Ее хозяин, как и положено торговцу, охотно отвечал на вопросы. Почему привязана? Да потому что совсем глупая. Все время норовила удрать. Даже – в джунглях, где ее чуть не съела змея. Еще она немножко сумасшедшая, потому что бормочет всякую чушь, зато очень крепкая и храбрая. У нее могут быть неплохие сильные дети. Кроме того, она очень необычна.

Рыба усомнился, что кто-то захочет купить такую глупую и некрасивую девку, но торговец возразил, что есть мужчины, которым нравится всё необычное. Вот и на нее найдется покупатель. Тем более что она стоит всего десяток медяшек.

– Десяток? – изумился Рыба. – Да за нее и одной бляшки никто не даст! Это же животное, а не человек.

– Не скажи, – не согласился торговец. – Такому простому рыбаку, как ты, она точно не нужна, а вот настоящий…

– Я тебе не простой рыбак! – возмутился Рыба. – Я три луны как вернулся с Берега Динозавров!

Торговец поспешно извинился. И велел своему помощнику выставить нам по бамбуковому стаканчику кисленького напитка. Предложил Рыбе бесплатно попользоваться девкой. Рыба брезгливо отказался.

Я подошел поближе к сумасшедшей. Она и впрямь выглядела зверьком. Лежала, свернувшись клубочком, прямо в пыли.

Я присел на корточки рядом.

– Осторожно, укусит! – крикнул кто-то, и вокруг засмеялись.

Что-то меня насторожило в этой рабыне. Лица ее я не видел. Спутанные волосы, неимоверно грязные… Но фигурка, похоже, неплохая. И ступни… Ступни маленькие, грязные и в болячках, но не расшлепанные, как у местных босоногих аборигенок.

Я плюнул на палец и провел по ее спине. Рабыня дернулась и свернулась еще крепче, однако полоска кожи, по которой прошелся мой палец, была заметно светлее, чем у туземцев.

Это еще ни о чем не говорило. В этом мире могло быть много племен и народов. Но я все-таки спросил:

– Как тебя зовут, девушка?

Она никак не отреагировала.

– Хочешь на нее взглянуть? – Торговец увидел, что меня заинтересовала рабыня. – Она не понимает человеческой речи.

Он ухватил ее за волосы и рывком усадил.

Рабыня вскрикнула, ухватилась за его руку. Лицо ее было еще грязнее тела и порядком исцарапано, но все равно я успел кое-что заметить.

– Отпусти ее, – попросил я.

Торговец разжал руку, и рабыня опять плюхнулась в пыль и свернулась клубочком.

– Ты бы ее вымыл, – предложил я.

– Я ее мыл, – возразил торговец. – Она не любит быть чистой. Твой друг правильно сказал: она – как животное. И пахнет от нее так же. Но есть любители, которым это нравится. Есть такие, кому даже обезьяны нравятся.

Торговец захохотал.

Я подошел к Рыбе.

– Хочу купить это, – сказал я, кивнув на рабыню.

– Зачем? – удивился Меченая Рыба. – Она же глупая. Наверное, она родилась от женщины и самца обезьяны. Я о таком слыхал. Она сбежит в джунгли. Давай я подарю тебе хорошую девушку! Тут можно найти на любой вкус.

– Я хочу купить – эту, – твердо произнес я. – Мне – надо.

– О-о-о! – В глазах Меченой Рыбы вспыхнуло понимание. – Ты хочешь отдать ее Мах…

– Ни звука! – прошипел я. – Просто купи ее для меня – и все.

Меченая Рыба поспешно кивнул и отправился к торговцу.

Через некоторое время он вернулся и сообщил:

– Договорились.

– Сколько? – Я потянулся к мешочку.

– Пустяки, – махнул рукой Рыба. – Две медные бляшки. Я сказал хозяину, что покупаю ее на корм. Он сначала спорил, а потом согласился. Только забирай ее сам: торговец сказал, что она дерется и царапается.

Я снова присел около рабыни. Тронул замызганное плечо.

– Посмотри на меня, – попросил я на диалекте Теократии Чуань.

Не знаю, на что она отреагировала – на мой ласковый голос или на островной диалект китайского, но голову она подняла. Я не ошибся. Глаза у девчонки были синие, а скулы и веки – типичные для китайской полукровки. Готов поклясться, что если волосы ее отмыть, то они окажутся светло-русыми. Мне хорошо был знаком этот генетический подвид. На редкость удачное психофизическое сочетание свойств. У нас в Центральной Сибири его представители не были редкостью.

– Улыбнись, – попросил я по-китайски. – Я – Мастер Исхода Владимир Воронцов. Я тебя нашел, и теперь все будет хорошо.

Неуверенная улыбка:

– Это – правда?

– Вранье. На самом деле я – космический монстр с собачьей головой.

Черт! Да она, похоже, приняла мои слова всерьез, потому что поспешно отползла на пару шагов.

– Да я пошутил! – поспешно произнес я. – Как тебя зовут?

– Ванда… – чуть слышно произнесла она.

– Ты понимаешь по-русски, Ванда?

– Лучше, чем по-китайски.

– Отлично. Сейчас ты встанешь и пойдешь со мной. Ты можешь ходить?

– Наверное…

Опираясь на мою руку, она поднялась… Охнула (ноги у нее – в ужасном состоянии), но устояла.

– Эге! – воскликнул тершийся поблизости торговец. – Ты ее понимаешь! Выходит, она не безумна? Выходит, я продешевил? Что это за язык, на котором вы говорили?

– Это наш язык, – я одарил торговца суровым взглядом. – На нем говорят те, кто живет на Берегу Динозавров.

– Где?!

– Ты глухой? – осведомился я. – Меченая Рыба, скажи: где мы с тобой встретились?

– На Берегу Динозавров, – мгновенно ответил мой капитан.

Торговец покачал головой. Не поверил. Но спорить не стал.

Я подхватил девчонку на руки (нет, ее точно надо как следует вымыть) и понес к лодке Меченой Рыбы. Я решил, что Фортуна определенно мне благоволит. И проявил невнимательность. Будь я настороже, то непременно заметил бы двоих туземцев, не сводивших с меня пристальных взглядов, едва я заговорил с Вандой. Не заметил я и того, что, когда я повел свое «приобретение» к лодке, наблюдатели разделились: один двинулся за мной, второй – к «подземным вратам».

Непростительная беспечность с моей стороны едва не обернулась бедой.

Привести Ванду в порядок оказалось нелегко. Она даже мыться не хотела (ей, похоже, было все равно), а от каждого прикосновения вздрагивала. Но я был терпелив, и в конце концов мне удалось ее вымыть и даже обработать ссадины и царапины. Волосы она расчесала сама (я бы не справился), облачилась в чистую юбку и оказалась довольно симпатичной девушкой, выглядевшей лет на девятнадцать-двадцать. Настоящий возраст Ванды, естественно, значительно больше, но уточнять его я не стал. Меня куда больше интересовала история колонии Шу Дама.