Впрочем, думать о странностях стало некогда, когда ее попытались облапать и она сорвалась.

Она не хотела, честно, но жизнь мага в княжестве — это отдельная история. Простолюдины лишний раз не смотрели на господ в мантиях Академии, а боевым магам и вовсе кланялись в ноги, чтобы не навлечь на себя их гнев. И когда эта служивая скотина схватила ее за грудь и попыталась запустить руку под юбку… Она не сдержалась.

Дальнейшие события Риса раз за разом прокручивала в голове. Тяжелый разговор с Антоном, который внезапно стал каким-то грозным и даже пугающим, человеком, который был способен ради собственной выгоды убить их обоих, магов Академии, на месте. Причем это была не пустая бравада: Риса буквально кожей чувствовала исходившее от счетовода недовольство и потоки силы. А еще больше ее поразила рука.

Если Рисанриэль правильно поняла, их домовладелец был тем самым Огненным Бароном, что он и сам подтвердил. Любимец бога Войны, который, впрочем, вымарался в дворцовых заговорах и интригах у клерийского престола и бежал из Пите, поджав хвост. Вот только не создавал он впечатление человека, который может откуда-то бежать. Скорее, уходить с достоинством. Тем более, вместо руки у него была латная перчатка от самого Первородного. Риса ничего подобного в записях не видела, хотя, как любой архивариус, она внимательно изучала вопрос божественных артефактов, знала о них все, что только можно. Но о том, чтобы Пал или другой из Семерых не просто одаривал смертного, а буквально давал новую руку… Перчатка была дарована Антону взамен потерянной конечности. Об этом говорило то, что она была буквально вплавлена в его плоть силой Пала, стала частью тела. Это тоже был нонсенс, ни о чем подобном в записях не было и слова.

Последней каплей стал посох, который тоже оказался артефактным, да еще и сразу с четырьмя рунами… В этот момент Риса перестала удивляться и поняла, что просто оказалась не в том месте и не в то время. Либо же, учитывая то, что хранилось в ее комнате…

Когда солдаты Кватта пошли на штурм, она приняла единственно верное решение: бежать за мечом и, если понадобится, помочь счетоводу. В записях говорилось, что он значительно увеличивал магическую мощь владельца, так что с его помощью она сможет прорваться через пресс, которым ее сейчас давил жрец Единого. Если меч не уничтожит ее душу раньше.

Было страшно. Очень. Почти минуту, пока где-то на первом этаже кипела битва, она тупо стояла и смотрела на торчащий из мешка меч. Она все же решилась, схватила оружие за рукоять, рванула на себя и… Ничего страшного не произошло. Как любой магический предмет, меч отозвался, и Риса почувствовала, что может пропускать через него свою силу. Впрочем, это точно так же работало и с рукотворными артефактами.

Она успела вовремя. Каким бы умелым воином не был Антон, его все же прижали к стене, а пресс жреца Единого не позволял счетоводу использовать свою ментальную магию. Так что девушка сделала то, что умела очень хорошо: сформировала свое любимое заклинание огненного лезвия, которое материализовалось прямо на клинке меча, и запустила его в строй кваттцев, что готовы были насадить на свои пики менталиста. Эффект, конечно, превысил все ее ожидания. Когда Риса увидела, какой силы вышло заклинание, у нее перехватило дух, ведь она даже не выложилась на полную… А лезвие вышло практически идеальным. Плотное, достаточно широкое, чтобы выкосить целый ряд, оно еще и оказалось настолько мощным, что не потухло на первом же бойце, увязнув в нагруднике и рассеявшись о металл. А сила… Четвертый класс! Таких магов, наверное, уже и не осталось — все полегли в войне против Кватта. И вот она, Рисанриэль, всегда мечтавшая сражаться на поле боя против врагов княжества или по найму, выдает такое колдовство.

Правда, почти моментально на нее навалился пресс жреца и она отключилась… А когда пришла в сознание, все уже кончилось. Ей пришлось кое-что рассказать счетоводу, после чего они спешно сбежали из города…

Через силу шагая в конце их строя, Риса все больше и больше убеждалась в том, что Антон участвовал в обороне Пите больше десяти лет назад. Тогда, когда погибли ее братья. Учитывая, что шанс встретить сразу двух менталистов с клерийским говором был равен примерно нулю, девушка быстро сделала правильные выводы.

Именно эта отмеченная Палом и обласканная богами скотина убила ее братьев во время войны между Клерией и Паринией.

Политические мотивы Рису интересовали слабо, но вот у магов был свой кодекс чести, если так угодно. У любой школы были свои запретные секции знаний, методы применения магии настолько жестокие и неприемлемые, что сожжение человека выглядит вполне себе нормально. Маги воды избегали прямого обезвоживания противника в бою, потому что это ужасная и мучительная смерть. Такой волшебник часто изгонялся из легиона без права восстановления в статусе боевого мага. Магам воздуха не стоило создавать в легких пустоту, вытягивая дыхание, земли — извлекать металлы из тела, которые были в каждом человеке в небольших количествах. Магам огня запрещали кипятить кровь своих противников.

Эти и некоторые другие практики признавались варварскими и осуждались магическим сообществом. Маг — повелитель стихий, должен выходить на бой с высоко поднятой головой и сражаться, как должно, а не опускаться до уровня животного или палача, который наслаждается мучением своего противника.

Маги разума в принципе были вне закона. Подлые мрази, которые работали на недоступной для всех прочих плоскости бытия, на изнанке мира, их не просто так истребляли и порабощали. А маг разума, который устроил массовую бойню с помощью своей силы… Он не имеет ничего общего с нормальным человеком.

О том, что Антон был необразованным животным говорило и то, что он доверил ей, Рисанриэль, нести столь грозное оружие. Так уверен в собственных силах и ни во что ее, мага огня и выпускницу академии не ставит? Он же старше ее в лучшем случае лет на пять-шесть, по нему видно. Так что он о себе вообще возомнил?

Когда они наконец-то дошли до Крамера и Риса смогла немного передохнуть, девушка окончательно для себя решила: она должна очистить мир от этого менталиста. Он ничего не сможет противопоставить ей, пока у нее в руках будет этот меч. Его не спасет ни дар Пала, ни его странный посох. Записей о магах разума в Академии хватало, а в один из годов обучения им даже читали исторический курс о том, как сражались волшебники древности. В том числе и против животных-менталистов. Для того чтобы нырнуть на изнанку мироздания, им нужно время, а чтобы дотянуться до души жертвы — подойти поближе. Так что лучшей тактикой сражения с таким колдуном было принять бой на открытой местности и просто не подпустить мага близко. Да, он может насылать мороки, но пока он далеко — навредить менталист не сможет. А против огненных лезвий, что может творить Рисанриэль с помощью этого меча, счетоводу не поможет даже его странная рука. Она более-менее поняла, на что он способен, там, в Осфилде.

Решено. Сегодня же она его прикончит. Отомстит за братьев и сделает Таллерию безопаснее, ведь пока по миру гуляет свободный менталист такой силы, он может натворить всякое.

Осталось только найти дощечку и стило: надо выманить его на какое-нибудь поле, где Риса сможет развернуться во всю мощь. Например, за городом. Они как раз проходили подходящий для их битвы пустырь, на котором она сможет держать Огненного Барона на расстоянии и при этом не бояться сжечь город.