— Градов?!

— Бархатова?!

— Офигеть, Градик! Ну просто офигеть! — взвизгнув, Надя Бархатова бросается мне на шею. Ошарашенный внезапной встречей обнимаю её в ответ, успевая уловить неудомение в глазах Вики, даже некую ярость.

Успел я изучить карту её взглядов, этот точно не несёт в себе ничего хорошего.

Вика

Чёрт! Чёрт! Чёрт!!!

Откуда здесь взялась эта курица?!

Как же обалденно мы потанцевали, всё шло как по маслу и надо было этой толстухе губастой откуда-то появиться!

"Градик". Какой ещё нафиг "Градик"!

Я стараюсь вести себя адекватно ради Саши, но первая реакция — послать её куда-нибудь нахрен. Всё испортила же!

— С ума сойти! Вот это встреча. Сколько лет прошло! Дай я на тебя посмотрю, — толстуха делает шаг назад от Саши и демонстративно хватается за сердце. — Обалдеть, да ты просто бог! Плечи какие, а торс, дай-ка, — толкает кулачком его в живот и театрально обмахивается ладонью, словно веером: — Мне этого парня заверните с собой, пожалуйста. И на работе пару дней точно не ждите, мне будет не до неё.

— А ты всё такая же, Бархатова, — улыбается ей. — Вот вообще не меняешься.

— Надеюсь, такая же молодая и красивая?

— И это тоже, само собой.

— А ты всегда знал, чем женщину взять, хитрец.

И ржёт, обнажив лошадиные зубы.

Смех у неё такой мерзкий!

Смотрю на Сашу и не могу поверить — вроде бы весь такой из себя правильный, серьёзный, ни шагу налево, но куда не плюнь — везде его бывшие подружки! Страшно представить, что там в Москве творится.

— Ты как здесь вообще? Откуда? Ты же в столице, я слышала, обосновался.

— Есть такое.

— А тут какими судьбами тогда? Надеюсь, за мной приехал? — снова ржёт, а я лишь сильнее стискиваю зубы. — Слушай, пошли покурим, поболтаем, расскажешь как живёшь. Идём, — хватает его под руку и наконец-то замечает меня. — Ой, а это кто? Только посмей сказать, что твоя подружка! Не разбивай мне сердце.

— Не подружка, подруга, — поправляет Саша и моё настроение падает ещё ниже. — Дочь жены Марата.

— Марат женился? Вот это да! Ну пошли, тут шумно так.

— Вик, я отойду, хорошо? — оборачивается на меня Саша и судя по его лицу, он рад видеть эту толстуху. Ты что, слепой? Да у неё задница размером в кресло! — Я быстро.

— Конечно, — давлю улыбку, — я за столиком буду.

Больше не выдерживая это унижение разворачиваюсь и ухожу к нашему сиротливо пустому столу.

Да, конечно, он ничего мне не обещал, мы не пара, у нас даже не настоящее свидание, но вот так уйти болтать с какой-то мымрой?!

А я?!

Распирает злость и отчаянно хочется кого-нибудь придушить.

— Вик, это чё за фигня? — плюхается напротив Катька. — Эт чё за баба? Жена бывшая его, что ли?

— Нет, понятия не имею, кто. Да и мне пофиг.

— Ага, оно и заметно, как тебе пофиг, — берёт стакан Саши в руки и, убедившись, что тот пуст, разочарованно ставит на место. — Видела я, как вы танцевали. Классно вместе смотритесь.

— Отвали вот сейчас, Кать, ладно? Не до тебя!

— Нет, ну вообще, так-то она тоже ничего такая…

— Ты в своём уме? — закипаю. — Она же жирная!

— Ну, так скажем — до жирной ей далеко. Есть за что подержаться, фигуристая, как Семенович в лучшие годы. Мужикам такие нравятся.

— Это ты меня так поддержать пришла?

— Ладно, извини, жирная, конечно. Может, ну его, давай по коктейльчику?

Я обещала Саше вести себя прилично и впервые собиралась сдержать слово… Но теперь… какого чёрта? Он меня одну бросил! И кто знает, чем с этой тёлкой там сейчас занимается! И неизвестно ещё, что за тёлка, может, ещё какая-нибудь бывшая жена объявилась, он, как оказалось, та ещё шкатулочка с сюрпризами.

А самое в этом всём обидное то, что Катька права — она не жирная и такие мужикам реально нравятся.

Оборачиваюсь на выход — нет их, конечно, "болтают". Вспоминаю, как она его по-свойски лапала, как смотрела, слюной всё закапала… Прямо хоть иди и грей уши.

Саша

— Так ты тут всё-таки какими судьбами? — выдыхает Надя сизую струю дыма, глядя на меня слегка расфокусированным, но определённо порочным взглядом. — Будешь? — тянет пачку.

Отрицательно качаю головой и улыбаюсь ещё одному привету из прошлого.

Надя Бархатова — медсестра из моей прошлой воинской части, главная эротическая фантазия всех неокрепших могзами призывников и что уж, половины офицерского состава. Такие как она просто не могут не обратить на себя внимание — весёлая, лёгкая на подъём, симпатичная. Мне она тоже нравилась, и у нас даже завязалось некое подобие романа, но потом я познакомился с Олей и ни до чего серьёзного с Бархатовой так и не дошло. Если, конечно, можно поставить на одну ступень Бархатову и "серьёзное".

— По делам приехал, были кое-какие.

— К Ольге, небось?

Конечно, как я мог забыть о том, что Надя всё про всех знает, толку от неё что-то скрывать.

— К ней самой.

— Всё забыть не можешь?

— Нет, давно забыл, столько лет прошло.

— И правильно, чего на одной замыкаться, баб много, а ты у нас такой один. Я тебя даже не сразу узнала, ты и был красавчик, но сейчас ну просто Бред Питт в его лучшие годы. Хотя можно подумать, что у него были когда-то худшие, — хохочет, туша окурок о край металлической урны. — А со службой что? Слухи разные ходили.

— А ты поменьше доверяй слухам, Надь.

Уж что-что, а эту часть недавнего прошлого мне точно обсуждать не хочется. Гордиться там, увы, нечем.

— А жаль, из тебя бы вышел отменный генерал, не чета нашему Боровских. Скучаешь?

— По Боровских?

— По службе, юморист. Чем теперь на вольных хлебах заниматься планируешь?