Приятная часть окончилась так быстро, что я даже не успела как следует ей насладиться.

Теперь меня просто трахают. Натягивают на член грубо, безжалостно.

Он надавливает на плечи и заставляет делать быстрые подскакивания, от которых не скажу что хорошо.

— Блять, — он останавливается, и я замираю.

Ничего не понимаю. Он стягивает меня и выталкивает из ванной.

В недоумении я выхожу. Не оборачиваясь, быстро беру полотенце и выскальзываю за дверь. В кухне я замоталась в полотенце, но вода всё равно стекает по ногам и по ночнушке на пол.

А я стою ошарашенная произошедшим.

Он оттолкнул меня — почему.

Догадываюсь, но не хочу себе признаться.

Потому что его любовь — не со мной.

Какая может быть вообще любовь между нами?

Это всего пара дней в странных обстоятельствах, а я уже о какой-то любви размечталась.

Стою посреди кухни и чувствую себя так паршиво, просто ужас какой-то.

— Твою мать, — его голос из ванной.

Слышу, как он встает и выходит. Скрипнула дверь, я не двигаюсь. Не хочу.

Если так, не буду навязываться. Не стану просить кого-то меня любить. Никогда не стану.

Заходит в кухню. Слышу его дыхание и как капает на пол вода с его тела. Движения тоже слышу. Подошел, обхватил, прижал. И что мне с этого?

Я напряглась. Упрямо смотрю в стену. Не поворачиваюсь.

— Прости. Не могу пока это контролировать, — проговорил, словно огнём опалил.

Припечатал. Признался.

— Ты её ещё любишь?

— Я не знаю что это. Но мне тяжело. Когда уже думаю всё, оно откуда-то берётся …

Я вздохнула. Должна понять. А как?

Оказывается, ревновать можно даже к мертвому человеку. Мне нужно либо смириться и терпеть, либо закончить всё что есть. Но я не могу это закончить.

Тело и сердце, всё во мне требует любви этого человека.

А что там, у него внутри…

Я буду терпеть. Сколько смогу. Хоть это и тяжело.

Он тянет с меня полотенце и я беспомощно подчиняюсь. Отдаю. Он стягивает с меня рубашку, остаюсь абсолютно голой. Не смотрю на него. Слабость снова во мне. Подсказывает ему, что можно действовать дальше, брать и пользоваться моим телом.

Предательская слабость.

Андрей берёт полотенце и вытирает намокшие мои волосы. Смотрю на его лицо и руки, бережно вытирающие.

Ну как я могу с этим бороться?

Не могу и не хочу.

***

Чувствую себя гадом ползучим. Ведь пришел я к ней не просто так, а потому что она одна, кто может мне помочь.

Ещё, меня сюда тянуло. Неосознанно. И вроде бы взрослый мужик, мог бы перебороть… Даже не пытаюсь.

Если бы только не навязчивая идея, которая каждый день продырявливает мозг, может и было бы у нас какое-то будущее. Но есть цели и пока это важнее всего остального.

Не хочется признаваться самому себе, но действительно так и есть.

Когда мы легли, я прижал Лизу и она сразу уснула у меня на плече. А я ещё долго смотрел в тёмный потолок и думал, как лучше поступить.

То что она нужна мне — это факт.

Придётся заставить её поработать.

Когда проснулся за окном наверное уже полдень. На кухне звуки и запах еды.

Я встал, обмотался пристанью и пошел из спальни, но у двери остановился… вся моя одежда сложена на стуле, абсолютно чистая. Приятно.

Я натянул трусы затем джинсы и футболку.

Поесть и валить отсюда, но сначала очертить круг задач.

— О, ты уже проснулся, — она глянула и продолжила что-то лепить.

— Пахнет вкусно.

Лиза очень красивая. Немного бледная. В цветастом халатике типа кимоно. С волосами прихваченными заколкой.

Даже не думал, что вот так просто и легко буду любоваться кем-то ещё кроме Саши. Прошло время и уже другая девушка будоражит моё сознание. Не знал, что это происходит так быстро. Нехорошо. Но делается это независимо от моего желания.

— Я сварила суп, сейчас будут котлетки. Вот салат.

Я подошел к Лизе сзади, посмотрел через плечо, как она лепит котлетки. Она повернула голову, заглянула в глаза.

— Ты голодный.

А в мозгу словно эхо слова Саши — Ты голодный?

Чёрт.

Я отошел и сел за стол.

— Очень голодный, — говорю и снова напряженно рассматриваю стройную фигуру.

Стройные, светлые ножки, розовые пяточки.

— Тогда я наливаю, — она вытянула из шкафа тарелку, открыла кастрюлю и налила ароматной жидкости.

Поставила передо мной. На вид прозрачный бульон с зеленью.

— А где картошка? Тут же одна вода, — говорю недовольно, но шутливо.

Лиза обернулась.

— Не нравится? — лицо серьёзное.

— Нравится, — я взял ложку и начал хлебать пустую жидкость.

Надеясь, хотя бы котлетами набью брюхо.

На вкус суп оказался, оказалось очень даже ничего. Гущи бы побольше.

— Что будем делать? — спросила она, накладывая на тарелку салата и несколько котлет.

— Не волнуйся, я сейчас уйду.

— Уйдёшь? — она беспокойно нахмурилась.

— Ты же понимаешь, я не могу здесь остаться. Это опасно для тебя. И для меня тоже…

— Но я хотела бы тебе помочь.

Вот это уже ближе к делу. Хочет помочь. Нужно пользоваться пока она этого сама хочет.

Я не предложу ей делать ничего незаконного, всё в рамках закона. Мне нужна её помощь. Хоть это и опасно, но выбора нет. В случае чего папаша её спасёт. На это и рассчитываю, когда собираюсь дать ей задание.

— Как ты можешь мне помочь? — закидываю удочку, чтобы определить действительно ли такое большое её желание.

— Скажи как и я всё сделаю, — говорит по-детски наивно.

— Это опасно Лиза. Да, не отрицаю, твоя помощь мне нужна, но это очень опасно.

— Я не боюсь.

Смелая. Я ещё тогда это понял. Дерзкая и смелая.

— Хорошо, я скажу, что нужно делать, — я наколол котлету, посмотрел, — кажется, она подгорела.

Полгода назад…

Три недели в больнице. Чуть не сдох. Или мне казалось, что сдыхаю.

Всё что копилось, набросилось враз. Все раны открылись телесные и душевные. Всё что могло быть, случилось.