Общая тенденция была вполне очевидной. Методы лечения, основанные на методиках доказательной медицины, постепенно, но неуклонно вытесняли знахарей, травников и колдунов из царских покоев. Эта тенденция вполне отчетливо обозначилась после того, как к Ивану IV (1533–1584) стали приглашать английских врачей.

Этот процесс начался с установлением дипломатических отношений с Англией в 1553 г. и началом личной переписки царя и английской королевы Елизаветы (1533–1603). Когда в феврале 1557 г. в Лондон прибыл русский посол Осип Непея, он, среди прочих специалистов, пригласил на русскую службу английского врача Ральфа Стендиша. Это был молодой квалифицированный врач, о чем свидетельствует его послужной список.[2037] В апреле 1557 г. русское посольство отправилось в обратный путь. Среди грузов на корабле разместили и сундук с лекарственными принадлежностями, которые сопровождал аптекарь Ричард Элмес. Первого в России английского врача, доктора медицины Ральфа Стендиша, приняли на Москве в сентябре 1557 г. с большим почетом.

При всем этом московские цари захаживали и к св. Антипию, снимая зубную боль молитвами, то есть соматическими методиками.[2038] Имелись в царской аптеке и традиционные лекарственные растения из арсенала русской народной медицины – валериана, змеев корень, чернобыльник, медвежье ухо, земляной дым, дикая греча, можжевеловые ягоды, земляника, солодковый корень и другие. Тогда же широко использовались различные заговоры – от свода ячменя или бородавки до «перевода» болезни с человека на растение, животное или даже мертвеца.

О степени распространения и востребованности медицинских знаний свидетельствует появление известного памятника древнерусской литературы XVI в. – «Домострой». Там, к примеру, рекомендовалось есть кислую капусту для укрепления слабых десен и профилактики цинги. Указывалось на целебные свойства настойки из сельдерея: «той же настойкой рот полощи, гнилой запах она изо рта уберет, десны укрепит и зубную боль излечит»; о соке шиповника: если полоскать им рот, то он «выведет болезнь из десен»; о толченых ягодах шиповника: «ими десны и зубы натирай, и оттого болезнь выйдет».[2039]

Ковш царя Михаила Федоровича Романова. Золото, драгоценные камни, жемчуг. Ковка, чернь. 1618 г.

Ковш царя Михаила Федоровича Романова. Золото, драгоценные камни. Ковка, чеканка, резьба, чернь. 1624 г.

Вместе с тем политические реалии XVI–XVII вв. были таковы, что, наряду с дипломированными врачами, в царских покоях продолжали вполне уверенно занимать свою нишу и представители нетрадиционной медицины. Как известно, в то время (что в Европе, что в Московском царстве) различные яды считались вполне эффективным методом политической борьбы. Для того чтобы уберечь себя, первые лица часто использовали именно нетрадиционные, с современной точки зрения, методы. Например, в ковшах и чарах, хранящихся в Оружейной палате Московского Кремля, можно увидеть драгоценные камни, вмонтированные в дно.[2040] Считалось, что камни меняют свой цвет, если питье подается отравленным.

Тем или иным драгоценным камням приписывались строго фиксированные медицинские свойства. Природный магнетит использовался для лечения радикулитов, глазных заболеваний, переломов костей и варикозного расширения вен. Считалось, что бирюза помогает предотвратить укус змеи, горный хрусталь умножает молоко у кормящих матерей, изумруд укрепляет зрение, коралл предотвращает кровотечение и т. д.

В книге В. И. Даля (который сам закончил медицинский факультет Дерптского университета) «О поверьях, суевериях и предрассудках русского народа» (СПб., 1880) имеется глава «Симпатические средства», в которой он обобщил огромный материал, связанный с различными методиками «симпатических средств»[2041] лечения.

В XVIII в. народная медицина, замешенная на магических методах воздействия на больного, и доказательная медицина продолжали тесно сосуществовать, дополняя друг друга, в том числе и на уровне придворной медицины.

Тогда даже первые лица не на шутку боялись сглаза. По одной из версий, стремление императрицы Елизаветы Петровны переносить с места на место свою опочивальню связывалось с тем, что однажды под кроватью императрицы нашли лягушачью косточку, обернутую волосом – неопровержимый след магической практики.