его не оправдывает, но тогда пару лет назад он все время пытался разузнать о своем отце. Пытался вывести меня на разговор о нем, почему-то думал, что я что-то скрываю. Все дело в том, что с отцом Уилла меня больше ничего не объединяет. Он бросил меня беременную и на этом история закончилась.

– Уилл не хотел в это верить.

Ребекка качает головой.

– Не хотел. И этот разговор с моей подругой из Портленда. Я уже не помню, что именно говорила. Но что-то о том, как бы мне хотелось, чтобы отцом Уилла был Ллойд. Как бы мне было легче и все такое. Это был просто крик души. Он услышал обрывки и придумал собственную историю. Фэй, ты знаешь, что Уилл не простой мальчик.

Я киваю. Мне довольно неловко слушать о том, как Ребекка говорила о своей личной жизни с подругой. Это меня не касается. Я словно подслушиваю и подглядываю за кем-то. Но каким-то способом здесь замешана наша история с Уиллом.

– Знаю.

Она наклоняется и заглядывает мне в глаза.

– Но он любит тебя.

Глава восемнадцатая

Два дня я сижу дома. Кирнан заваливает вопросами, но я понятия не имею, как быть. Когда она все же уходит на вечеринку, не добившись от меня конкретного ответа, почему не иду я, у меня появляется ощущение расслабленности. Меня вдруг посещает мысль, что все хорошо. Мы с Уиллом помирились, верно? Мне осталось простить его вслух. Но проблема в том, что как бы я его не обвиняла в трусости, я трусиха сама. Я так боюсь ему признаться в своих чувствах. Этот страх сковывает меня, и я ничего не могу с этим поделать. За все это время я уже вбила себе в голову, что моего прежнего Уилла нет. Но теперь есть все шансы вновь увидеть его, а я испугалась. Испугалась собственных чувств.

Я сижу с книгой в гостиной, когда заходит дядя Ллойд.

– Привет. – Он удивленно смотрит на меня. – Я думал ты на вечеринке.

Я трясу книгой.

– Сегодня решила остаться дома.

Он подозрительно смотрит на меня. Я откидываюсь на диване.

– Ну что? Я просто хочу побыть дома и всего-то.

– Ладно. – Дядя проходит на кухню, достает из холодильника бутылку безалкогольного пива и садится в кресло. – Я тебе не помешаю?

– Вовсе нет.

Я бегаю глазами по буквам, но не понимаю сути того, что читаю. По телевизору идет бейсбольный матч, и я решаю, что лучше отвлекусь на него.

– Все в порядке, Фэй?

Я поджимаю губы.

– Ну да.

– А мне так не кажется.

Сдавшись, я кладу книгу на кофейный столик. Дядя убавляет звук на телевизоре.

– Расскажи мне. Это из-за Уилла?

Почему все в курсе о ком я думаю? Это бесит.

– Откуда ты знаешь? – вздыхаю я.

Дядя проводит рукой по своим волосам.

– Если ты не заметила, я сегодня подстригся.

– Ой прости, точно. Круто.

– Меня стрижет Ребекка.

Он смотрит на меня так, словно я должна понять. Дядя Ллойд ниже наклоняет голову, я делаю то же самое.

И тут я понимаю.

– Она тебе все рассказала.

Дядя кивает.

– Да.

– У меня такое ощущение, что все вокруг знают о каждой мелочи моей личной жизни.

Дядя Ллойд улыбается.

– Не о каждой. Но то, что между происходит между тобой и Уиллом знают все.

– Это как-то паршиво. Вы будто смотрите шоу, в ожидании, а что же будет дальше.

– Нет, Фэй, – спорит дядя. – Мы любим вас и хотим, чтобы вы наконец все прояснили и закончили войну.

– Не я ее начинала.

– Но ты смело приняла условия и пошла в атаку в ответ.

Его слова меня задевают.

– А что мне оставалось делать?

– Я тебя не виню, милая. Я просто говорю образно. Оружие держали вы оба.

Я молча смотрю в телевизор.

– Что ж, теперь мы его сложили.

– Это хорошо.

– Наверное.

Дядя Ллойд делает очередной глоток.

– Можешь рассказать Кирнан про меня и Ребекку. Она меня не осудит. Я знаю, что тебе хочется.

Я выдавливаю улыбку.

– А ты не промах.

Он подмигивает.

– А то. – Затем перестает улыбаться. – Мне жаль, что какая-то фраза сбила с толку Уилла. Не представляю, что у него творилось в голове на тот момент. Я и не догадывался. Да и как я мог? Я просто не понимал, почему он даже здороваться со мной перестал.

– О боже.

– Все будет хорошо, Фэй. Все же прояснилось.

* * *

Со стороны пляжа слышны звуки голосов, смеха и музыки. Я лежу, уставившись в потолок. Вздохнув, тянусь за телефоном и наушниками. Уже через несколько секунд в моих ушах играет Billie Ellish «everything i wanted». Мне не нравится, что я сама себя обрекаю на бессмысленные страдания. В этом нет логики. Но и простить его так быстро я тоже не могу.

Внезапно мне на телефон приходит сообщение:

на пирсе есть новое место для писем

И сразу же следующее:

пожалуйста

Я резко поднимаюсь, вчитываясь. Читаю еще раз и еще. Незнакомые цифры номера ни о чем не говорят, но очевидно, что это Уилл.

Поверх футболки я набрасываю черный худи. На ногах шорты и кроссовки. Я вылезаю в окно, чтобы не объяснять дяде, так как он все еще в гостиной смотрит матч.

До пирса подать рукой. Хорошо, что вечеринка проходит от него достаточно далеко, так что быть замеченной шансов мало. Я прихожу на место, где мы с Уиллом прятали свои письма. Справляясь с непонятной паникой, я иду вдоль пирса. Подхожу к краю и наклонившись, рукой нащупываю знакомую коробку в виде кормушки для птиц. Через несколько секунд таких поисков моя рука натыкается на что-то подобное. Я нахожу шуршащий предмет и смело хватаю его.

В моих руках письмо, старательно и плотно замотанное в пакет. Раньше мы часто теряли письма, их уносило в океан. Лишь позже стали умнее.

Я раздумываю, прочитать ли здесь и сейчас. Либо вернуться домой.

Выбор очевиден. Разорвав пакет, я тут же вскрываю абсолютно белый конверт и вынимаю письмо. Почерк Уилла прежний. Местами корявый, местами спокойный. Есть слова, которые он писал, сильно надавливая на ручку. Это заметно. Он всегда так писал.

Фэй-Фэй, как же я давно так тебя не называл

помнишь я всегда говорил тебе «лови волну»? Так вот, в этот раз я ее не словил сам, и она сбила меня с ног. Сбила так, что я потерялся где-то среди других, более спокойных волн. Я потерял тебя и остался один. И