– Нет, сударь, – ответил Маркел. – Наше судно совершило только два плавания в Индийский океан.

– А вы, капитан, – поинтересовался Хьюберт Перкинс, – вы-то знаете Антильские острова?..

– Нет, никогда там не бывал.

– Значит, – заметил мистер Паттерсон, – моряк может вести судно и туда, где он еще не был…

– Как? – воскликнул Тони Рено. – Идти вслепую?..

– Нет, – ответил Гарри Маркел, – напротив, с открытыми глазами, определяясь по месту, сверяясь с картами и определяя направление по приборам…

– И мы все это увидим?.. – поинтересовался Магнус Андерс.

– Конечно, но при условии, что мы окажемся в открытом море, а не будем зарастать ракушками в этой луже!

Луи Клодьон и его товарищи наконец смирились. Впрочем, из того, что они будут вынуждены провести весь день на «Стремительном» и не поедут в город, вовсе не следовало, что время будет тянуться мучительно долго. Нет! Им даже в голову не пришло мечтать прогуляться по песчаным отмелям, что Гарри Маркел им бы, безусловно, разрешил, поскольку никакой опасности такая прогулка для него не представляла. Посидеть на банках[71] на полуюте, покачаться в креслах-качалках, погулять по палубе, полазить по марсам и реям – разве этого было недостаточно, чтобы заполнить время после полудня и при этом не скучать ни минуты?..

К тому же, хотя в заливе Корк и царил полный штиль, все же наблюдалось известное оживление. Несмотря на полное отсутствие ветра, движение в порту не прекращалось. Поэтому бинокли юношей и подзорная труба мистера Паттерсона – огромных размеров, не менее двух футов четырех дюймов – неотрывно следили за всем происходящим в порту. Нельзя было упустить из виду ни сновавших в заливе рыбачьих лодок, ни паровых баркасов, обслуживающих побережье, ни буксиров, выводивших парусники в открытое море, ни трансатлантических и других судов, недостатка в коих в заливе Корк никогда не было.

К тому же в пять часов, после обеда, который ни в чем не уступал завтраку и за который Ранья Чог удостоился вполне заслуженных комплиментов от мистера Паттерсона, когда пассажиры вновь поднялись на полуют, Гарри Маркел сообщил им, что с берега задувает небольшой ветер. Поэтому вполне вероятно, что, если бриз продержится хотя бы час, он отдаст команду сниматься с якоря.

Можно себе представить, как была встречена эта новость!

Действительно, облака, появившиеся на северо-востоке, предвещали перемену погоды. Правда, они шли с берега, а не с моря, что было бы лучше. Но тем не менее «Стремительный» сможет сняться с якоря и обогнуть мыс Рочес-Пойнт, а там уже открытое море и возможность лавировать.

– Все наверх! – скомандовал Гарри Маркел. – По местам стоять, с якоря сниматься!

Несколько человек бросились к брашпилю[72], а с ними несколько юношей, вызвавшихся помогать. Между тем паруса были поставлены, а реи крепко закреплены. Затем якорная цепь пошла из воды, и якорь был наконец поднят на кат[73], судно набрало ход и, идя под фоком, кливерами, марселями, брамселями[74] и лиселями[75], обогнуло мыс Фармарской бухты.

И вскоре все вечерние газеты в колонке последних новостей сообщили, что трехмачтовый барк «Стремительный» под командованием капитана Пакстона, имея на борту стипендиатов Антильской школы, вышел в море и взял курс на Антильские острова.

Было около семи утра, когда «Стремительный» вышел из залива Корк, оставив по левому борту высокий мыс Рочес-Пойнт. Песчаный берег графства Корк остался в нескольких милях к западу.

Прежде чем обратить взоры к бескрайним морским просторам, пассажиры долго созерцали наполовину скрытые в тени высокие холмы южного побережья Ирландии. Столпившись на полуюте, с которого на ночь убрали тент, путешественники смотрели на проплывавшие мимо берега, не в силах сдержать чувств, столь естественных для их возраста. Едва ли они сохранили воспоминания о первом плавании, когда их везли с Антильских островов в Европу.

Живое юношеское воображение рисовало перед ними далекое путешествие, которое вновь приведет их в родные края. В их мыслях как в калейдоскопе мелькали магические слова: экскурсии, изыскания, приключения, открытия, – словом, все, что свойственно туристам. Память услужливо подсказывала им массу историй, которые они когда-то читали, особенно в последние дни в Антильской школе. А сколько путешествий они уже совершили мысленно, еще не зная, куда направится «Стремительный»!.. Сколько атласов и карт они затерли до дыр, путешествуя по всему свету!..

Можно представить, в каком предгорячечном состоянии находились эти юные головы, переполненные надеждами, желаниями и стремлениями! И даже сейчас, уже зная конечную цель предстоящего путешествия, весьма, кстати, простого, они все еще находились под впечатлением прочитанного. Вместе с великими первооткрывателями совершали они дальние плавания, открывали неведомые земли, водружали флаги своих стран!.. Они воображали себя Колумбом в Америке, Васко да Гамой в Индии, Магелланом на Огненной Земле, Жаком Картье[76] в Канаде, Джеймсом Куком[77] на островах Тихого океана, Дюмон-Дюрвилем в Новой Зеландии и Антарктике, Ливингстоном[78] и Стэнли[79] в Африке, Уильямом Парри[80] и Джеймсом Россом[81] на пути к Северному полюсу!.. Вслед за Шатобрианом[82] они жалели, что земной шар слишком мал, раз его можно объехать, и что в этом мире только пять частей света, а не, скажем, двенадцать!.. И хотя «Стремительный» только что снялся с якоря и находился еще в британских водах, наши юные путешественники мысленно были уже далеко-далеко от этих мест!..