ. Я представляю, как он горевал, когда у него из под носа угнали штабной вагон, оставив его ни с чем. Сейчас эти штаны, брюками назвать это убожество не поворачивается язык, как нельзя лучше подходили для того, чтобы послужить внешним чехлом, для моего кожаного одеяния. Надев их поверх кожаных галифе и стянув у пояса веревкой, оставшейся от моей прошлой одежды, которая до сих пор лежала в тамбуре, я сморщился от презрения к самому себе. Чтобы усилить психологический портрет, на седалище тоже была пришита латка, несколько другого цвета, но зато убравшая «просвет» истершихся почти до дыр штанов, а заодно сделавшая их чуть покрепче.

Сейчас, если не обращать внимания на все остальное, я чем-то напоминал бомжа, нашедшего на ближайшей помойке чьи-то штаны, и напялившего их на себя от безысходности. И хотя, я все же укрепил это галифе, дополнительной латкой, потому как с тыла сквозь них можно было увидеть, что угодно, потому как протерты они были почти до предела, но этот вид мне понравился гораздо больше предыдущего. Большой переделке подверглась и старая ватная куртка, когда-то взятая мною из охотничьей заимки в лесу. Я срезал с нее все внутренности и подкладку с ватным наполнителем, оставив только ее верхнюю часть. Немного добавил антуража в виде слегка разорванной ткани и торчащего из нее клочка грязной ваты. В общем, получилось довольно сносно. Да и кожаную куртку она прикрывала полностью. Правда, все же пришлось отпарывать лисий воротник, но ничего не поделаешь, уж он-то точно был не к месту. Правда, выбрасывать его я не стал, уложив на самое дно вещмешка, в надежде, когда-то вернуть его назад, но пока об этом было рано думать. Сейчас же, я постарался сделать так, чтобы нижняя поддевка ни высовывалась наружу, и потому пришлось слегка подпортить наряд, местами подшив его к внешней оболочке, но оно того, по моему мнению, стоило. Таким образом, я сохранял свою настоящую одежду, замаскировав ее старыми бросовыми вещами. А то, что теперь надетые на меня вещи выглядели так, что на мне находится не одна, а несколько разных рубах и курток, увеличив мой визуальный объем, говорило скорее о том, что я напялил на себя все, до чего только смог добраться, чтобы не замерзнуть. И это тоже шло в плюс. Вряд ли какой бандит, позарится на это тряпье. В приличное общество разумеется в таких обносках выйти будет неприемлемо, но до этого общества нужно еще добраться. Пока же я думаю, это будет наилучшим выбором.

Завершив все приготовления с одеждой и рюкзаком, который сейчас можно было назвать скорее заплечным мешком, я принялся за оружие. Решив особенно не светить свой карабин, сшил грубый чехол и найденного куска парусины. Маузер, как бы ни было его жаль, я решил оставить на месте. Кольт был более компактным, и следовательно удобным. Плохо, что для него имелось всего шесть патронов, но я решил более внимательно покопаться в вещах, возможно, отыщутся еще. Если нет, тоже не страшно, главное добраться до Харбина, а там думаю можно и прикупить запас, не думаю, что это большой дефицит. Зато я, таким образом, не привлеку к себе лишнее внимание, да и ноша будет полегче. Патронов для кольта так и не нашлось, хотя и обнаружилась запасная обойма, завалявшаяся в самом углу сейфа, которую я ранее не заметил. Зато очень кстати нашел связку универсальных железнодорожных ключей. Оказывается такие, уже появились, когда на одной заклёпанной с обеих сторон оси находится универсальный ключ, подходящий ко всем дверям вагона, плоская отвертка и накидной ключ с трехгранной головкой. Все это тут же оказалось у меня. И наверняка пригодится где-то в пути.

На все, про все, ушла оставшаяся часть месяца, зато теперь у меня появилась надежда все же добраться до места назначения, не привлекая к себе излишнего внимания.

Глава 10

10

Сейчас я представлял собой обычного рядового охотника, вышедшего на промысел, на мой взгляд, он должен был выглядеть, как-то так. На всякий случай при мне даже имелась справка, выданная Читинским губернским охотничье-рыболовным хозяйством, с направлением на промысловую деятельность. Согласно этому документу, я имел право охотиться в лесах в районе озера Байкал и Забайкальском уезде, и был обязан по итогам года, сдавать план в виде шкур добытых мною промысловых видов зверей и мясо птиц. Честно говоря, справка была чистой воды фикцией составленной лично мною. Вполне возможно, что даже ее содержание было совсем не таким, как положено. Но ввиду того, что она была снабжена целыми четырьмя печатями и столькими же размашистыми подписями, то в глазах первого же встреченного мною милиционера, послужила лучше любого паспорта, или какого-то иного документа. И совсем не важно было то, что разобрать что именно было вырезано на печатях было невозможно, я специально ставя оттиски, слегка смещал печать, чтобы буквы расползались или налезали друг на друга. Еще бы, если бы нашелся какой-то умник и захотел бы прочесть, что там написано, то боюсь после этого, меня бы закрыли очень надолго. Просто потому, что я использовал печати, найденные в столе адмирала, и все они принадлежали войсковым соединением. Правда перед оттиском мне пришлось долго выковыривать орлов и кресты, находящиеся в центре печатей, и вставлять на их место грубо вырезанную на найденном ластике пятиконечную звезду и буквы «РСФСР». Не знаю, принято было уже это название, или оно появится несколько позже, но на милицию действовало так, как положено, вставали, чуть ли не по стойке смирно, и претензий ко мне не предъявляли.

Оказалось, что вагоны, которые я обнаружил возле давно забытой, шахты, находятся примерно в двадцати верстах от деревни Большие Комары, если, разумеется, рассматривать это расстояние по прямой. Мне же пришлось дать круг верст в полста, потому что железнодорожная ветка была проложена по единственно возможному пути, в самый центр болота, любое другое направление пути, гарантировало почти мгновенную гибель, потому что болото считалось непроходимым. Да и по большому счету, таким и являлось. Еще зимой, можно было как-то пересечь его по более короткому пути, да и то не везде, но стоило льду сойти, и все, пиши пропало. Да и делать там было, в общем-то, и нечего. Шахта была выработана полностью, да вдобавок ко всему еще и затоплена водой. Что удивительно, несмотря на то, что железнодорожная ветка и так представляла собой можно сказать недействующее сооружение, о чем говорили несколько разрушенных мостов, и рельсы, фактически висящие в воздухе, так еще и перед линией основного железнодорожного полотна несколько секций ветки ведущей к тому острову были убраны. И скорее всего, к угонщикам вагонов, это не имело никакого отношения. Просто местное население, видя, что ветка никому не нужна, решило, что негоже оставлять гнить такие прекрасные строительные материалы. И попросту все это прибрали к рукам. Почему не пошли дальше? Кто знает, может решили, что не стоит рисковать ради сомнительной выгоды, а может была какая-то другая причина.

Именно поэтому, последние пару километров я пробирался по уже основательно заросшей тайге. Путь угадывался только потому, что порос еще не достаточно основательно. Еще десяток лет и о том,