«Нет никакой причины нервничать», – уже в десятый раз сказала себе Ванесса с тех пор, как покинула свои комнаты и направилась на веранду. Она провела сегодня вместе с принцем целый день, и Маркус вел себя как настоящий джентльмен. Наверное, вечером все будет так же. Скорее всего, он пригласил ее на ужин лишь потому, что чувствует себя обязанным развлекать гостью. А может, на самом деле хочет подружиться с ней?

Как же глупо с ее стороны было навязываться принцу в друзья! К нему, наверное, целая очередь стоит из желающих подружиться. А в ней что такого особенного, чтобы ее выделить из их числа?

Или таким образом она попыталась дать Маркусу понять, что они могут быть лишь друзьями? И со временем она перестанет фантазировать о том, как Маркус обнимает ее, целует, а затем срывает с нее одежду и страстно занимается с ней любовью.

«Соберись!» – приказала себе Ванесса.

Она вошла в двери, ведущие на веранду, ровно в семь пятьдесят девять. На круглом столе, сервированном на двоих, горели тонкие свечи и стояло шампанское в ведерке со льдом. С веранды открывался вид на цветник и на потрясающий закат, раскрасивший красным и оранжевым небо цвета индиго.

Идеальная обстановка для романтической встречи. Но ведь они просто собирались вместе поужинать по-дружески. Разве не так?

– Я вижу, вы не заблудились.

Ванесса обернулась и увидела, что Маркус, одетый в белую шелковую рубашку и пиджак цвета черного кофе, стоит за ее спиной, небрежно привалившись к дверному косяку и сунув руки в карманы брюк. Волосы принца были зачесаны назад, но одна упрямая прядь все же упала ему на лоб.

– Ух ты, замечательно выглядите! – вырвалось у Ванессы, и она тут же пожалела об этих словах, напомнив себе, что это всего лишь дружеский ужин, поэтому не стоит бросаться комплиментами.

Принц поднял бровь.

– Вы удивлены?

– Конечно нет! Я просто хотела сказать…

Но тут Ванесса заметила, что Маркус улыбается. Он просто поддразнивает ее. Она указала на свое платье кораллового цвета на бретельках.

– Я не знала, как предписывает одеваться в таких случаях этикет.

Принц окинул ее глазами.

– Вы выглядите прекрасно.

Он произнес это вежливым тоном, но в его взгляде читалось желание. Хуже всего, что это понравилось Ванессе.

– Не сесть ли нам за стол? – предложил Маркус.

Гостья кивнула. Помогая ей сесть, он случайно коснулся пальцами ее обнаженных плеч, и Ванесса почувствовала, как по ее коже побежали мурашки. Раньше, читая в романах о том, как мужчина заставляет женщину затрепетать одним лишь своим прикосновением, она находила это глупым. Теперь ей так не казалось.

– Шампанского? – спросил принц.

Это, возможно, плохая идея, но бутылка уже открыта, и Ванесса сочла кощунством оставить выдыхаться отличное игристое. А, судя по этикетке, оно было именно таковым.

– Всего один бокал.

Маркус налил ей шампанского, сел напротив и, глядя в глаза собеседнице, произнес тост:

– За моего отца.

Означал ли этот тост, что установленные между ними границы по-прежнему в силе, или что-то совсем другое?

Она подняла свой бокал, сказала:

– За Габриэля, – и отпила небольшой глоток.

И тут же появился один из помощников дворецкого со сверкающим серебряным подносом, чтобы подать суп. Когда Ванесса его поблагодарила, он дружелюбно кивнул в ответ. Няня Карин тоже явно стала теплее относиться к гостье, потому что сегодня утром улыбнулась, желая ей доброго утра. Это уже был прогресс.

Суп оказался крепким говяжьим бульоном с клецками. Очень вкусным.

– Вы разговаривали сегодня с моим отцом? – поинтересовался Маркус.

Ванесса неохотно кивнула.

– Сегодня днем. Он сказал, что вашей тете прошлой ночью стало хуже. У нее резко поднялась температура. Возможно, потребуется операция. Похоже, ее еще не скоро выпишут.

– И мне отец сказал, что она все еще очень больна, – сказал принц, подняв взгляд, – и спросил, продолжаю ли я вас развлекать.

Ее сердце пропустило удар.

– Вы думаете, он…

– Что-то подозревает? – Маркус покачал головой. – Нет. Думаю, он все еще беспокоится, хорошо ли я с вами обращаюсь.

«О да, хорошо. Может, даже слишком», – подумала Ванесса.

– Отец сказал, что вы избегаете разговоров обо мне. Не хочу, чтобы он решил, что я плохо исполняю обязанности хозяина.

– Я обязательно скажу Габриэлю, что вы прекрасно с ними справляетесь.

– А вы уже разговаривали со своим отцом?

Ванесса опустила глаза.

– М-м-м, еще нет.

Когда она подняла глаза, принц все еще пристально смотрел на нее, вскинув брови.

– Я поговорю с ним.

– Чем дольше вы тянете, тем труднее будет все ему выложить.

– Знаю. Мне просто нужно… дождаться подходящего момента.

– И когда же он наступит?

– Я сделаю это. Может, завтра. Проблема в том, что у нас разные часовые пояса.

Брови принца взлетели еще выше.

Она вздохнула:

– Ладно. Да, это ложь. Просто я большая трусиха. Вот я и призналась.

Слуги убрали суповые тарелки, подали салат. И тут зазвонил телефон Ванессы. Звонок был от Карин. Наверное, у нее не получается успокоить Майю, которая весь день вела себя беспокойно.

– Мадам, у Майи температура. Сорок и пять.

Ванесса побледнела.

– Я сейчас приду.

Должно быть, Маркус разглядел страх в ее глазах, потому что он нахмурился и спросил:

– Что случилось?

– У Майи высокая температура, – ответила Ванесса, вставая со стула.

Принц вскочил на ноги, вынул из кармана телефон и набрал номер.

– Джордж, пожалуйста, свяжитесь с доктором Старком и передайте ему, что он нужен немедленно.

Кроме небольшой простуды этой весной, Майя в жизни ни дня не болела. Ванесса воображала самое худшее, пока торопливо поднималась по лестнице. Маркус шел следом.

Распахнув дверь в детскую, она увидела, что Карин нежно укачивает Майю. Щеки малышки были ярко-красными, глаза сонными. Как же она могла так заболеть всего за два часа, которые Ванесса ее не видела?

– Привет, детка.

Она коснулась лба дочери – тот был очень горячим – и спросила няню:

– Вы ей давали какие-нибудь лекарства?

– Нет, мадам, – покачала головой Карин. – Я позвонила вам сразу же, едва девочка проснулась.