– Стойте спокойно, Эми, – предупредила Лия, сжимая во рту булавки, – иначе я могу вас уколоть.

Танцовщица оглянулась через плечо, глаза ее искрились смехом.

– Вы уже один раз сделали это, и прямо в задницу. Если продолжите в том же духе, я могу истечь кровью.

Лия вынула изо рта булавку и осторожно подколола ткань вдоль шва на спинке платья девушки.

– Это из-за того, что вы вертелись, как рыба на крючке. Мне не удается убедить вас постоять спокойно хотя бы минуту.

– Я танцовщица, дорогая. Это наше занятие – быть постоянно в движении.

– Ну что ж, только не во время примерки, а то шов выйдет кривой. – Лия заколола еще несколько булавок, затем удовлетворенно кивнула: – Ну вот, теперь порядок. А сейчас немного отойдите, чтобы я могла оглядеть вас.

Эми послушно отошла на середину артистической уборной, служившей одновременно костюмерной и примерочной, широко раскинула руки и грациозно покружилась. Танцовщица была высокой и стройной, с большими темными наивными глазами и сочными губами, не соответствующими ее юному, почти невинному облику.

Хоть Эми все больше и нравилась Лии, эта девушка отнюдь не была невинной. Как и у большинства популярных балерин из труппы Лестера, у Эми имелось множество обожателей, мечтавших уговорить ее одарить их своими милостями. Ни дня не обходилось без каких-либо маленьких подарков, или коробки конфет, или букетика цветов от одного из поклонников. И Эми была не единственной, кого одаривали столь щедро. Большинство актрис регулярно получали различные презенты от своих почитателей. И Лия не питала иллюзий по поводу того, какое вознаграждение полагалось за щедрость. У Эми, самой популярной из танцовщиц, на данный момент имелось четверо воздыхателей: виконт, баронет, холостяк судья и преуспевающий галантерейщик, постоянно снабжавший ее чулками и кружевом.

– Так хорошо? – Эми одернула лиф. – Или вам необходимо еще несколько раз меня уколоть?

Она была одета нимфой для предстоящей премьеры пьесы «Королева горы Олимп» (с Марианной в главной роли), которая должна была состояться через несколько дней. Благодаря покрою платья и наличию корсета, значительно увеличивавшего размеры бюста, Эми больше походила на шаловливую молочницу, чем на античную нимфу. Когда Лия указала матери на то, что костюмы исторически неверны, та только рассмеялась и сказала, что в отношении танцовщиц никто из публики, в особенности мужчины, не придает никакого значения исторической достоверности их одеяний.

Лия была несколько озадачена и смущена, обнаружив, что некоторые моменты театральной программы отличаются непритязательностью, а иногда даже непристойностью. Она, конечно, знала, что, согласно лицензионному законодательству, их труппе не разрешалось ставить серьезные спектакли и классику. И хотя Лия не рассчитывала на Шекспира, но все же надеялась сыграть что-нибудь более интересное, чем второстепенная роль без слов в небольшой комической опере с неудачным названием «Сюрприз для жены трактирщика».

– Вот теперь мы закончили, – сказала она Эми, осмотрев плоды своих трудов. – Только позвольте мне вынуть булавки, чтобы вы могли снять платье, а затем я немедленно продолжу работу: прошью по наметке и закончу починку. Ваш костюм будет готов к премьере, обещаю.

Эми вздохнула с облегчением.

– Вы моя спасительница, мисс Лия. Когда платье порвалось на репетиции, я испугалась, что мне придется самой его чинить. А я не слишком ловко управляюсь с иголкой. Никогда не была сильна во всей этой домашней чепухе. – Она лукаво подмигнула девушке. – Не скажу, что мне это необходимо, слава богу.

– Ну разумеется, – сухо сказала Лия.

Несомненно, Эми была весьма разборчива в выборе любовников. Они должны были быть красивы, богаты и не жалеть денег на то, чтобы одевать ее по последней моде. Лия не могла не испытывать легкой брезгливости по поводу излишне прагматичного тона, которым некоторые актрисы и танцовщицы обсуждали своих теперешних или ожидаемых любовников. Словно покупку лошадей на аукционе «Таттерсолз» или акций на бирже.

Не то чтобы она их осуждала: ведь актерская профессия в целом и заработки в частности были очень ненадежны, – ничего удивительного, что артистки зачастую пополняли свои кошельки за счет любовников или покровителей.

К счастью, Лии не грозило когда-либо оказаться в столь уязвимом положении. При поддержке своей матери и отчима она непременно сумеет сделать успешную актерскую карьеру, которая позволит ей достойно содержать себя и бабушку. А пока отчим ясно дал понять, что она может оставаться с ними столько, сколько захочет, несмотря на явное нежелание матери согласиться с этим планом.

И в завершение ее изрядно беспокоил маркиз Лендейл. Лии удавалось уклоняться от встречи с ним почти целую неделю, хотя она и понимала, что так не может продолжаться слишком долго, поскольку Джек был преисполнен решимости найти ее. А он был чрезвычайно настойчивым и непреклонным. Она ужасно по нему скучала, пока не вспомнила ту унизительную сцену в библиотеке. Тогда она сказала себе, что не хочет видеть его больше никогда в жизни.

– Мисс Лия, – окликнула Эми, помахав рукой у нее перед лицом. – Вы здесь?

– Извините, – вздрогнув, отозвалась девушка. – Что вы сказали?

Эми внимательно на нее посмотрела.

– Вы, случайно, не подхватили простуду, которая свалила миссис Эндрюз? Вы так раскраснелись, словно у вас жар.

– Нет, я в полном порядке, слава богу. Хотя этого не скажешь о бедной миссис Эндрюз. Мало того что ее помощница, швея, решила уволиться и выйти замуж, так еще ее и вывела из строя эта ужасная простуда. И меньше чем за неделю до премьеры к тому же.

– Ей страшно не повезло, – сказала Эми, пытаясь снять костюм. – Но вы почти так же умело управляетесь с иглой, как она. И все же мне не кажется правильным, что вам приходится выполнять работу костюмерши, – ведь вы все-таки дочь миссис Лестер.

Лия зашла за спину Эми, намереваясь помочь.

– Большая часть работы была уже выполнена, а я обещала ма… Марианне, что буду помогать всем, чем смогу.

– Да, и они поручили вам переписывать тексты ролей для актеров, когда мистер Лестер вносит изменения в сценарий. На мой взгляд, дорогая, они просто используют вас в своих интересах.

Лия не сумела сдержать печальный вздох.

– Очень любезно с вашей стороны говорить так, но я правда ничего не имею против, хотя и надеялась на большее, чем роль статистки в одной небольшой сцене.

– Я думаю, это потому, что мать завидует вам. Любой может видеть, что вы более молодая ее версия. Нелегко вынести, когда вам каждый день бросают это в лицо. Она не захочет, чтобы вы похитили ее успех на этой сцене, ручаюсь вам.

Лия на мгновение застыла.

– Мама просто желает убедиться, что я не буду легкомысленно ввязываться во что-то неподходящее. И не возьмусь не за свое дело.