— Послушайте себя. — Яс развернулась лицом к толпе. — Неужели мы стали такими же, как Черепа? Вешать кого-то ради этого? Только потому, что она оказалась не в том месте?

— Кто назначил тебя начальником? — спросил мужчина с рукой на перевязи. — Она твоя дочь? Ты тоже одна из них?

Яс почувствовала укол страха. Она посмотрела на лица, уставившиеся на нее, и никого не узнала. У нее там не было друзей, не было поддержки. Она притянула девочку ближе:

— Я ее не знаю, но вижу, что она всего лишь ребенок. Ребенок, которому досталось не меньше, чем любому из нас. Я не вижу никого, кого следовало бы вздернуть.

Человек с веревкой бросился к ребенку, схватил за руку и дернул назад:

— Отдай ее нам.

— Нет. — Яс схватила девочку за другую руку и обхватила ее ногами. Девочка закричала, повиснув между ними. — Я не позволю тебе ее повесить. Это неправильно.

Яс не видела, что ударило ее по голове, но что бы это ни было, это было чертовски больно. Она покачнулась, наткнулась на кого-то еще, и получила еще удар. Она тяжело упала на колени, мир закружился вокруг нее.

Стоя на коленях, Яс дотронулась до своего затылка, и ее рука была в крови. Она попыталась встать, но ботинок снова повалил ее на землю. Девочку оттащили, она протянула руку к Яс, но толпа ее поглотила.

— Оставьте ее в покое, — закричала Яс.

Мужчина поднял ее на ноги. Это был не кто-то, кого она знала, ни один друг не пришел ее спасти. Мириады шрамов пересекали его лицо крест-накрест и смешивались с морщинами, создавая паутину белых линий на его загорелой коже и подчеркивая его холодный взгляд. Его серебристые волосы были коротко подстрижены, почти до макушки, что придавало ему угрожающий вид. Он, без сомнения, был бойцом. Убийцей. На нем было длинное пальто, идеально подходящее для того, чтобы прятать оружие.

— Пойдем со мной, — прорычал он.

Она попыталась высвободиться, но он был слишком силен. Он протащил ее сквозь толпу, направляясь в одну сторону, в то время как толпа хлынула в другую.

— Что ты делаешь? — закричала она.

— Спасаю твою жизнь. — Он не оглядывался, просто крепко держал ее и протискивался мимо всех, кто попадался ему на пути. Он остановился, только когда они выбрались из толпы.

— Кто ты? — спросила Яс.

— Ты Яс? — Слова прозвучали наполовину ворчанием, наполовину угрозой.

— Нет. — Она надеялась, что ложь прозвучала убедительно, пытаясь заставить свою голову работать. Она подумала о ноже в своем пальто, ее рука уже потянулась к нему. Но у этого мужчины не было татуировок, на лице не было слез. Он не был Плачущим Человеком.

В толпе раздались одобрительные возгласы, и они оба оглянулись, чтобы увидеть девочку, свисающую с эшафота, ее ноги молотили воздух, когда она цеплялась за веревку на шее.

Ноги Яс подкосились, но мужчина крепко держал ее.

— Ты сделала все, что могла, — сказал он. — Они бы вздернули тебя вместе с ней, если бы ты поспорила еще секунду.

— Да, но это неправильно, — сказала Яс, вытирая слезу. — Ни в коем случае.

Мужчина фыркнул:

— В наши дни не так уж много правильного, Яс.

Она напряглась:

— Откуда ты знаешь мое имя?

— Меня прислал друг.

На этот раз она как следует вгляделась в лицо мужчины. В нем было что-то знакомое. Яс показалось, что она видела его раньше, но только Боги знали где:

— Кто этот друг?

— Джакс.

Джакс. Еще тот тип. Бывший Шулка и лидер Ханран. Она убила триста человек, включая своих собственных друзей, чтобы освободить его из тюрьмы в Доме Совета — и потерпела неудачу. В последний раз, когда она его видела, он ковылял в ночь, сожженный ударами дубинки Избранного:

— Чего он хочет?

— Он хочет, чтобы ты была в безопасности. Подальше отсюда. Пока Черепа не вернулись и не начали тебя искать. Пока тебя не повесили из-за твоей собственной глупости.

— Попытка помочь этому ребенку не была глупостью.

— Если ты делаешь то, из-за чего тебя могут убить — это глупость.

— Говорит гребаный шулка.

— Не бей по зубам руку помощи. — Мужчина снова оглядел лица вокруг них. — Ну, где остальные члены твоей семьи?

— Я ни черта тебе не расскажу, — сказала Яс. — Не обижайся, но ты можешь работать на Черепов. Джакс — это имя, которым легко разбрасываться.

— Ты знала моего брата, — сказал мужчина.

— Да? И кто же это? — спросила Яс.

— Грис

Грис. Яс почувствовала, как у нее снова подкашиваются ноги при упоминании его имени. Человек, который спас ей жизнь. Человек, который умер на ее глазах. Заколотый Избранным. Он был хорошим человеком. Лучшим. Она опустила голову:

— Мне жаль. Он был… Он… Он мне очень нравился.

— Я слышал, он умер достойно.

— Никто не умирает достойно. — Слова были произнесены шепотом, правда была горькой на ее языке.

Мужчина вздохнул:

— Ты не ошибаешься. Меня зовут Кастер. — Он протянул руку, и Яс ее пожала.

— Яс.

— Я знаю.

Девочка перестала брыкаться, вся жизнь ушла из нее. Теперь она выглядела еще меньше, она была мертвой. Неужели они все так закончат?

— Моя семья там, — сказала Яс. Она подвела его к разрушенной стене, но там не было никаких признаков Ма или Малыша Ро. Она лихорадочно огляделась. — Они были здесь...

Теперь, когда девочка была мертва, толпа успокоилась. Яс всматривалась в лица, ища Ма, и ужас нарастал. Почему она их бросила? Почему она в это ввязалась? Когда же она, черт возьми, научится?

— Яс! — Это была Ма. Она стояла в дверях полуразрушенного здания с Ро на руках.

Яс бросилась к ней, за ней Кастер:

— Слава Четырем Богам, с тобой все в порядке.

— Толпа стала невыносимой, — сказала Ма. — Я подумала, что лучше отойти в сторону. — Она пробежалась взглядом по свежим синякам Яс. — Похоже, тебя ударили по голове за твои слова. Снова.

— Я пыталась помешать им повесить девочку, — сказала Яс.

— Конечно пыталась. — Только Ма могла сказать это так, словно она занималась чем-то плохим. Ма вздернула подбородок, глядя на Кастера. — А