мыслей. Когда же он увидел, как город взволнован и напряженно ожидает суда, то за несколько дней до него покончил с собой. 5. Впрочем, близкие его утверждали, что причиной смерти стала болезнь. Когда же его тело принесли на Форум, сын его, подойдя к плебейским трибунам и консулам, просил их созвать для него установленную в таких случаях народную сходку и разрешить произнести об отце речь, как было у римлян в обычае говорить при погребении доблестных людей. 6. И хотя консулы уже стали созывать собрание, плебейские трибуны воспротивились и велели юноше унести покойника. Однако народ сдержался и не допустил такого оскорбления, чтобы тело было позорно выброшено, но разрешил юноше воздать отцу установленные почести. Вот такова была смерть Аппия.

LV. А консулы, осуществив набор войска, вывели его из города: Луций Валерий, чтобы вести войну с эквами, Тиберий Эмилий — с сабинянами[1021]. Ведь те во время смуты вторглись на римскую территорию и, опустошив большую часть ее, ушли с огромной добычей. Так вот, эквы много раз вступали в рукопашный бой, но, получив множество ран, бежали в лагерь, расположенный в хорошо защищенном месте, после чего уже не выходили на битву. 2. Валерий попытался взять их лагерь, но ему воспрепятствовало божество. Ведь когда он стал приближаться и уже принимался за дело, с неба опустился мрак, пошел сильный дождь, засверкали молнии, раздались резкие удары грома. Как только войско рассеялось, буря сразу же прекратилась, и небо над этой местностью стало совершенно чистым. Приняв такое событие за знамение, — да и предсказатели препятствовали ему продолжать осаду укрепления, — консул повернул назад и начал опустошать страну неприятеля. Затем, предоставив воинам всю ту добычу, что захватил, он отвел войско домой. 3. А Тиберию Эмилию, который сначала двигался по вражеской округе с совершеннейшим к врагу презрением и не ожидал уже никакого противодействия, вышло навстречу войско сабинян, и произошла у них битва в боевом строю, начавшаяся примерно около полудня и продолжавшаяся до захода солнца. Когда же стало темнеть, войска отступили к своим лагерям, не победив и не уступив. 4. В следующие дни военачальники похоронили своих погибших и возвели частокол вокруг лагерей: оба они имели одно и то же намерение — охранять свое и больше уже не начинать битвы. Затем, со временем, они свернули палатки и отвели войска.

LVI. На следующий после этих консулов год, в семьдесят восьмую Олимпиаду, на которой в беге на стадий победил Парменид из Посейдонии, а в Афинах годичную власть имел Теагенид, консулами в Риме были назначены Авл Вергиний Целимонтан и Тит Нумиций Приск[1022]. И только они вступили в должность, как было получено сообщение, что приближается большое воинство вольсков. А спустя немного времени загорелась одна из римских сторожевых застав, павшая при первом же натиске. Находилась она недалеко от Рима, и дым сообщил жителям города о беде. 2. Поэтому тогда, — а ведь была еще ночь, — консулы, отправив некоторых всадников на разведку и поставив на стенах стражу, сами вместе с наиболее подготовленными воинами выстроились перед воротами и стали ожидать донесений от всадников. Когда же наступил день и к ним присоединилось то войско, что было в городе, они выступили против врагов. А те, разграбив укрепление, сожгли его и быстро отошли. 3. Тогда консулы потушили то, что еще горело, оставили здесь стражу и вернулись в город. Через несколько дней оба они выступили, имея под началом и свои собственные войска, и подкрепления от союзников: Вергиний — на эквов, а Нумиций — на вольсков. И у них обоих военные предприятия удались так, как они задумывали. 4. Так, эквы не отважились вступить в схватку с Вергинием, который разорял их землю. И даже поставив в лесах в засаде какой-то отряд из отборных воинов, которые собирались напасть на рассеявшихся врагов, они обманулись в надеждах, потому что римляне быстро все обнаружили, и грянула жестокая битва, в которой эквы потеряли много своих. Поэтому они более не предпринимали попыток начать другую битву. 5. И Нумицию, который вел войско против города Анция, что был тогда в числе первых городов у вольсков, также никакая сила не оказала сопротивления, но в каждом случае они были вынуждены защищаться со стен. Тем временем обширная земля их была опустошена и захвачен какой-то прибрежный городок, который они использовали как гавань и как торжище всем, что необходимо для жизни, доставляя себе большую добычу и от моря, и от грабежей. Итак, с согласия консула войско разграбило рабов, деньги, скот и грузы, предназначенные для торговли, а свободных жителей, которых не успела погубить война, увели на продажу. Было захвачено и двадцать два военных корабля анциатов, и другое корабельное вооружение и снаряжение. 6. Вслед за тем по приказу консула римляне подожгли жилища, разрушили верфи и уничтожили стену до основания, так что после их ухода это укрепление уже стало бесполезным для анциатов. Таковы были деяния каждого консула в отдельности, а ими обоими был совершен еще и общий набег на земли сабинян. Разорив их, они отвели войско домой. И этот год закончился.

LVII. На следующий год, когда консульскую власть приняли Тит Квинций Капитолин и Квинт Сервилий Приск[1023], не только собственные римские военные силы все находились в боевой готовности, но и союзные рати добровольно явились раньше, чем от них потребовали войско. И после этого консулы, принеся обеты богам и произведя очищение войска, выступили против врагов. 2. Сабиняне, на которых двинулся Сервилий, не выстроились для битвы и в открытое поле не вышли, но, отсиживаясь в укреплениях, терпеливо сносили, пока разоряли их землю, поджигали дома, а рабы разбегались. Так что римляне очень легко ушли из их страны, нагруженные добычей и преисполненные гордости: поход Сервилия имел такое завершение.

3. А те, кто участвовал в походе с Квинцием против эквов и вольсков, — ведь из обоих народов в одно и то же место сошлись те, кому предстояло сразиться за остальных, и они расположились лагерем перед городом Анцием, — так вот, римляне, продвигаясь быстрым шагом, внезапно появились перед врагами. На небольшом расстоянии от их лагеря в том месте, где впервые противники заметили друг друга, римляне сложили свое снаряжение, хотя место было в низине, желая произвести впечатление, что они не испугались неприятеля, значительно превосходившего их численностью. 4. Когда же у обеих сторон все было готово для сражения, они вышли на равнину и, сойдясь, бились вплоть до полудня,