— Ну как все прошло? — осведомился он.

— Замечательно, — последовал ответ.

Пять минут спустя Татьяна Пожарская спустилась на шестой этаж и протянула Никите его черную куртку без рукавов, которую он снял перед тем, как изображать демона. Черная шерсть на его теле уже втягивалась под кожу, зрачки глаз снова стали вполне человеческими.

— Забавно было, — признался Никита, натягивая куртку. — Мне понравилось. Видела эти перекошенные физиономии? Надеюсь, это надолго отобьет у них охоту заниматься всякими глупостями.

— Ты отлично сыграл свою роль, — рассмеялась Татьяна. — Пару раз даже мне стало страшно. А это Алена на полу лежит? Может, привести ее в чувство?

— Тогда придется слишком много объяснять. Лучше оставим ее как есть, скоро сама очухается. Обычно она ненадолго в обмороки падает. Главное, мы узнали, что хотели: номер фургона, из которого в меня стреляли.

— Теперь нужно отыскать его в нашей базе данных, но для этого мне придется вернуться в офис.

— А я могу пойти с тобой? — спросил Легостаев. — Пропуск мне не нужен. Однажды я уже забирался в ваше здание.

— Правда? Но думаю, до этого не дойдет. Я просто проведу тебя через служебный вход. В такое позднее время людей в здании мало. Никто не станет задавать вопросы.

В этот момент в квартиру осторожно проскользнула какая-то девица в черном платье. Ее голову покрывал широкий капюшон из черных кружев. Никита и Татьяна замолкли, а она, увидев их, застыла на пороге.

— Демон уже ушел? — шепотом спросила девчонка. — А я за ней. — Она ткнула пальцем в Алену.

— Ушел, — заверил ее Никита. — Поможешь ей добраться до дома?

— Конечно, — кивнула девушка.

Она присела рядом с Аленой и похлопала ее по щеке. Кизякова что-то глухо буркнула. Никита и Татьяна удостоверились, что та приходит в себя, затем быстро вышли на темную лестничную клетку и зашагали вниз по ступенькам.

Алена пришла в себя минуту спустя. Она подняла голову и удивленно осмотрелась. Все готы давно разбежались, рядом с ней сидела лишь какая-то странная девица. Тут Кизякова вспомнила о жутком демоне, который свалился с потолка, и моментально вскочила на ноги.

— Ну и напугалась же я! — выдохнула Алена. — А ты что здесь делаешь?

— Я убежала с остальными, но затем решила вернуться. Вдруг бы он тебя сожрал!

— О… А кто это был вообще?

— Понятия не имею, — пожала плечами незнакомка. — А ты действительно увлекаешься магией и демонами?

— Просто мне интересно все сверхъестественное.

— И как сильно интересно?

— Сначала я увлекалась картами, гадала на них подружкам, затем научилась гадать на монетах, и у меня неплохо получилось. А теперь решила попробовать себя в чем-то новом, но этот ваш кружок просто какое-то сборище шарлатанов!

— Ты тоже это заметила? — Девчонка нервно рассмеялась. — Я думала, у меня одной такое впечатление. Знаешь, я ведь тоже в последнее время сильно увлеклась магией, и кое-что у меня начало получаться. Думаю, мы с тобой можем помочь друг другу!

— Правда? — обрадовалась Алена. — Мне не помешает компания единомышленников! Среди моих друзей меня никто не понимает.

— Я могу научить тебя кое-чему. Думаю, тебе это будет интересно. Возможно, и ты меня чему-то научишь. Вообще гораздо интереснее постигать темные науки вместе!

— Кстати, я Алена, — представилась Кизякова. — А тебя как зовут?

Девушка сняла с головы капюшон. У нее были короткие светлые волосы, небрежно торчащие в разные стороны.

— Агата, — назвала она свое имя. — Приятно познакомиться.

Татьяна освещала ступеньки лучом небольшого карманного фонаря. Стены дома были испещрены глубокими трещинами. Под подошвами кроссовок то и дело хрустело битое стекло, а запах стоял такой, что ребята нисколько не сожалели, что в доме выбиты все окна.

— И тебе не больно, когда превращаешься? — спросила Татьяна, внимательно глядя под ноги. Пару раз она заметила мышей, прошмыгнувших по пыльным ступенькам.

Никита пожал плечами.

— Со временем начинаешь привыкать, — ответил он. — Больно бывает только в полнолуние.

— Почему?

— А при свете полной луны оборотень не может контролировать превращение. Ты просто меняешься, и все, как это было с Наташей. С треском костей и вытягиванием сухожилий. Боль адская, поэтому в полнолуние лучше забиться в какой-нибудь темный угол, чтобы не причинить вреда ни себе, ни окружающим.

— Ужасно, — тихо произнесла Татьяна.

— Поначалу да, — согласился Никита. — К этому просто нужно приспособиться. Привыкнуть. Тесса говорила, что при первых превращениях почти все оборотни теряют разум и начинают бросаться на все живое. Поэтому Наташу и забрали.

— Тебя тоже запирали в клетке? — нахмурилась Татьяна.

— Я немного другой экземпляр, — ответил парень, немного подумав. — Мои способности просто появились, и все. В отличие от тех, у кого они есть с рождения. И они все время развиваются. Меня то клонит в сон, то вдруг просыпается зверский аппетит. Обоняние, слух, зрение… С одной стороны, это меня даже радует. Но с другой… иногда просто становится страшно. Особенно в свете последних событий.

Татьяна промолчала. Никита неплохо видел в темноте, и ему удалось разглядеть ее встревоженное лицо. Его рассказ напугал ее, это было очевидно. Легостаев тут же прикусил язык. С чего это он разоткровенничался?

Они молча поспешили к выходу из заброшенного дома, сели в машину и отправились в центр города.

В здание Департамента безопасности прошли без особых хлопот. Татьяна просто предъявила пропуск охраннику у служебного входа и сказала, что Никита идет с ней. Секьюрити не стал возражать. Девушка привела Легостаева в офис Перевертышей и провела в свой кабинет.

— Лучше нам никому не попадаться на глаза, так что сиди тихо, — сразу предупредила она его. Затем включила компьютер и ввела номер фургона в базу данных полиции. Номер отыскался довольно скоро, машина числилась в угнанных.

— Нисколько в этом не сомневалась, — вздохнула Татьяна.

— Это тупик?

— Не думаю. Ты только взгляни на имя последнего владельца.

Пальцы девушки проворно забегали по клавишам. Вскоре на экране появилось имя и крупный фотопортрет бывшей хозяйки фургона.

С монитора на них смотрела Агата. Девица, принимавшая участие в пытках Гордея, злобная ведьма, чья сила каким-то непостижимым образом была связана с длиной ее волос.

— Она?! — изумился Никита. — Думаешь, она сама угнала свой автомобиль?

— Когда-то фургон считался служебной машиной полиции, но был записан на имя Агаты. Она скрывается с тех самых пор, как Гордей обрезал ей волосы. Машину забрала с собой, поэтому фургон и числится в угоне.