Я выставила вторую руку, — вдруг тоже магия оживёт… Собака из мрака кинулась на меня. Энергия выплеснулась из правой руки, словно пробивая барьер, установленный внутри. Гнев и страх, два противоположные чувства, холодом и жаром полыхнули по обеим рукам. Белый и жёлтый свет из ладоней изогнутыми дугами. Твари взвизгнули и рассеялись. Искры отлетели от каменных стен. Вновь стало темно. Тихо.

Секунда, вторая, третья…

Неужели победа?!

Я громко выдохнула и, не удержавшись на будто чужих ногах, упала на пол. Ударилась обо что-то острое, в бедре вспыхнула боль. Я вскрикнула. Захотелось плакать, но я стиснула зубы и глянула на люк, проклёпанный по краям. Надо как-то выбираться!

И вдруг разглядела, что под потолком опять начинает сгущаться дымка. Появились комки мрака. Две хищные твари сверкнули зелёными глазами и опустились на пол. Издавая хриплый рык, псы пошли на меня из угла комнаты.

А у меня больше не было сил! Я тряхнула руками, расставила онемевшие пальцы. Магии не было! Меня раздавило ужасом. Твари увеличились в размерах. И я закричала. Истошно. Понимая, это конец!

Лязг железа. Скользнула фигура сверху вниз. Прыжок. Смрадный сумрак разрезали молнии, раскромсав на части нависших надо мной тварей. С потолка хлынул ливень, разбивая крупными каплями комки тьмы. Молнии вихрями-воронками начали летать по комнате, не позволяя сгусткам собираться. Надо мной нависло чьё-то лицо, плохо различимое в темноте.

— Жива! — звучным басом воскликнул мужчина. — Хватайся за шею. Быстро!

Я послушалась, сцепив руки на мощной шее. Он обернулся на мгновение, мотнув собранными в хвост волосами. Подхватил меня на одну руку, усадив, как маленькую. Я втянула сквозь зубы воздух от боли в бедре. Мужчина без слов достал свободной рукой жезл и расчертил воздух искрящимися линиями. В закрытом люке разверзлась дыра, и нас втянуло вверх.

* * *

Мы вывалились в освещенный коридор Академии. Могу поклясться, что возле минус четыреста четвёртой аудитории. Я узнала лицо декана, мистера Элоиса. Чёрные пряди падали на красивое, сосредоточенное лицо.

"Господи, декан! А я к нему прижимаюсь!" — вдруг подумала я.

А он пнул следующую дверь. Внёс меня в переполненный книгами и папками кабинет и острожно усадил на широкий диван. Я не могла унять дрожь и пробормотала:

— Они… они…

— Не бойтесь, штогрины сюда не вылезут. Вы в моём кабинете. Вам ничего не угрожает.

— Они… — пересохшими губами повторила я, растеряв все нормальные слова.

— Уже всё хорошо, мисс, — сказал он.

А я расплакалась.

Вокруг нас пахло дождём…

* * *

"Дождём? Вёлвинд?!" — мелькнуло в моей голове сквозь солёные потоки вырвавшегося наружу страха и жалости к себе. Сглотнув слёзы, я ошарашенно вскинула ресницы. Уткнулась взглядом в серые, умные глаза в чёрных ресницах.

— Как вы там оказались, мисс? Как себя чувствуете? — спросил он.

— Хршо, — выдохнула я.

— Что вы сказали? — он наклонился ниже.

"Вёлвинд… — глядя на него во все глаза, думала я. — Он! Точно он! Я клянусь! И он — недопустимо красивый декан, вот чёрт!"

Внезапно прямой нос, корсарские брови и тёмная брутальная щетина, граничащая с бородой, поплыли куда-то вправо, в туман, а вместе с ними и всё, что вокруг, тоже. Я встряхнула головой и моргнула, пытаясь вернуть чёткость. Он опять надевает магическую маску? Только почему меня тошнит и хочется рухнуть?

В муторном тумане мистер Элоис проговорил:

— Вам плохо? Танатрея!

Улыбнувшись, чтобы не выглядеть жалко перед самим Вёлвиндом, я пробормотала заплетающимся языком:

— Я… нет… Д-дёрните за ухо…

И оплыла, как свеча, в его руках, уткнувшись макушкой в широченную грудь. Откуда-то сверху, словно в колодец, донеслось:

— Танатрея! Смотрите на меня!

"Если бы я могла на что-то смотреть… Какой позор…" — пронеслось в моей ватной голове.

Кажется, он подхватил меня на руки. Кажется, вошёл вместе со мной в зеркало, чертыхаясь и требуя не отключаться. Звон в ушах, тягучее пространство, как кисель из серебра… А потом темнота.

* * *

Я очнулась на больничной койке, на высоких подушках, накрытая по грудь зелёным одеялом, только руки снаружи. Левое запястье окутало тёплое вибрирующее облачко, переливающееся всеми цветами радуги. А вокруг — белые стены, белая ширма, высокие потолки, запах лекарств. На меня смотрела крупная пожилая дама в белом, с лицом исхудавшего бегемота и тусклыми, усталыми глазами. Она сидела на стуле и безучастно щупала мой пульс.

"А где Вёлвинд?" — моргнула я. — Неужели почудился?"

— Вы кто? — выдохнула я, чувствуя себя, как скисшее тесто.

Дама улыбнулась, глаза её стали добрыми:

— Врач, мадам Манегут. Вы потеряли сознание, юная леди. Резкое энергетическое истощение. Но плохое уже позади.

— Истощение? Я перекусила, хоть на обед и не попала… — пробормотала я.

— Речь об энергии, — ответила врач. — У вас случился резкий выброс личной энергии из внутреннего резерва.

— Я не знала… Я…

— Зато штогрины чуть не лопнули от такого пира… — послышался бархатистый бас справа, отозвавшийся в моей груди тёплой волной: Вёлвинд! Он тут!

Мне и поворачивать голову не нужно было, мой спаситель подошёл к изножию кровати, строгий и невозмутимый, до мурашек. Я смутилась от того, что лежу перед ним, и пробормотала:

— Они как раз лопнули, если вы про тех жутких тварей… Я рада, что вы не ушли!

И улыбнулась, потому что несмотря на недомогание, ужасно была рада тому, что он здесь. Ведь это Вёлвинд, и он спас меня уже второй раз! И всё, что есть у меня, — от него! Кроме пятидесяти монет из тайника…

Недопустимо красивый декан зыркнул сурово из-под бровей.

— Не понимаю, чему вы радуетесь. Разбирательству?

Я облизнула пересохшие губы, начиная волноваться: почему он сердится? Что именно я натворила?.. Но я же не виновата!

Мадам Манегут встала и подала мне стакан.

— Пейте воду, Танатрея, вам нужно много воды, чтобы нейтрализовать действие чёрных испарений. Скоро принесут бифштекс и прочее, покушать вам тоже следует сытно и много. — Она обернулась к декану. — Сэр Элоис, прошу вас не давить на девушку, её уровень энергетики ещё не низок.

— Разумеется, — ответил он и и сел на освобождённый ею белый стул.

Мадам Манегут вышла, затворив дверь в помещение. Я глянула на Элоиса с тревогой и недоумением и спряталась в стакане воды. Почему-то мне казалось, что реакция Вёлвинда должна быть другой. Хотя… никто не обещал, что он будет мне рад. Может, он и спас меня только потому, что я редкая, точнее, единственная заклинательница, и для него я — не больше, чем уникальный зверёк из Охранной Королевской Книги? Мне стало обидно: и зачем тогда я пыталась разгадать, кто он?