Берлином. Второй класс, где вроде бы и имелись некоторые удобства, но тем не менее без показной роскоши назывался — Дилижансом, и наконец третий — Шарабаном. Последний только что давал возможность доехать из пункта А в пункт Б, но ни о каких удобствах не шло и речи. По сути он был обычным грузовым вагоном, разве что снабженным открытыми проемами в качестве окон, и деревянными сидениями. Позже, уже в советское время, на основе «шарабана» и были созданы плацкартные вагоны.

Уж не знаю, что такого увидела во мне проводница, но тем не менее провела меня в крохотную каморку, в которой имелся всего одно откидное сидение и ничего более, хотя нет, сюда выходила задняя стенка местного водогрейного котла, и проходили какие-то трубы с многочисленными кранами и вентилями. Взяв с меня за проезд до Владивостока, обещание в том, что буду сидеть тихо и не создавать ей проблем, женщина строго настрого приказала не под каким предлогом не покидать этого закутка, дожидаясь ее прихода.

— Впрочем, ты и не сможешь этого сделать, потому что я тебя запру на ключ.

На мое удивление, почему она отказывается от денег, бросила, выходя из каморки:

— Ночью отработаешь. Пожрать надеюсь, у тебя есть, захочешь курить приоткрой форточку, в уборную — терпи пока я не приду. И без звука, к вечеру будем проезжать пограничный пункт, если поймают, неприятности будут у нас обоих. Так что сиди тихо, услышишь топот по коридору и громкий разговор, замри, как мышь под веником, и чтобы ни звука!

Упоминание пограничного пункта, с возможной проверкой документов, заставило меня принять все о чем говорилось. До этого, я как-то не думал об этом, считая, что раз маршрут построен так, значит и ни о каких пограничных проверках речи не идет. Представляю, что бы произошло, купи я как все нормальные люди билет, и попытайся прокатиться по маршруту, согласно купленым билетам. Та справка, что прокатили у рядового милиционера, врядли вызвала бы понимание у пограничкиков. Тем более, что Забайкальский округ как раз и заканчивается на границе с Китаем. И если бы меня просто высадили, что вряд ли, я бы мог считать это за счастье. А скорее всего начали бы разбираться, кто я такой, зачем следую во Владивосток, и откуда у меня в карманах и вещмешке золото и американская валюта. В общем все бы завершилось, весьма трагично для меня.

Проводница появилась ближе к полуночи, выпустила меня из каморки, чтобы оправиться и размять ноги. Там где я находился, действительно сделать этого было почти невозможно. Всей свободной площади оставалось только что, присесть на откидное сидение и поставить пару ступней, зато была жара как бане. Все же сюда выходил водогрейный котел, который был целый день горячим. Пришлось расстегнуть свои одежки и слегка приоткрыть форточку, а то бы я просто здесь задохнулся. Желательно было вообще, раздеться хотя бы до пояса, но места для этого просто не было, поэтому приходилось терпеть. Зато я быстро обнаружил, что кипятка из котла можно набрать и с этой стороны, поэтому, хоть и с некоторым неудобством в плане тесноты, тем не менее, вполне с комфортом перекусил, и даже попил чаю. А во время перехода границы, старался вообще не отсвечивать, затаился, как мышь под веником стараясь даже не шевелиться лишний раз, будто меня здесь и нет совсем. Все же очень не хотелось нарываться еще и на эти проблемы. Вряд ли, кто-то бы поверил здесь, моему нансеновскому паспорту. Но вроде все обошлось.

Что означало «отработаешь ночью» стало ясно уже через пять минут. После того, как я размялся, проводница втолкнула меня в свой отсек, и задрав юбку на спину, повернулась ко мне задом, опираясь руками о топчан. О том, хочу я этого или нет, меня даже не спрашивали. С другой стороны благодаря этой женщине я спокойно пересек границу и думаю, что доеду до места в относительном комфорте, поэтому без лишних рассуждений принялся за свою работу. Ублажать ее, практически без перерыва, пришлось всю ночь. Причем, похоже, она знала только одну позу, по-собачьи, с другой стороны, купе проводника было действительно тесноватым, и если обратить внимание на топчан, предназначенный для сна, то уместиться на нем можно было, только одному, и согнув ноги в коленях. В общем, ночка выдалась достаточно бурная, но с другой стороны с момента попадания сюда, я считай и не общался с противоположным полом, из-за чего уже не раз случались ночные поллюции, чисто в силу эротических снов, тело то мне досталось молодое. А благодаря ненасытности моей случайной партнерши, я был выцежен досуха, и под утро я уже даже и не знал, кто из нас относится к активной стороне, я или она. О том, что моя случайная «подруга» может наградить меня какой-то гадостью, я даже не задумывался. С другой стороны, моего желания никто и не спрашивал.

Под утро меня выпроводили из купе, добавив, чтобы я оправился, потому что вскоре меня вновь запрут в той комнатушке. Последняя после бурной ночи мне уже не казалась такой тесной, и я перекурив, поднял откидное сидение и сложившись на полу во что-то компактное, уснул мертвецким сном. Днем меня разбудили, чтобы вручить небольшую кастрюльку с горячими щами и краюху, довольно свежего хлеба, а после того как я поел, вновь выпустили минут на пять в тамбур, чтобы размяться и сходить в уборную. И вновь закрыли в закутке. Ночью повторилось все, что было вчера. Правда, на этот раз закончили мы гораздо раньше, потому что подъезжали к Харбину.

Честно говоря, вначале, я собирался ехать до конца маршрута, но сейчас, находясь в Харбине, и разглядывая через щелку окна, что происходит за пределами поезда, вдруг захотел вырваться отсюда. Почему-то мне показалось, что если я поеду до Владивостока, то после мне придется или возвращаться назад, или как-то обустраиваться там, оставив надежду, когда-то выбраться из замкнутого круга. Еще из прошлой жизни я помнил, что даже в семидесятых годах просто так попасть во Владивосток, было невозможно. Он был фактически закрытым городом. И если подобное было тогда, то не думаю, что и сейчас будет что-то иначе. К тому же далеко не факт, учитывая то, что во Владивостоке находится база Советского Тихоокеанского флота, в порту могут оказаться иностранные суда, способные брать пассажиров. Подумав, так и этак, решил, что отсюда мне будет выбираться все же гораздо легче. Во-первых, это не Россия, а Китай, следовательно, таких заморочек, как у советов, здесь быть не должно. Да и насколько я помнил, здесь находится большая русская диаспора. Разумеется эта диаспора состоит в основном из бывших дворян, покинувших Россию после революции, беглых бандитов, недобитых офицеров, купцов, промышленников и прочего сброда, но тем не менее, среди них встречаются, надеюсь и вполне адекватные люди. Позже конечно большую часть русских от сюда вытеснят, но по крайней мере еще пару лет здесь будет относительно спокойно.

Во-вторых, учитывая, что это другая страна, вполне можно через тоже германское консульство, как-то получить возможность выезда на вполне законных основаниях, тем более что бланки паспортов у меня с собой, с языком тоже особых проблем не имеется, вполне можно попытаться пойти этим путем. В общем, мне показалось, что так будет гораздо удобнее, чем пытаться иммигрировать из России. Поэтому одевшись, закинув за плечи свой мешок, прислушался к тому, что происходит в вагоне, и когда неподалеку от моего закутка смолкли голоса, решительно открыл замок, благо что универсальный ключ у меня имелся, и прошмыгнув по коридору, выскочил из вагона.

В первую очередь нужно было определиться с жильем. Застряну я здесь, похоже, надолго, поэтому надо найти, что-то недорогое и в то же время приличное, чтобы не вздрагивать от каждого стука, и не особенно опасаться за сохранность вещей. Впрочем, с этим, как оказалось, особенных проблем не было. Взяв у пробегающего мимо разносчика газету, я вскоре нашел объявление о сдаче в наем комнат в пансионе мадам Шульман. Даже первого взгляда на фамилию оказалось достаточно с кем именно придется иметь дело, впрочем, мне детей с нею не крестить, а остальное не имеет значения. Тем более, что сравнив цены с другими подобными предложениями и заглянув ради интереса в первую подвернувшуюся гостиницу под громким названием «Отель братьев Свешниковых», я понял, что лучшего я вряд ли найду в ближайшее время. Разумеется, если подойти к этому более основательно можно найти, что угодно. Но я, вообще-то