прежде чем их к этому принудят гибель войска или захват стен, отправили к нему послов для переговоров о примирении и дружбе. 4. Консул взыскал с них провиант для войска на два месяца, по две туники на каждого человека и серебро на жалованье за шесть месяцев, а также другое, в чем была потребность, и заключил с ними перемирие до тех пор, пока они не прибудут в Рим и не получат прекращение войны от сената. Однако сенат, узнав об этом, предоставил Фабию собственной властью прекратить войну с эквами на тех условиях, которые изберет он сам. 5. После этого при посредничестве консула между государствами был заключен договор на таких условиях: эквы подчиняются римлянам, при этом сохраняя свои города и свои земли, и римлянам они ничего не посылают, кроме войска, когда от них его потребуют, снаряжая его на собственные средства. Заключив этот договор, Фабий увел армию и вместе с другим консулом избрал должностных лиц на следующий год.

LX. После них консулами были избраны Спурий Постумий Альбин и Квинт Сервилий Приск, во второй раз[1025]. При них показалось, что эквы нарушают недавно заключенный с римлянами договор, и вот по какой причине показалось. 2. Те из анциатов, кто имел дом и земельный участок, остались на земле, возделывая не только выделенные им, но и отнятые колонистами имения за какие-то оговоренные и определенные доли, которые они платили колонистам от своих доходов; а у кого ничего из перечисленного не было, оставили город и, поскольку их благосклонно приняли эквы, стали нападать оттуда и грабить поля латинов. Из-за этого и среди эквов люди дерзкие и бедные помогали им в грабежах. 3. Когда латины стали жаловаться по этому поводу в сенате и просили послать войско или разрешить им самим отразить зачинщиков войны, сенаторы, выслушав, не проголосовали за то, чтобы послать войско, но и латинам не разрешили вывести свои силы. Избрав трех послов, которыми руководил Квинт Фабий, тот, кто заключил с эквами договор, они отправили их, дав им поручение узнать у предводителей этого народа, по общему ли решению те посылают шайки разбойников не только на территорию союзников Рима, но и на собственно римскую, — ведь и на нее направлялись некоторые набеги анцийских беглецов, — или же в творившемся нет никакой общей вины; и если те скажут, что все это действия отдельных людей, и что народ не давал на это согласия, то потребовать назад награбленное и добиваться выдачи совершивших преступления. 4. Когда послы прибыли, эквы, выслушав их претензии, дали им уклончивые ответы, оправдываясь, будто это дело произошло не по общему решению, но не желая при этом выдавать виновных, которые, мол, утратив свой город и став скитальцами, молили их в нужде своей о защите. 5. Фабий негодовал на них и взывал к нарушенным с их стороны соглашениям. Когда же он увидел, что эквы хитрят, прося время для обсуждения и задерживая его под предлогом гостеприимства, то остался, желая выведать все, что творится в городе. Обходя всякие и священные, и общественные места под предлогом осмотра достопримечательностей и видя, что все мастерские полны оружия, предназначенного для войны, часть которого уже была полностью изготовлена, а часть еще находилась в работе, он понял их замысел. 6. И, вернувшись в Рим, сообщил сенату все, что он услышал и что он увидел. А тот, нисколько уже не колеблясь, постановил отправить жрецов-миротворцев[1026], чтобы они объявили эквам войну, если те не прогонят из города беглецов из Анция и не дадут удовлетворения тем, кому причинили вред. Эквы же дали послам весьма дерзкие ответы и согласились, что принимают войну не против своей воли. 7. Однако римлянам не удалось в тот год отправить против них войско, то ли потому, что божество этому воспрепятствовало, то ли из-за болезней, которые большую часть года терзали многих людей. Все же в целях охраны союзников выступило небольшое воинство под командованием Квинта Сервилия, одного из консулов, которое оставалось в латинских пределах.

8. А в городе его коллега Спурий Постумий освятил храм Юпитера Фидия на Квиринальском холме в месяце июне, в так называемые ноны. Храм был воздвигнут последним царем Тарквинием, но не получил от него освящение, установленное у римлян. Тогда же по решению сената имя Постумия было начертано на храме. Ничего другого достойного упоминания при этих консулах совершено не было.

LXI. В семьдесят девятую Олимпиаду, на которой победил Ксенофонт из Коринфа, когда архонтом в Афинах был Архедемид, консульскую власть получают Тит Квинций Капитолин и Квинт Фабий Вибулан[1027]; Квинций был избран народом на должность в третий раз, а Фабий — во второй. Их обоих сенат отправил в поход, предоставив многочисленные и хорошо снаряженные войска. 2. Итак, Квинций был назначен охранять римскую землю, что граничила с неприятелем, а Фабий — опустошать землю эквов. Фабий обнаруживает эквов, поджидавших его на границе с крупным войском. И после того как обе стороны разбили лагеря в наиболее удобных местах, они выступили на равнину, причем бросили вызов и начали битву эквы. Враги ожесточенно и упорно сражались без перерыва в течение большей части дня, каждый возлагая надежду на победу только на самого себя и ни на кого другого. 3. Когда же мечи у большинства из них вследствие бесчисленных ударов затупились, военачальники дали сигнал к отступлению, и они оттянулись к своим укреплениям. И после этого дела никакого сражения в боевом порядке у них больше не случилось, но лишь всякие перестрелки и постоянные схватки легковооруженных воинов за снабжение водой и продовольствием. Однако в них, как правило, они были равны. 4. Во время всех этих событий часть войска эквов, обойдя по другим дорогам, вторглась на римские поля, которые были наиболее удалены от рубежей и потому не охранялись. Здесь они захватили много людей и богатств и скрытно от дозорных Квинция, что стерегли римскую землю, возвратились домой. Это происходило постоянно и навлекало на консулов большой позор. 5. Затем, узнав от лазутчиков и пленных, что из лагеря эквов выступили лучшие их силы, Фабий оставил в лагере самых старших воинов, а сам вышел ночью, ведя с собой отборных всадников и пехотинцев. И вот эквы, разграбив те местности, в которые они вторглись, уходили с большой добычей. Но не успели они далеко продвинуться, как появляется Фабий, отбирает добычу и громит в битве тех, кто проявил храбрость оказать ему сопротивление; остальные же, рассеявшись, благодаря своему знанию путей