Нитро с Джошуа уставились на Лиз одинаково непонимающими взглядами.

– Это украшение для свадебного торта, очень похожее на то, что было на нашей с Майком свадьбе. – Вообще-то перед Лиз была сейчас точная копия.

Забрав сверток у Нитро, Джошуа принялся внимательно изучать его.

– Насколько они похожи?

Лиз прислонилась к столу, чтобы скрыть от мужчин дрожь в коленях.

– Они почти одинаковые. Такое впечатление, что он видел наши свадебные фотографии.

– Может, и видел.

Почувствовав во рту горький привкус желчи, Лиз поспешно сглотнула.

– Он мог увидеть фотографии, когда залезал ко мне в квартиру в Каньон-Рок, – свадебный альбом вместе с другими фотографиями хранился в кабинете.

Положив сверток на стол, Джошуа принялся копаться в коробке.

– У тебя сохранились свадебные фотографии?

В его голосе звучало неподдельное изумление. Видимо, у наемников нет привычки хранить воспоминания о прошлом.

– Да. – Это была часть ее прошлого, точно так же, как и ужасная фотография, на которой она шла в первый класс без двух передних зубов, как и те снимки, на которых взгляду потомков предстанет покрытое прыщиками лицо подростка.

Джошуа перевел взгляд на Нитро.

– Никаких записок.

Лиз и не думала жалеть об этом. Произведенный эффект и так достаточно силен, не хватало еще записок с угрозами.

Этой ночью Лиз разбудил вовсе не эротический сон. Это был телефонный звонок.

Перекатившись через огромную кровать, она дотянулась до радиотелефона на тумбочке. Правда, вместо трубки под рукой у нее оказалось широкое волосатое запястье.

– Джошуа? – хрипло позвала она.

– Да, держи телефон. – Он сунул трубку ей в руку. – Если это Немезида, постарайся говорить с ним достаточно долго, чтобы мы смогли проследить звонок.

– Вы поставили подслушивающее устройство на мой телефон? – Шок окончательно разбудил Лиз.

– Не думай об этом сейчас, просто возьми трубку.

Она нажала кнопку ответа, а Джошуа сел на кровати рядом с ней.

– Алло?

– Привет, Лиз. – При звуках этого голоса, искаженного компьютером, Лиз невольно сжала трубку телефона – Похоже, твой бойфренд тебя бросил.

– Он не мой бойфренд.

В ответ раздался презрительный смех.

Теплая рука Джошуа опустилась на бедро Лиз в знак поддержки. Ты не одна, как будто говорил он.

Не зная, что в этот момент волнует ее сильнее – ночной звонок или близость Джошуа, – Лиз спросила:

– Кто это?

Сколько раз она уже задавала этот вопрос? Каждый раз, когда он звонил. Лиз раздражало то, что она никак не могла перестать спрашивать одно и то же, зная заранее, что ответа все равно не получит.

– Немезида. Не делай вид, что не узнала меня?

– Немезида – это не ваше настоящее имя.

– Теперь настоящее. Это ты сделала меня таким, ты превратила в Немезиду. – Несмотря на сильные помехи, в голосе звонившего слышались гнев и обвинение.

– Как я могла что-то вам сделать? Я даже не знаю вас.

– Ты уверена в этом, Лиз Бартон? – И снова этот ужасный механический смех.

Нет, не уверена, и это самое отвратительное. Тем не менее, Лиз ответила:

– Я всегда стараюсь делать людям добро. Ни у кого из моих знакомых нет причин вести себя так, как вы.

– У них просто смелости не хватит.

– Чтобы преследовать женщину, не нужно иметь смелость, нужно просто быть сумасшедшим.

Джошуа предупреждающе сжал ее бедро, и Лиз вспомнила, что она должна вести отвлекающую беседу, а не доводить Немезиду до того, чтобы тот бросил трубку.

– Ты это заслужила. Нечего сбивать женщин с пути истинного!

О чем он? Она даже не входила в местный писательский клуб, не говоря уже о какой-либо женской организации.

– Что вы имеете в виду?

– Не притворяйся невинной овечкой! Тебе все прекрасно известно! – В каждом слове кипела ярость.

– Ничего подобного!

– Не ври мне! Ты знаешь! Ты разрушаешь семьи. – Голос Немезиды понизился почти до шепота. – Наверное, нужно, чтобы разрушилась твоя собственная семья, тогда ты поймешь, насколько глубока твоя вина.

Лиз внутренне сжалась от страха.

– Моя семья здесь ни при чем.

– Согласен. Это невинные люди, а невинные не должны платить за чужие грехи. Но они любят тебя. А раз так, значит, они разделяют твой извращенный взгляд на мир. Надо подумать над этим... – Его голос вдруг отдалился, как будто Немезида разговаривал сам с собой.

– Нет, оставь в покое мою семью! Пожалуйста.

– Не знаю. – Голос звучал неуверенно, даже немного смущенно, и при мысли о том, что Немезида может причинить вред кому-то из ее родственников, Лиз охватил ужас.

– Они на самом деле ни в чем не виноваты.

– Зато ты виновата! – прогремел как приговор голос Немезиды.

– Прошу вас, скажите, что я такого сделала?

– Твой муж ушел от тебя. Он понял, что ты недостойна любви, так ведь? Он женился на женщине, которая родила ему детей, на достойной женщине. А ты, Лиз Бартон, ты недостойна такой чести.

Лиз понимала, что разговаривает с психически нездоровым человеком, но его слова все равно причиняли боль, потому что вызывали к жизни ее давние страхи. Один из них она безуспешно старалась оставить в прошлом, в своем несчастливом детстве: страх, что она недостойна любви.

– Это неправда.

– В тебе что-то не так. Ты даже не смогла родить ему детей. Бог покарал тебя бесплодием, а теперь я покараю тебя.

От этих слов Лиз утратила дар речи.

– Тебе нравится разрушать браки других женщин, только потому, что ты не сумела сохранить свой собственный.

Надо держать себя в руках, нельзя поддаваться этому откровенному бреду.

– Я не хотела разрушить ничей брак. О чем вы говорите? Я имею право знать, в чем меня обвиняют!

– У тебя нет никаких прав. Тебя уже осудили и приговорили.

– Кто? Ты?

– Ты сама себя приговорила своими поступками, и ты будешь наказана.

Слова Немезиды долго еще звучали в голове Лиз, после того как Немезида повесил трубку. Дрожащей рукой она нажала кнопку отсоединения и положила телефон обратно на тумбочку.

– Что он сказал?