Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ваш управляющий? Если вам верить, то это простой крестьянин? Тогда как могло случиться, что он добрался до самого Рима? И кто мог ему сказать, что вы именно здесь?
Фьора сделала вид, что размышляет над этим.
— Кто? Я думаю, что в день моего приезда кардинал Детутвилль направил посланника в Ле — Плесси-ле-Тур, чтобы сообщить королю условия, выдвинутые папой. Мой дом расположен рядом с королевским дворцом, и все сразу узнали о том, что произошло со мной. Кстати, раз мы об этом заговорили, разве король не прислал с кем-нибудь свой ответ на письмо кардинала?
— Он вообще ничего не ответил, — проворчал Риарио и пожал плечами. — Должно быть, вы не имеете такого значения, которое вам придает мой дядя.
— Это чистой воды ложь! — ответил голос, который принадлежал Мортимеру. Несмотря на свое поистине ужасное положение, его голубые глаза сверкали прежним живым огнем, который согрел сердце Фьоры. Слава богу, он ее услышал, узнал, а вместе они в состоянии провести этого переодетого в князя таможенника, который сейчас внимательно на них смотрел.
— Ах, вот ты и заговорил? — заметил он. — Может, ты наконец скажешь нам, как тебя зовут?
— Его зовут Гоше, — сказала Фьора. — Гоше Ле Пюллье.
Его дядя и тетка тоже прислуживают в моем доме. Не правда ли, хорошая добыча вам попалась? Здоровый крестьянский малый, который знает здесь только бога и своего хозяина!
— Но который тем не менее осмеливается обвинить меня во лжи? — возмутился Риарио. — Что может он знать об отношениях между королем и папой?
— То, что в Ле-Плесси известно каждому, и там все обеспокоены тем, что случилось с донной Фьорой! — ответил лже-Гоше. — То, что король Людовик уже дважды посылал сюда своих людей… которых больше никто не видел!
— В наше время дороги так опасны, — лицемерно вздохнул Риарио. — Мы никого из них здесь не видели, а тебе, друг, просто повезло, что ты добрался сюда живым и здоровым!
Он подошел к прикованному на лавке человеку и наклонился над ним:
— Ты уверен, что тебя послал не король? У меня есть желание еще немного порасспрашивать тебя — всего-то узнать, нет ли у тебя чего-нибудь, что ты смог бы нам рассказать?
— Я уже достаточно взрослый человек, чтобы самому решать, куда мне ехать, — проворчал Мортимер, подделываясь под простолюдина. — Нашу хозяюшку так у нас любят, вот мне и захотелось узнать, что там с ней случилось! Но уж я никогда бы не поверил, что найду ее… в тюрьме, пленницей… если можно так говорить!
— Иначе и не скажешь! Я и вправду пленница, мой добрый Гоше! Папа дорого оценил мою голову, и я, возможно, больше никогда отсюда не выйду! Меня захватили только сегодня вечером, но преследуют уже многие месяцы!
— Хватит! — вмешался Риарио. — Я вам не позволял разговаривать между собой! Особенно говорить всякие глупости!
Святой отец слишком добр, чтобы казнить такую красивую женщину! Он только хочет, чтобы она вышла замуж, потому что сейчас она вдова, и я нашел ей супруга во Флоренции, молодого и богатого! благородного человека…
— И безобразного! — возмущенно перебила его Фьора. — Я никогда не выйду за него замуж, слышите? Вы можете насильно притащить меня к священнику, но я никогда не скажу» да «. А теперь развяжите этого человека, раз он вам не нужен!
— Не нужен? Это мы еще посмотрим! Мне кажется, что он нам очень пригодится! Замба, — сказал он, обращаясь к чернокожему великану. — Поставь на огонь несколько щипцов!
— Неужели вы собираетесь снова его пытать? — воскликнула Фьора. — Но ведь он вам больше ничего не может сказать!
— Он-то нет, а вы, возможно, кое-что скажете? Это короткое слово» да «, которое вы так настойчиво отказываетесь произнести? — Затем он продолжил, но уже другим тоном:
— Или вы поклянетесь, что согласны выйти замуж, или, слово Риарио, я на ваших глазах сдеру с этого человека кожу!
— Вы сошли с ума! — испуганно воскликнула Фьора.
— Ошибаетесь, но то, чего добиваюсь я, того хочет святой отец, и мы вас все-таки заставим подчиниться нашей воле. А как только вы выйдете замуж за Карло Пацци, то больше нам с вами говорить будет не о чем!
— Ведь вы никогда не согласитесь? — простонал Мортимер. — Никто не имеет права вас заставлять силой!
— Отнюдь. Более сильный! Решайте, донна Фьора, и побыстрее. — Риарио уже начинал терять терпение. — Посмотрите на это раскалившееся железо! Замбе просто не терпится начать!
Больше всего на свете ему нравится сдирать кожу с живого человека! Ну, Замба, помоги немного госпоже графине!
Рукой в кожаной перчатке великан схватил железный прут.
Фьора застонала, как будто безжалостное железо касалось ее собственной кожи.
— Нет… — А затем, но уже совсем тихо:
— Вы его освободите, если я соглашусь?
— Немедленно.
— Чем вы докажете? Кто может поручиться, что, получив слово, вы при мне не убьете Гоше?
— Мое честное слово!
— Простите, но я не могу доверять вашему слову. Вот что я вам могу предложить: пусть Гоше присутствует на венчании вместе с кардиналом Детутвиллем! После этого его передадут в руки кардиналу, который сам отправит его назад во Францию.
Если вы не согласитесь, то, бог мне свидетель, я не перестану повторять» нет» до тех пор, пока у меня в груди останется дыхание, поэтому вы можете убить нас обоих! Но тогда берегитесь, терпение короля Франции не безгранично!
— Уж не объявит ли он нам войну? — издевательски спросил Риарио.
— Нет, но с того времени вам придется подозревать всех, кто приезжает к вам. Он лучше, чем кто-либо другой, умеет пользоваться силой золота, а король очень богат и силен! Он может купить любого человека, нанять сотню, тысячу убийц!
Он победил герцога Бургундского, который был не чета вам.
Поэтому выполняйте свои обещания или берегитесь!
С недоверием и страхом смотрел Риарио на стоявшую перед ним женщину, которая произносила угрозы и сейчас была похожа на сказочную богиню мести. Он понимал, что она относилась к высшей расе и что между нею и им лежала непроходимая пропасть. По природе он был суеверным человеком, и ему показалось, что в ее глазах горит мрачный пророческий свет, и он ощутил, как на его коже выступил ледяной пот.
— Развяжи его, — приказал он албанцу, который стоял рядом неподвижный, как истукан. Затем, повернувшись к молодой женщине, спросил:
— Вы согласны на брак?
— На тех условиях, которые я выдвинула, — да!
— Прекрасно.
