его урн на несколько столов, все члены комиссии одновременно начали считать бюллетени под наблюдением представителей счетных комиссий кандидатов.

Результаты подсчетов предписывалось заранее не разглашать, но, разумеется, это не соблюдалось, и вскоре стало известно, что Икбал Ахмад, как и ожидалось, набрал очень мало голосов. Поскольку писать или что-либо отмечать на бюллетене не требовалось – избиратели должны были просто опустить его в ту или другую урну, – испорченных бюллетеней практически не встречалось. Подсчет шел быстро, и, если бы работу начали вовремя, к полуночи все закончили бы. Но было уже одиннадцать часов, все устали, а у кандидата от партии Конгресса, уже набравшего, ко всеобщему удивлению, более 14 000 голосов, оставались непроверенными еще несколько урн.

В некоторых урнах Махеша Капура обнаружились неожиданные подношения в виде красного порошка и мелких монет. Очевидно, их оставили вместе с бюллетенями какие-то набожные крестьяне, увидевшие на урне изображение священного животного.

Пока под наблюдением окружного магистрата и главы подокружной администрации продолжался подсчет, Махеш Капур подошел к Варису, наблюдавшему за происходящим с обеспокоенным видом, и произнес:

– Адаб арз[243], Варис-сахиб.

– Адаб арз, – буркнул Варис. Обращение «сахиб» явно звучало насмешкой.

– Как себя чувствует Фироз?

Хотя вопрос был естественен, Варис вспыхнул от стыда, сразу подумав о розовых листовках.

– Почему вы спрашиваете? – отозвался он.

– Потому что меня это интересует, – меланхолично ответил Махеш Капур. – Я почти ничего не знаю о его состоянии и думал, что вы знаете. Наваба-сахиба нигде не видно. Он не собирался прийти?

– Он же не кандидат, – бросил Варис. – А Фироз в порядке, – добавил он, не глядя на Махеша Капура.

– Я рад, – сказал Махеш Капур и хотел передать больному привет, но передумал и отвернулся.

Незадолго до полуночи результаты подсчета голосов были следующими:

1. Али, Мир Шамшер          Независимый кандидат            481

2. Ахмад, Икбал                 Независимый кандидат            608

3. Джха, Шанти Прасад       Рама-Раджья Паришад             1154

4. Капур, Махеш                ИНК                                     15 575

5. Хусейн, Мухаммед          НРКП                                   1533

К полуночи только-только закончили считать голоса Махеша Капура, и окружной магистрат в качестве уполномоченного по выборам объявил, что подсчет приостанавливается по всей стране в знак уважения к королю Георгу VI. Еще за два часа до этого он предупредил кандидатов и их агентов о задержке, так что, несмотря на напряженную атмосферу, никто не возмущался. Подсчитанные бюллетени и еще не вскрытые урны были заперты по отдельности в казначейском помещении, где они должны были храниться до восьмого февраля.

Результаты подсчетов неминуемо просочились во внешний мир, и люди в Брахмпуре и в избирательном округе пришли к такому же заключению, что и информатор профессора Мишры. Махеш Капур тоже смотрел в будущее с оптимизмом. Он задержался в своем поместье в Рудхии, осматривая пшеничные посевы и обсуждая с управляющим фермой хозяйственные вопросы.

Утром восьмого февраля он проснулся бодрым, радуясь тому, что хотя бы одна из проблем свалилась с его плеч.

18.13

Подсчет голосов возобновился, и вскоре количество бюллетеней, поданных за Вариса, достигло 10 000, так что стало ясно: еще не все решено. В населенных пунктах, находившихся в непосредственной близости от Байтара, явка значительно превосходила ту, что наблюдалась в других округах, и намного превысила 55 процентов.

Вскоре голоса за Вариса уже достигли 14 000, и представители партии Конгресс забеспокоились. Окружному магистрату даже пришлось призвать всех к порядку, пригрозив, что в противном случае он опять приостановит работу.

Это подействовало, но лишь на время. Когда число голосов за Вариса дошло до 15 000, поднялся страшный шум. Наиболее несдержанные члены Конгресса стали говорить о манипуляциях с урнами Вариса, но Махеш Капур резко велел им прекратить. Однако он был в смятении и боялся, что проиграет, в то время как команда его соперника оживилась, предвкушая момент, когда результат Вариса превысит заветное число.

Долго ждать им не пришлось. Еще оставалось несколько непроверенных урн с бюллетенями Вариса, а число голосов за него достигло цифры 15 576. Варис вскочил на стол и завопил от радости. Его сторонники подняли его на плечи и вытащили на улицу, откуда донесся ставший популярным рефрен:

Кто в гонке нашей чемпион?

Варис-сахиб. Из всех лишь он!

Варис, вне себя от радости, что выиграл, отомстил за молодого навабзаду и приобрел добавление «сахиб» к своему имени, уже не вспоминал неблаговидного трюка с листовками.

Окружной магистрат вернул Вариса на землю в прямом и переносном смысле, пригрозив изгнать его из коллектората, если его команда не прекратит гвалт. Варис успокоил своих приближенных, сказав одному-двум из них:

– Теперь, когда я в Заксе, посмотрим, кто из нас быстрее вылетит отсюда – я или он.

Соратники Махеша Капура по партии стали советовать ему немедленно подать жалобу или ходатайство о расследовании действительности выборов. Было предельно ясно – по крайней мере в Байтаре и его окрестностях, – что для многих решающую роль в избрании Вариса сыграли выпущенные им листовки с ложным сообщением о смерти Фироза.

Махеш Капур был разочарован и расстроен, особенно после утренней уверенности в победе, и не желал расстраиваться еще больше, подавая жалобу или ходатайство. Варис получил 16 748 голосов, и его отрыв был слишком велик даже для того, чтобы требовать пересчета. Махеш Капур подошел к сопернику и поздравил его с победой. Варис с достоинством принял поздравление. Победа изгнала последние остатки его совести.

Наконец подсчеты голосов за всех кандидатов были закончены, и окружной магистрат официально объявил о победе Вариса Хана. Вечером об этом сообщили по радио. Окончательные результаты выборов выглядели следующим образом:

18.14

В Байтар-Хаусе в этот вечер состоялось празднество.

Варис устроил грандиозный костер, велел заколоть дюжину овец и дюжину коз и пригласил всех, кто помогал ему или голосовал за него, а затем объявил, что даже те сволочи, которые голосовали против, тоже могут прийти. Он предусмотрительно не выставил спиртного, но сам был под всеми парами и произнес речь – во время предвыборной кампании он поднаторел в речах – о благородных традициях Байтар-Хауса, о высоких достоинствах избирателей, о всемогуществе Бога и удивительном феномене Вариса.

О том, что он собирается делать в Законодательном собрании, Варис умалчивал, но сам-то он был уверен, что освоит все хитросплетения работы в Заксе так же легко, как овладел механикой избирательного процесса.

Мунши был исполнен почтения и санкционировал все расходы, украсил арку ворот форта цветами и со слезами на глазах отвешивал Варису низкие поклоны. Он всегда искренне любил Вариса и верил в его высокое предназначение, и вот теперь его молитвы услышаны. Упав перед Варисом на колени, мунши просил благословить его. Варис, настроенный благодушно, сказал:

– О’кей, я тебя благословляю, говнюк.