Кажется, поспешила я радоваться.

— Тогда... не понимаю.

Если я была готова, в чем тогда проблема? Или он не был уверен в том, что я готова?

— Мне все равно следовало быть осторожней. Я невольно причинил тебе боль, — мрачно произносит мой любовник. — Это во-первых... а во-вторых — это мы говорили об обычной близости. А у нас с тобой, в силу обстоятельств, случилось нечто гораздо большее, и образовалась связь. Я пытался остановиться, когда понял, что не могу полностью контролировать свои энергетические потоки и предотвратить слияние...

— Но я тебе этого не позволила. Я помню, — перебиваю его, кивая со смущенной улыбкой и чувствуя, как тревожно трепещет в груди сердце.

Ох, чую, влипла я конкретно. Разгрести бы.

— Так что за связь? — вымученно интересуюсь я у очень серьезного Рошада.

— Брачная, малыш. Ты согласилась стать моей связанной. И стала.

Пару секунд я просто смотрю на Рошада? не мигая. Надеясь, что мне послышалось. Мозг усиленно пытается придумать слово, которое можно заменить на... вот это вот «Брачная». Ну не мог он это сказать. Не мог. Не женятся люди, всего лишь переспав.

Люди... не женятся. А мне попался нелюдь.

Упираясь ладонями ему в грудь, я заставляю мужчину отстраниться. И сама сажусь, чтобы думалось легче. Правда, это не особо помогает. Надо было со всеми этими серьезными разговорами все-таки подождать.

— Мне не послышалось? — все же переспрашиваю ошарашенно. Все еще надеясь неведомо на что.

— Нет, — качает головой Рошад. И вот не чувствуется в нем ни капли сожаления. — Мы с тобой прошли через слияние энергетических каналов. Ты добровольно приняла мою энергию, полностью перестроилась под нее. Поэтому тебе было так больно и горячо. Мы теперь энергетически связаны друг с другом. И для куардов это равно браку.

— Равно, не значит брак? — выхватываю я маленькую смысловую лазейку из его слов.

Мужчина прищуривается, буравя меня пронзительным взглядом. Но и я не уступаю. Тут моя судьба решается как никак. И я намерена докопаться до правды.

— Чисто формально. Но по сути, ты уже моя связанная. Жена по-вашему. Как только у меня появится свидетель, способный провести для нас церемонию согласия постфактум, все нужные формальности будут соблюдены.

— Э-э-э, нет-нет-нет, — вскидываю я руки. — Развязывай нас назад. Что для этого нужно? Прощальным сексом заняться? Тогда давай, вперед. Требую развода.

— Развода? — недобро вспыхивают глаза моего нечаянного мужа. Краткий миг, его стремительный рывок, и я снова оказываюсь на спине, придавленная к кровати его тяжелым телом. А Рошад склоняется к моему лицу. — Так спешишь избавиться от меня? После того, как просила не останавливаться? После того, как уверяла, что принимаешь?

— Нет... но... я же не знала, чем это обернется, — вспыхиваю сначала от возмущения, а потом по мере осознания от стыда и чувства вины.

Он прав. Я сама его просила. Требовала, если уж говорить начистоту. Вряд ли Рошад хотел на мне жениться. По крайней мере, точно не так скоропостижно. Так что, тут еще вопрос, кого можно назвать жертвой.

— Прости. Я, правда, была сильно не в себе и даже подумать не могла, что секс, даже такой безбашенный, может обернуться для нас нежелательным браком. И я просто... хочу все исправить.

Понимаю, что незнание не освобождает от ответственности, но все же надеюсь, у нас получится разрешить этот вопрос мирно.

— А тебе не приходит в голову, что ничего исправлять не нужно? — вкрадчиво интересуется Рошад, перехватывая мои запястья и поднимая их над головой.

— Но... но мы случайно... — растеряно бормочу, чувствуя, как перехватывает дыхание от этой внезапной беззащитности.

— Случайностью было только то, что это случилось сейчас и именно таким образом, — чеканит мужчина, вклиниваясь своим телом между моих ног. — И тебе уж точно не за что извиняться, моя своевольная дерзкая Мышка. Я хотел тебя с того самого момента, как в первый раз увидел. Не просто переспать. Я хотел тебя себе. Всю. Без остатка. Навсегда.

Оглушенная его словами, я чувствую, как прижимается к моей саднящей плоти его член. Раздвигая припухшие складочки, а за ними и мышцы, проникая в мое тело. Неспешно и неотвратимо. От растущего болезненно-острого ощущения наполненности перехватывает дыхание. А собственная беспомощность перед этим мужчиной... неожиданно для меня самой, меня же дико заводит. Неужели, снова наркотик так действует?

— Ты моя жена, Мишель. Эта связь нерасторжима, — рычит Рошад, входя в меня на всю длину. Словно припечатывает.

Смотрит в глаза, будто душу и разум клеймит.

— Не будет! — жесткий толчок, переплавляющий саднящую боль в невыносимо острое наслаждение. — Никакого! — еще толчок и мой животный стон. — Развода! — еще один, и на меня обрушивается шквал резких движений, жадных поцелуев и бесстыжих ласк. Снова и снова. И снова.

И я сдаюсь этому собственническому натиску, растворяясь в сумасшедшем удовольствии, в бездну которого опять бросает меня этот невыносимый мужчина. Этот нелюдь бессовестный... мой муж нечаянный...

А-а-а-а-ах, только не останавливайся!

Когда спустя некоторое время этот самый «бессовестный и нечаянный» самолично тащит меня в ванную, где запихивает в душевую кабинку, и принимается за мытье моего очень удовлетворенного, но от этого ну о-о-очень усталого тела, я уже с трудом могу вспомнить, что меня там не устраивало в нашей связи.

Может утром получится сообразить, что к чему?

Сейчас мне хочется лишь спать.

Рошад тоже молчит сосредоточенно намыливая и купая меня. Трогая везде, где ему вздумается. А когда заканчивает столь своеобразно ухаживать за мной, прислоняет к стенке, чтобы помыться самому, давая возможность вдоволь налюбоваться своим совершенным телом.

Однако, после купания, вытирания и одевания в одну из Рошадовых домашних футболок меня к моему огорчению ведут не в постель спать, а на кухню есть. И все это с железобетонным аргументом, что моему организму нужна еда для скорейшего восстановления, и что он меня с ложечки покормит, если я сама не соизволю употребить эту необходимую еду внутрь.

Приходится смириться и употреблять, тем более, что сила тут явно не на моей стороне.

И лишь после довольно сытного ужина, во время которого у меня даже аппетит проснулся, мне наконец позволяют добраться до вожделенного предмета интерьера — большой и удобной кровати.

Правда, засыпать мне приходится в обнимку с Рошадом. И последнее, что я помню, это ощущение его ладони, поглаживающей мою спину, теплое дыхание, шевелящее волосы у меня на макушке и удовлетворенное:

— Спокойной ночи, Мишель.

Утром в смятой постели я просыпаюсь одна. И несколько минут просто лежу, пялясь на верхушки деревьев за окном и безоблачное голубое небо, собирая свои сонные мысли в кучу. И постепенно восстанавливая в памяти все, что случилось вчера. Абсолютно все.