– Не кричи, – усталым голосом попросил он меня. – И так голова раскалывается. В курилке был, надо же было в себя прийти и текущий момент обсудить. – И спросил: – Ты чего?

– Того! Я здесь внизу! Мне твоя помощь нужна! – все еще сердито ответила я.

– Ладно, сейчас позвоню, – примирительным тоном пообещал он.

Мне выписали пропуск, и я, не дожидаясь лифта, взлетела по лестнице.

– Экий вид у тебя взъерошенный, – усмехнулся Пашка, который сам выглядел не лучшим образом.

– Кто бы говорил, – буркнула я. – Два часа тебя ждала.

– Ну извини, – развел руками он. – Так что у тебя стряслось?

– Ищу девушку, которая продала квартиру, вещи почему-то погрузили в контейнер «Совмортранса», и таможня его опломбировала, – вкратце объяснила я.

– Когда это было? – спросил Пашка.

– Девятого декабря этого года, – сообщила ему я.

– Фамилия? – потребовал он.

– Гаврикова Надежда Юрьевна, 1985 года… – начала было я, но он остановил меня.

– Хватит, этого достаточно. Сейчас гляну.

Двигая мышью, он уставился в компьютер, что-то там выискивая, и наконец сообщил:

– Есть такая. Продала предметы быта советской эпохи. Покупатель Джалал Сингх из Калькутты, Индия. Все честь по чести, контракт и так далее. Поставка на борт в Санкт-Петербурге.

– Блин! – только и смогла сказать я, на что Пашка ехидно заметил:

– Полностью с тобой согласен.

– Слушай, а может, это антиквариат был? – осторожно поинтересовалась я.

– Таня, не морочь мне голову! – покривился он. – В свете некоторых последних событий, не буду уточнять, каких именно, мы все ходим до того вздрюченные и правильные, что на это никто не пойдет.

– Нет, ну зачем индусу наше старье? – недоумевала я.

– У каждого в голове свои тараканы, а у него они, наверное, очень крупные, – отмахнулся Клюев.

– Слушай, я не специалист, но мог этот Сингх не через Питер контейнер отправлять? Это же очень долго – до Индии пилить, – спросила я.

– В принципе мог через Новороссийск, но… – Пашка пожал плечами. – Хозяин – барин. Вещи-то уже его, там была стопроцентная предоплата.

– И сколько, интересно, они стоят? – спросила я.

– По контракту – тысячу долларов, – глянув на монитор, ответил он.

– Паша, – вкрадчиво сказала я. – Скажи, зачем девчонке, которая продала квартиру за очень много миллионов рублей, потребовались еще тридцать тысяч? Причем тоже рублей минус налог!

– А зачем индусу в Индии старая советская мебель и прочее барахло? – тем же тоном, что и я, спросил он в ответ. – Один фрахт туда, знаешь, сколько стоит? Хотя… – Тут Пашка задумался.

– Ты чего? – насторожилась я.

– Да контейнер не обязательно должен в Индию пойти, – медленно и задумчиво говорил он. – Поскольку право собственности теперь у индуса, то он его вполне может с Гамбургской перетарки куда угодно переадресовать, хоть в Южную Америку.

– Но зачем? – удивилась я.

– У него и спроси, – отмахнулся Пашка. – И, вообще, мне работать надо.

Совершенно озадаченная, я вышла на улицу и посмотрела на часы – было начало шестого. Если я сейчас поеду на старую квартиру матери Вадима, где ее все знают, то застряну там до глубокой ночи. Но разговаривать мне предстоит с пенсионерками, которые и завтра утром никуда не денутся, а вот бывшая любовница Смирнова – совсем другое дело, она на работу уйдет. Так что имеет смысл побеседовать сегодня именно с ней.

Квартира Тумановой находилась на другом конце города, в старом, обжитом районе, да и сам дом новым не выглядел, но подъезд был оборудован домофоном, и я нажала нужную кнопку. А в ответ – тишина, как поется в известной песне. Я вернулась в машину и принялась ждать у моря погоды, одновременно высказываясь в свой собственный адрес предельно нелицеприятно. Ну что мне стоило предварительно выяснить, в городе ли сейчас эта дама. Да и место работы не лишним было бы пробить. Конечно, можно было обратиться за помощью к Красавчику, но уж очень не хотелось. Вот я и сидела и смотрела в окно. А поскольку не знала, как выглядит эта самая Алла, то после каждой вошедшей в подъезд женщины подходящего возраста шла и снова нажимала кнопку домофона. Ну не стоять же мне около подъезда и спрашивать: «А вы, случайно, не Алла Викторовна Туманова?» Можно было, конечно, войти вслед за кем-нибудь в подъезд и устроиться возле квартиры или на лестничной площадке, но это уже слишком. Наконец в начале девятого в подъезд вошла невысокая женская фигура в длинной норковой шубке, и я обреченно поплелась к двери, но – о чудо! – мне ответил удивленный женский голос:

– Кто там?

– Алла Викторовна! – с огромным облегчением выдохнула я. – Я частный детектив Татьяна Александровна Иванова, и мне очень нужно с вами побеседовать. Откройте, пожалуйста!

– Извините, я устала и беседовать не расположена, – получила я в ответ, и, судя по звукам, она повесила трубку домофона.

Ну уж нет, взбесилась я. Столько времени коту под хвост! И я снова нажала кнопку. На этот раз ответа долго не было, а потом она все-таки ответила раздраженным тоном:

– Я вам уже сказала…

Но я перебила ее:

– Вадим Сергеевич пропал!

– Что?! – воскликнула она. – Поднимайтесь немедленно. Пятый этаж.

Ну вот так-то лучше, хмыкнула я. Когда я вышла из лифта, дверь ее квартиры уже была открыта. Я увидела в проеме невысокую, хрупкую, прямо-таки точеную фигурку с черными прямыми волосами до пояса а подойдя – ее растерянные темные миндалевидные глаза. И вообще, она была чем-то похожа на японочку, такая же игрушечная.

– Проходите на кухню, – предложила она. – Извините, у меня беспорядок.

– Как у всякой работающей женщины, – успокоила ее я.

По дороге в кухню я мельком глянула в комнату и увидела, что мебели там самый минимум, а сама обстановка носит следы основательных сборов.

– Переезжаете? – спросила я.

– Меня в Центральный офис, в Москву переводят, – объяснила она.

Войдя на кухню, я осмотрелась: ничего необычного, то есть некогда она была обставлена стильно и дорого, но сейчас таковой уже не выглядела.

– Я поела на работе, и угостить вас нечем, но у меня есть зеленый чай, – предложила она.

– Спасибо, мне действительно хочется пить, – ответила я, садясь к столу. – А где вы работаете?

– В областном управлении Сбербанка, – она включила чайник и, сев напротив меня, спросила: – Так что случилось с Вадимом?

Я обрисовала ей ситуацию и напрямую спросила:

– Вадим Сергеевич обращался к вам за помощью?

– Значит, они его все-таки допекли! – с горечью сказала она. – Нет, Вадим мне не звонил и не приходил ко мне, хотя, бог мне свидетель, я сделала бы все, что в человеческих силах, чтобы помочь ему, – невесело ответила она.