— Бьорк хочет кушать! — громко крикнул он, и в ответ на его просьбу прилетела сова. — У Бьорка гости!

— Угу? — спросила сова.

— Тринадцать гномов, один волшебник и один воббит, — сказал Бьорк. — Подушку на сиденье для воббита и одно детское меню.

— Не беспокойтесь, Бьорк, — сказал Брендальф. — Бульбо уже взрослый и может есть все что угодно.

— Бьорк просить прощения. Бьорк не любить расовые предрассудки.

Несколько енотов быстро накрыли стол на шестнадцать персон. Олени внесли большие кувшины с медовухой. Разлив напиток по кружкам, Бьорк предложил тост:

— Разнообразие — хорошо! А гоблины — плохие!

Все хором повторили тост и чокнулись. В столовую влетели воробьи и повязали каждому салфетку на шею. Бульбо уже было подумал, что на ужин будут жареные ребрышки, но тут же вспомнил, что Бьорк вегетарианец. Ну, тогда, может быть, будут хотя бы омары? Но с десяток белок уже тащили на стол хлеб, мед и масло, а скунс принес головку сыра. Такое обслуживание показалось Бульбо несколько противоречащим санитарным нормам, и к тому же он слегка разочаровался, увидев, что на ужин им предлагают то, что обычно едят на завтрак. Однако он решил молчать и есть, что дают.

Когда они поужинали, мыши убрали со стола и Бьорк завел речь о событиях, происходящих в Мрачном Лесу. Новости эти делились на хорошие и плохие. В основном, плохие. К счастью, Бьорк был слишком сытым, чтобы расстраиваться.

Выслушав сетования в адрес Мрачного Леса, гномы выразили свое беспокойство, связанное с предстоящим переходом через такое «плохое» место. В столовую снова вошел олень с влажными горячими полотенцами. Гости вытерли лица и руки, и опоссум налил всем кофе. Барсук предложил бренди, но Бьорк отказался. Гномы тем временем начали обсуждать банковские дела, от которых его начало клонить ко сну.

— Бьорк очень устать. Спокойной ночи, — сказал он и пошел спать.

Разговоры о сложных процентах и пошлинах за услуги банка навевали сон и на Бульбо. Он начал клевать носом, но тут его разбудила песня гномов.

Гномы к этому времени уже довольно много выпили и впали в особо грустное состояние. В их голосах слышалась ностальгия о былых временах, и от этой тоскливой мелодии Бульбо снова потянуло в сон.

Ах, если бы не предков зов,

Не память о друзьях

Рудник открыли б золотой,

Забыв проклятый банк.

Забыв дракона страшный рев,

Ушли бы от судьбы.

Копали б золото, как все,

Как гномы жили бы!

Давайте золото копать

На прииске, друзья!

За предков тосты поднимать,

Иначе жить нельзя!

Чуть позже, когда все уже спали, Бульбо проснулся от резкой боли в спине. Зря он уснул в кресле. Пока он искал более подходящее место для сна, ему послышались странные звуки.

За окном раздавался странный гогот, а в дверь будто стучалось клювом огромное животное. Бульбо в ужасе подумал, а не Бьорк ли это в обличье гигантского лебедя, который сейчас вломится в дом и съест его заживо.

Воббит спрятал голову под бородой Шмякина — густой, как у участника группы «ZZ Top», и, несмотря на все опасения, погрузился в глубокий сон.

Когда Бульбо проснулся, солнце было уже высоко. Завтрак стоял на столе — с точно таким же набором вегетарианца, как и вчера на ужин. Бульбо завтракал вместе с гномами, а обслуживали их все те же лесные официанты Бьорка. При этом в столовой было непривычно тихо. И тут Бульбо понял, почему.

— А где Брендальф? — спросил он.

Но, кроме него, никто больше не задавался этим вопросом, пока на столе продолжали появляться кувшины с медовухой, хлеб, масло и мед.

Бьорка тоже не было. Он был славным малым, но все были рады, что он куда-то подевался. Слишком уж тяжело было держать его все время в приятном расположении духа. Завтрак плавно перешел в обед, а затем в ужин. И вот тогда наконец-таки появился Брендальф.

— Всем добрый вечер! — громогласно объявил он, но ему никто не ответил.

— Прошу попридержать все ваши вопросы и дать мне поесть. Я с утра ничего не ел!

Бульбо не знал, какой именно завтрак он имеет в виду: тот что был утром, или тот что был в полдень, так как еда была одной и той же. Гномы тоже были в растерянности. Брендальф умял столько еды, сколько хватило бы на два обеда.

— Я уверен, что всем вам любопытно узнать, где я пропадал весь день, — сказал он. — Разбирался в лебединых следах. Вчера ночью тут, по всей видимости, проходил слет лебедей. Один Бьорк не мог натоптать столько следов. Самые крупные вели прямо к Великой Скале, а оттуда — к поляне раргов посреди леса. Как вы, наверное, помните, это то самое место, где мы спаслись от раргов и гоблинов благодаря мне и моим связям среди элиты Малоземья.

— Да уж, конечно, — сказал Нудин. — Спасибо, что напомнил о самом жутком событии за последние два дня. Мы его даже не забывали.

— Что же нам делать?! — запаниковал Бульбо. — Бьорк ходил к раргам! А может быть, там и гоблины были! Он сейчас приведет их всех сюда!

— Бульбо, прекрати нести всякую чушь, — сказал Брякин. — Ты ведь помнишь красноречивые высказывания Бьорка по поводу его отношений с гоблинами: «Бьорк ненавидит гоблинов! Бьорк их всех прихлопнет!» По-моему, что-то вроде этого.

— Да, но он это говорил, уже изрядно набравшись медовухи. Я, пожалуй, пойду спать.

Гномы снова затянули песню, которая еще больше убаюкала воббита. Ему снилось, что его схватил лебедь и начал рвать на части. Бульбо в ужасе проснулся. Рот его был полон перьев, а подушка куда-то запропастилась. Найдя лишнюю подушку, он снова заснул. Сквозь сон ему снова, как и прошлой ночью, слышался гогот и тюканье клювом.

На следующее утро их разбудил Бьорк собственной персоной. Зеленая физиономия Бьорка — зрелище не для слабонервных, а спросонья — и подавно. Бьорк был в игривом расположении духа, что так же опасно, как и когда он рассержен.

— Есть хотите? Бьорк хочет кушать! — сказал он, обращаясь к Бульбо, а затем повторил эту фразу, обращаясь к каждому из гномов.

Они дружно пошли в столовую, где их уже ждал Брендальф.

— Всем доброе утро. Присаживайтесь, — сказал он.

Гномы тяжело вздохнули и закатили глаза, потому что знали, что за этим приветствием последует долгая и нудная речь.

— Наш гостеприимный хозяин Бьорк хотел бы сказать несколько слов, — объявил Брендальф.

Гномы обрадовались, что волшебник выступает только в роли конферансье. Тем не менее, они с опаской смотрели на Бьорка: а вдруг он заговорит о чем-то, что его расстроит или разгневает? Те, кто сидели поближе к нему, предусмотрительно отодвинули свои стулья.

— Бьорк ходить на Поляну Раргов. Бьорк видеть пепел. Волшебник говорить правда. Правда — это хорошо!