«Темновато, но не так уж и плохо, – весело сказала Дина. – Ваша мама говорила мне, что один из вас – рыженький. Кто это?» «Я!» – пискнул самый маленький и самый шустрый котёнок. «Отлично. Значит, ты у нас будешь Рыжик. А рядом с тобой, Рыжик, я вижу, сестрёнка? Очень воспитанная кошечка. Я хотела бы назвать тебя Мусей», – сказала Дина, и у неё больно сжалось сердце. «Но так ведь зовут нашу маму!» – возразила юная кошечка. «Очень хорошо. Носи её имя и будь такой же умной и доброй, как она. А это кто такой красивый?» Чёрный котёнок с белой манишкой засмущался от такой похвалы и только мяукнул в ответ. «Артист, вот как я тебя назову», – улыбнулась ласково Дина. Разговаривая с котятами, опытная кошка успела изучить устройство подвала и поняла, что спасение котят – дело трудное, почти невозможное. Стены подвала толстые и прочные, люк закрыт. Но в дальнем углу подвала Дина разглядела тусклый свет, пробивающийся сквозь чёрную гладь воды. Необходимо было трижды проплыть через весь подвал с котёнком на спине и трижды нырнуть под воду. Но сначала надо сплавать туда одной и убедиться в том, что просвет в стене достаточно большой, чтобы через него можно было выбраться наружу. Только как сказать об этом котятам, чтобы они не расплакались? И Дина снова солгала: «Я отлучусь ненадолго, мне надо помочь вашей маме. А вы побудьте пока здесь, ладно? Вы ведь у меня совсем взрослые». И Дина, ободряюще улыбнувшись, нырнула в ледяную воду и поплыла туда, где она видела свет. Но, чем ближе она подплывала к источнику света, тем сильнее было встречное течение, и Дине потребовалось напрячь все свои силы, чтобы её не отнесло от заветного окошка. Кошка с облегчением увидела, что окошко это достаточно большое, и, нырнув и проплыв сквозь него, она вынырнула на поверхность и огляделась. Сзади была стена хутора, впереди – широко разлившаяся река, ослепившая её своим блеском, а невдалеке покачивалась на волнах пустая моторная лодка. Назад плыть было легче, течение не мешало, а помогало. «Ну, ребята, хотите увидеть свою маму?» – спросила, тяжело дыша, но стараясь при этом выглядеть весёлой, Дина. И, перекрикивая поднявшийся радостный писк: «Только по очереди. Сначала Рыжик. Садись ко мне на спину и держись покрепче. Сел? Молодец! Ну, поехали. Сейчас будем нырять. Ты раньше никогда не нырял, Рыжик? Знаешь, как это интересно! Набери полную грудь воздуха и не дыши. Готов? Держись!» И вот снова слепящая поверхность воды. Дина жадно глотает воздух и подплывает к моторной лодке. С трудом забирается в лодку и оставляет Рыжика в ней. «Жди здесь, я скоро вернусь с твоим братиком и сестричкой». Первый успех прибавляет Дине сил, и довольно скоро в лодке оказывается и Артист. Остаётся одна Муся. Когда Дина приплывает к ней, Муся стоит уже по брюшко в воде и плачет. Дине даже не приходится просить её держаться покрепче: Муся в испуге так сильно цепляется за Дину, что той становится больно. «Ну, вот и окошко. Сейчас проплывём через него – и мы спасены. Ныряем, Муся!»

Но что это? Бинт на задней лапе размотался в воде и зацепился свободным концом за торчащий из стены железный прут. Дина вытягивается, как струна, но ей удаётся только глотнуть воздуха и крикнуть: «Муся! Плыви к лодке!» Течением её относит назад к окошку, но избавиться от бинта не удаётся. Ещё один бросок к воздуху… Но сил уже не остаётся, и вместо воздуха Дина глотает воду. Ещё один рывок. К воздуху, к солнцу! Дина успевает увидеть, что Муся почти достигла лодки, но коварный бинт тащит её назад, и снова над ней смыкается вода. «Муся, я спасла твоих котят! Я выполнила своё обещание!» – мысленно шепчет Дина, но у неё уже не остаётся сил, чтобы спасти себя…

«Аннушка, откуда в лодке взялись эти котята? – удивлённо спрашивает один из милиционеров, подойдя к моторке с первым из злодеев. – А вот ещё один», – и он выуживает из воды серенького полосатого котёнка. Женщина тревожно оглядывается по сторонам, потом прыгает в лодку, торопливо отвязывает её от причала и веслом подгоняет её к стене хутора, у которой сейчас плещется вода. «Дина, Диночка моя!» – шепчет женщина, беря на руки бесчувственное мокрое тело и распутывая злополучный бинт. Она кладёт кошку на колени и плачет. Руки её гладят холодную мокрую спину кошки, но Дина не откликается на эту ласку.

Неожиданно к женщине подошёл рыжий котёнок и стал тыкаться мордочкой в её сапоги. Женщина, продолжая плакать, взяла его на руки и начала гладить, но он вырвался и приник к неподвижному телу кошки. «Тётя Дина, Тётя Дина! Проснитесь!» – пищал он и ползал по ней, пытаясь заглянуть в такие же добрые и умные глаза, как глаза его мамы, но они были закрыты. Вслед за Рыжиком на колени к женщине попросились Муся и Артист, и они тоже принялись тормошить бесчувственное тело Дины. «Тётя Дина! Тётя Дина! Проснитесь! Нам страшно! Где наша мама? Вы говорили, что она ждёт нас здесь, но её нет. Тётя Дина!» Согрело ли бедную кошку тепло ползавших по ней котят, или её разбудил их жалобный писк, но веки Дины дрогнули, а потом она с трудом раскрыла глаза. «Где я?» – удивлённо спросила Дина и, увидев живых и здоровых котят и свою любимую хозяйку, всё лицо которой почему-то было залито слезами, безмятежно улыбнулась и провалилась в глубокий сон. Она не чувствовала, как её вытирала найденной в ящике моторки тельняшкой хозяйка, как она укутала её в ватник и бережно вынесла из лодки. Один из милиционеров помог донести до вездехода котят. Через несколько минут взревел мотор, и лодка с двумя милиционерами и двумя незадачливыми браконьерами помчалась вниз по реке, подняв волны, которые долго ещё плескались о стену заброшенного хутора. Котята на заднем сиденье вездехода прильнули к Дине и затихли, как будто понимали, что навсегда покидают родное место и что их ждёт новая жизнь.

Лесничий попросил женщину подождать в вездеходе, пока он сделает небольшой обход здешнего леса. «Раз уж приехал сюда, надо посмотреть, всё ли в порядке», – улыбнулся он и, свистнув Бобу и Бену, ушёл. Через некоторое время проснулась Дина и, выбравшись из ватника, перелезла на переднее сиденье, где спала, укрытая курткой лесничего, Лиза. «Лиза, Лиза! Принцесса! Проснитесь! Я не погибла. И котята тоже. Проснитесь!» Но девочка приоткрыла на миг глаза, слабо улыбнулась и снова погрузилась в сон.

Примерно через полчаса вернулся лесничий. На нём был только вязаный свитер, и он поёживался от холодного ветра, дувшего со стороны речки, но вид у него был весёлый. В одной руке он нёс позвякивающую связку железных капканов, другой поочерёдно трепал Боба и Бена, которые очень гордились своей находкой. Положив капканы в багажник, лесничий сказал: «Всякое бывало, Аннушка, но девять пассажиров моей машине возить ещё не приходилось». Бережно подняв спящую девочку на руки, он перенёс её на заднее сиденье, а Аннушке жестом указал на переднее. «Детям нельзя ехать на переднем сиденье, – негромко сказал он, – ну, что, поехали?» И вездеход тронулся, плавно покачиваясь на неровностях дороги. «Постой, Боря, мы же женщину там оставили». «Какую женщину?» «Ну, ту, красивую такую, она с тобой на вездеходе приехала». «Да ты что, Аннушка? Никто со мной сюда не приезжал. Если не считать Боба и Бена», – и он засмеялся, а Аннушка задумалась. Может быть, ей показалось с речки, что возле вездехода была женщина, которая о чём-то говорила с девочкой, спавшей теперь на заднем сиденье? Да нет же, она точно её видела. Куда же она делась? Непонятно. А женщина, кажется, хорошая. Наверное, местная жительница, нашла себе объяснение женщина и успокоилась.