Она предложила именно то, о чем я думала вчера вечером.

– Точно! – отвечает Брианна, вне себя от восторга. – Кирби, вы, случайно, не телепатка?

Накалываю на вилку здоровенный кусок пирога и замираю, не донеся вилку до рта.

– Честно говоря, начинаю думать, что так и есть.

Вытирая вспотевшие ладони о брюки, поднимаюсь по ступенькам, ведущим к квартире семьи Деннисон на втором этаже, в доме, расположенном в той части города, где я никогда не бывала. Невольно задумываюсь, пытаясь понять, что в первую очередь побудило меня стать почетной сестрой.

У меня очень много работы и мало свободного времени, и совсем нет опыта в воспитании детей. И я уж точно но являюсь хорошим примером для подражания.

Хорошая Кирби не верит: «А разве причина не в этом? Когда я взрослела, передо мной никогда не было достойного образца. Никто не говорил мне, что женщина должна быть сильной и независимой. Мне пришлось прийти к этому самостоятельно, отвоевать себе это право, наделав кучу ошибок. Зато теперь я стала тем, кем теперь являюсь. Может, достаточно будет просто проводить с девочкой время. По крайней мере, я так думала, когда записывалась. И продолжаю думать сейчас».

Я замедлила шаг перед дверью и увидела кривоватые цифры, приклеенные под дверным глазком. «2Б».

Плохая Кирби впадает в панику: «Вот он. Мой последний шанс отказаться. Я могу повернуться, сбежать вниз, позвонить мисс Эстобан из машины и заявить, что у меня слишком много работы, и я отказываюсь. Конечно, после такого «Почетные братья и сестры» меня никогда не примут обратно, но разве мне это нужно?»

Я уже начинаю разворачиваться, но вдруг останавливаюсь. Я знаю, ради чего подписалась на это. Пока не могу понять, почему мне так важно победить в чертовом споре с Бэннингом и доказать, что я хороший человек, но уж точно не собираюсь начинать новую жизнь, в которой стану добрее и лучше, с отказа от встречи с этой маленькой девочкой.

Глубоко вздыхаю и поднимаю руку, чтобы постучать, – и тут дверь распахивается. В проеме стоит самый прекрасный ребенок на свете и смотрит на меня огромными серьезными глазами. Фотография, которую мне показывали, не дает ни малейшего представления об истинной красоте девочки. По какой-то странной причине мне кажется, что Лорен сейчас запоет ангельскую мелодию, сделает реверанс или заговорит с британским акцентом восемнадцатого века.

Девочка прищуривается:

– Вы собираетесь входить или как? Мы уже заждались.

Вот так. Есть другой вариант – угрюмое раздражение. Не то, чего я ждала, но как раз по моей части.

Улыбаюсь и произношу нежным голосом, который обычно использую при общении с маленькими:

– Да, милая. Твоя мама дома?

Лорен смотрит на меня еще раз, закатывает прекрасные синие очи, а затем отвечает, с жутковатым сходством копируя мою претенциозную манеру:

– Да, мама здесь. Вы со всеми так разговариваете или только с детьми?

Она бросает на меня еще один косой взгляд из разряда «вы, наверное, шутите» и распахивает дверь, приглашая войти, прежде чем я успеваю придумать ответ. Я осторожно прохожу мимо нее. Как бы чего не ляпнуть! Сюсюкающая манера общения взрослого с ребенком явно не годится. Эта девочка слишком умна для своих шести лет.

Останавливаюсь, наклоняюсь к ней и шепчу на ухо:

– Послушай, малышка, давай начнем все сначала. Я нервничаю не меньше лягушки в комнате, полной принцесс, ожидающих поцелуя. Слушай, это же, наверное, так мерзко – целовать земноводных! Представляешь – у тебя весь рот в слизи, полной лягушачьих глистов, и все лишь ради того, чтобы выйти замуж за королевского отпрыска, который считает, что весь мир ему чем-то обязан. Фу! По-моему, ничего хорошего.

Она продолжает смотреть на меня е подозрением, но при упоминании о лягушачьих глистах разражается звонким хихиканьем. Стараюсь сдержать улыбку и сохранить притворно-суровое лицо, чтобы не сдать позиции, слишком быстро перейдя к дружеским отношениям.

Из-за угла выходит мать Лорен, вытирая руки кухонным полотенцем. Она, кажется, немного удивлена моему появлению.

– Ой! Я не слышала звонка. Здравствуйте, мисс Грин. Проходите, пожалуйста. Я приготовлю кофе.

– Пожалуйста, зовите меня Кирби, – говорю я, следуя за ней в кухню и осматриваясь.

В крошечной квартирке безупречная чистота, и повсюду свидетельства любви хозяйки к дочери. На кофейном столике аккуратно сложены игрушки и настольные игры, на всех свободных поверхностях – фотографии Лорен, начиная с младенчества и заканчивая последними, где она улыбается «как большая». Холодильник до последнего квадратного дюйма покрыт художественными произведениями девочки.

Миссис Деннисон поворачивается ко мне, и я вижу в ее лице прекрасные черты Лорен, омраченные следами беспокойства или усталости. Возможно – и того и другого.

Мы садимся за стол, приступаем к кофе, а Лорен устраивается чуть позади матери, положив миниатюрную ручку ей на плечо. Едва заметно улыбаюсь, видя перед собой отражение собственных воспоминаний.

Объединенный фронт. Мы с мамой против целого мира.

Я всегда была готова защитить маму, когда приезжала полиция, как бы ни злилась на нее за неспособность пост ять за себя.

«Ваши соседи заявили о скандале у вас дома, миссис Грин».

«Нет, что вы, просто телевизор громко работал».

«Что у вас с лицом?»

«Ах это? Опять налетела на дверь в кладовой. Я такая рассеянная».

«Где ваш муж, миссис Грин?»

«На работе».

Или: «У него важная встреча».

Или: «В командировке».

Он не был в командировке, и я понимала это даже тогда, будучи примерно в возрасте Лорен. Но лишь гораздо позже узнала, что в те минуты он, скорее всего, отсыпался после очередной попойки с кем-нибудь из тех женщин, с которыми гулял «на стороне».

– Мисс Грин? Кирби? Как вы себя чувствуете? – Миссис Деннисон смотрит на меня с беспокойством, и в этом нет ничего удивительного.

Можно подумать, вы доверите самого дорогого для вас человека женщине, внезапно впадающей в прострацию прямо в вашем присутствии.

Пытаюсь вернуться к действительности, вновь запихивая непрошеные воспоминания в дальний уголок мозга. Нельзя позволять им овладевать мной.

– Хорошо. Я бы даже сказала, замечательно. Просто немного устала после работы, но ваш кофе возвращает меня к жизни. Всегда поражалась чудодейственному воздействию этого напитка… – Слышу журчание собственной болтовни. – Впрочем, это не важно.

Мы уже виделись дважды, но оба раза – под наблюдением и руководством коллег мисс Эстобан из офиса «Почетных братьев и сестер». Сегодня наша первая встреча без них, и я первый раз вижу Лорен, и все мы, наверное, нервничаем. Решаю, что лучший способ избавиться от волнения – начать разговор.