в легких бывшего военачальника стал невероятно острым, и в следующий миг невидимые шипы вырвались наружу, разрывая плоть и пронзая остатки металлического доспеха. Кровь хлынула темным потоком изо рта и носа марийца, его грудь превратилась в продырявленное месиво, а в быстро стекленеющих глазах остались отблески золотистого света загадочных символов.

"Что? Я… убил?", — на лице молодого реаманта застыл испуг и какое-то легкое недоумение, вытеснившее все прочие эмоции. Но Аменир рыдал, рыдал где-то внутри себя. Судорожно дергаясь, он упал на колени, перед бездыханным По-Кара.

— Что я?.. Что… я…

Мысли смешались, юноша думал сразу обо всем и ни о чем, не мог понять, что вообще произошло. Простейшие вещи стали казаться слишком сложными, человеческий разум не выдерживал огромной нагрузки, но Аменир никак не мог заставить себя собраться или расслабиться хоть на мгновение, хотя все его мучительные размышления ни к чему не приводили. Какое бы отдаленное прошлое он ни вспоминал в поиске причин, в сколь невозможное будущее ни заглядывал, гадая о последствиях — Кар все равно возвращался в ужасное настоящее, где он стоит на коленях перед окровавленным трупом марийца и половиной короля, от которой вниз по мостовой тянулся алый ветвистый ручей.

— Зачем он… почему я… Да что же это такое? Как могло произойти… Что мне теперь делать? — бессвязно бормотал Аменир, раз за разом прокручивая в голове последние события. — Мастер Этикоэл же… Но Миро почему-то на меня… Я не убивал короля, это не я, нет. Несчастный случай, я не виноват. Миро хотел убить меня, я просто защищался… Все солдаты остались в Силофе. И половина Бахирона Мура тоже. Какой кошмар… Я один, я… убийца…

Он готов был сорваться. Этот мир жесток и ужасен, в нем нет места счастью и спокойной жизни. Иллюзия умиротворения, призрачные друзья, правда, завернутая в цветастую обертку праздничной лжи, честная хитрость, поддельные чувства, вымышленная наука и лукавая религия — здесь вообще когда-нибудь было хоть что-нибудь настоящее? Даже если и было, то Этикоэл Тон уничтожил последнюю возможность сделать этот мир хоть чуточку лучше.

— Лучший мир… — пробормотал Аменир и, покачиваясь от навалившейся слабости, поднялся на ноги.

На улице показались люди, но молодой реамант почему-то не обратил внимания на это явление, которое в данной ситуации было очень странным и даже невозможным. Они передвигались быстро, но как-то неестественно, особенно те, у которых ноги были сломаны или даже частично отсутствовали. Изодранная одежда свисала с их тел под тяжестью впитавшейся в нее грязи, красной и зеленоватой крови, а тусклый дневной свет облеплял необычайно бледную кожу.

— Ну да, фармагулы, вполне логично, — заметил Аменир, разглядывая стремительно приближающихся существ. — Мастер Маной Сар не мог оставить себя без охраны, а мы об этом как-то не подумали.

Реамант обращался к мертвому Миро, но тот, естественно, ничего ему не ответил. Подождав некоторое время, Кар согласно кивнул:

— Верно, мы же не знали, что окажемся в Донкаре.

Аменир пребывал в крайне подавленном состоянии, какая-то странная усталость и апатия пытались повалить его на землю, впечатать в каменные плиты мостовой, на которых темнели несмываемые пятна крови. Любой человек после стольких ударов по психике уже давно сошел бы с ума, но помимо странных ощущений и путаницы в голове юноша чувствовал себя вполне нормально. Лучше, чем следовало бы.

— Как будто после изучения реамантии и посещения ирреального можно сохранить здравый рассудок, — грустно усмехнулся Аменир.

Фармагулы были уже совсем близко, но юный реамант продолжал просто стоять на месте, покачиваясь на вялых ногах. Умереть можно и лежа, но ему почему-то хотелось видеть приближающуюся смерть. Жители Алокрии, солдаты из армий Илии и Марии, диктатор Илид По-Сода, король Бахирон Мур, бывший марийский военачальник Миро По-Кара, Шеклоз Мим и остальные комиты, смертепоклонники и их жертвы в Донкаре, друзья Аменира — все они видели смерть, но не отворачивались от ее жуткого лика и тлетворного дыхания. И он не будет.

"Жалко — так ведь и не узнал…", — вздохнул Кар, в последний раз взглянув на бледно светящиеся символы на секциях куба, который он до сих пор не убрал обратно в ладонь. Тайны Этикоэла для него так и останутся тайнами, нереальный путь в лучший мир никогда не будет найден, а убогая действительность потонет в хаотических искажениях. Аменир не смог сделать так, чтобы жертвы оказались ненапрасными, как того хотел Демид Павий. Скоро он и сам умрет зазря, и это, в принципе, неплохо — а в чем смысл борьбы?..

Но внезапно символы засияли ярче.

— Раз уж куб высвобожден, то почему бы и не попробовать… — пробормотал юный реамант, поднимая голову.

В очередной раз он решил сражаться за свою жизнь, выбрав для этого самую нелепую, но невероятно эффективную и важную причину — "просто так, почему бы и нет". Сумасшедший с подобным стимулом способен изменить мир.

Бледная кожа фармагула, который находился буквально в двух шагах от Аменира, приобрела желтоватый оттенок из-за ярко вспыхнувших символов на кубе. В тот же миг тело безвольного создания смял невидимый пресс, с хрустом вывернув плечевой пояс и ноги твари в одну сторону, а остальное тело — в другую. Реамант своевременно сделал шаг в сторону, чтобы его не придавил замысловато изогнутый труп. Второй фармагул уже бросился на Кара с ближайшей крыши, но юноше помогло внезапно прорезавшееся чувство восприятия ткани мироздания. Чудовищу не удалось застать его врасплох, но зато оно смогло посмотреть на себя в невероятном измерении, когда, оказавшись под воздействием реамантии, свернулось в плоскую трубку, закрученную в спираль внутри открытой сферы, вне земного времени и пространства. Не успев отдышаться, Кар мощным толчком вогнал выскочившую из подворотни бледную тварь в промежуток между реальным и ирреальным, где ее медленно перетерло в несуществующую пыль противоречие возможного и невозможного бытия.

Столь извращенные приемы избавления от противника отняли много сил у Аменира, но в тот момент он не думал, а действовал. Однако фармагулов было так много, что следовало поберечь энергию изменения ткани мироздания. Если уж решил бороться за свою жизнь, хотя бы "просто так", то надо это делать как-то более продуманно и осторожно. Поэтому от очередной марионетки Маноя Сара реамант избавился простым и проверенным способом, так же, как убил Миро По-Кара. Воздух, оставшийся в легких бежавшего на Кара фармагула с тех самых пор, когда он был еще человеком, стал необычайно твердым и острыми шипами попытался вырваться наружу, превратив идеальную машину для убийств в кучу дырявого мяса. Увы, механизм саморегуляции реальности несколько сгладил эффект от повторного искажения, но этого