— Вестник Змея… Джолин! Ты ничего не сделал!

Мечи скрещивались, и Страж Вселенной не стремился только обороняться — он наступал, теснил в дым собора, потом отскакивал на порог снесенных с петель ворот, уходил на ступени.

— Я не мог! Те раны… это все правда! — жалко оправдывался он. Возможно, и правда не мог, если Легендарный Сомн связывал черные линии внутри города с теми, что таились в самом Хаосе вокруг Змея.

— Но ты не предупредил!

— И что бы ты сделал? Убил бы Джолин раньше?! — воскликнул Страж Вселенной с тайной обидой, и Джоэл замер, опуская меч. Он не убил бы. Ее следовало спасать еще в детстве, еще двенадцать лет назад, до начала издевательств Бифомета Ленца. Но тогда ни он, ни она не знали друг друга.

— Я ее простил… я не могу… не могу ее обвинять, — прошептал Джоэл самому себе. — Джолин… Ли…

И вновь разум его заволокла дымка горя, алый цвет ярости сменился на серый дым скорби. Сражение с ложным богом не имело смысла, как и шанса на победу. Собственное цепляние за край прежнего мира, нормальности и самой жизни — тоже. Смысл иссяк в пекарне, остался там, у сожженной качалки, укутанный черной шалью, как саваном всех проклятых.

— Если ты ничего не имел права менять, тогда убей и меня. Убей, — поднял глаза на Стража Вселенной Джоэл. Вкус соли невыплаканных слез застревал в горле, пальцы мозолистых рук дрожали. Раньше он заставил бы себя собраться, заставил бы победить даже ложное божество, даже Змея, если бы это стало условием счастья и покоя для них с Ли и Джолин. Но зачем он сражался теперь? Верный пес Цитадели потерял своих хозяев, бросил их, и все же не стал свободным волком. Свобода ото всех не давала никакой силы, только все глубже погружала в бездну отчаяния.

— Нет, для тебя уготована иная участь. И если бы я не знал, если бы видел только пробел, я бы мог что-то изменить. Но я знаю твою судьбу от начала до конца. Значит, я не могу в нее вмешиваться. И значит, у тебя есть сила, которой не потребуется моя помощь.

Страж Вселенной не собирался его убивать, еще не домучил, еще не все видения послал. Еще что-то требовал исполнить, похоже, ложный бог воспринимал его как своего верного раба, как орудие, обоюдоострый меч. Не более того.

— Почему? Что мешает? Равнодушие? Расчет? — оскалился Джоэл.

— Знание. Я знаю судьбы всех в прошлом и будущем, кроме своей собственной. Пробел в знании — это вкрапление частицы моей неведомой судьбы в чью-то другую. Тогда я радуюсь, потому что могу действовать, — ответил Страж Вселенной и все еще не осмеливался поднять темные печальные глаза. Он сознавал свою неправоту как человек, но как высшая сущность — нет.

— И в Вермело ты видел все от начала до конца? — поморщился Джоэл. Цинизм Стража Вселенной поражал, заставляя вновь хвататься за рукоять меча, безвольно скребущего ступени Айгрежи. Он уже вышли на улицу, напоенный кровью воздух очищал сдавленные дымом легкие, но не приносил успокоения.

— Практически все, — вздохнул Страж Вселенной.

— Неужели смерть Ли и Джолин что-то меняет? Неужели боль что-то может поменять в лучшую сторону? — обернулся на собор Джоэл.

— Не в лучшую. Все умирают в свой час. Меня не должно было существовать, поэтому любое мое вмешательство — это опасность. Я уже спасал людей в других мирах. И это приводило к небывалым разрушениям. Например, мир Эйлис окаменел.

— Мне наплевать на другие миры. Мой мир рухнул! Рухнул… и не говори, что это судьба и так нужно! Смерть никому не нужна! — крикнул Джоэл, оглашая замершую пустотой полыхающую улицу своим неискупимым гневом.

— Никому. Возможно, ты сам сможешь кое-что исправить. Ты должен победить Змея. И тогда, только тогда, возможно, ты сможешь что-то исправить.

— Что? Воскресить Джолин и Ли?!

— Еще не знаю. И незнание дает мне надежду. Это не пробел, а искажение знаний, знание распадается, как туннели лабиринта. И это — уникально, — задумчиво ответил Страж Вселенной. — Помоги мне победить Змея. Возможно, только так мы спасем остатки человечества в вашем мире. И еще несколько миров, поглощенных Хаосом.

Джоэл замер у порога Айгрежи. Он не верил уже никому, но Каменный Ворон сражался со Змеем еще с весны, он же просил помощи в ночь на площади у Академии. Тогда он едва не истлел в сплетениях черных линий, и до сих пор на руках и бледном лице существа алели корки свежих ран, напоминавших ожоги. Возможно, он и впрямь не мог вмешаться. А теперь… Теперь все что-то пророчили Джоэлу, последователи Местрия Пратта величали его Белым Драконом, на его зов явился Страж Вселенной. И если уж в этот день его собирались принести в жертву, то он не намеревался дешево продавать свою никчемную жизнь.

Он больше не надеялся, но и отчаяние не сбивало с ног. Он собирался убить Змея, раз так просил Каменный Ворон. Так хотела бы Джолин, еще оставался тот, кому стоило отомстить за нее. И за весь город. Ложным маяком замерцала последняя причина жить — месть, цель тех, у кого разбились все надежды.

— Поможешь? — спросил Страж Вселенной, и в глазах его мелькнуло сомнение, похожее на мольбу, сомнение человека, который не вполне уверен в грядущем успехе.

— Помогу, — ответил Джоэл, и ему не требовалась уверенность. Только последняя попытка, только возможность сразиться со Змеем мечом Нейла Даста. Этого хватило, чтобы устоять на краю безумия и бессилия. Вместо смысла осталась месть за сожженные надежды.

— Тогда следуй за мной, — кивнул Страж Вселенной, уже не ложный бог, а проводник.

Они медленно вышли на улицу, а за спиной ярким заревом полыхала Айгрежа с телами святителя, Джолин и Ли.

Небо цвета прогорклого масла слабо мерцало не закатом и не рассветом — моргал и щурился Змей. Он заслонил своей тушей от лучей лилового солнца, взирая, как в кипящем котле Вермело «Иные» требуют выхода в лучший свободный мир после явления Стража Вселенной. Они что-то предчувствовали, что-то знали. Или просто удачно совпало.

Страж Вселенной шел рядом с Джоэлом, оба сжимали мечи, и, как ни странно, возвращалось трагически утраченное ощущение, что кто-то прикрывает спину. Хотя едва ли Каменного Ворона следовало считать надежным союзником. Но от случайной группы революционеров или мародеров — что в последнее время слабо различалось — они отбились слаженно. Джоэл без пощады снес несколько голов, Страж Вселенной раскидал троих крепких мужланов вращающими движениями меча.

В благодарность за усилия из ближайшего дома с выбитыми окнами послышался голос перепуганной покрытой сажей женщины с двумя детьми. По виду, он бежали из Квартала Богачей. И вряд ли заслужили той расправы, которую учиняли в поместьях поборники нового порядка.

— Спасибо, добрые господа, огромное вам спасибо! Они гнались за нами, — твердила она, заслоняя собой мальчика и девочку лет шести-семи. Дети беспрестанно растирали слезы по пухлым, но поцарапанным и грязным щекам.