– Никто его не казнит, уверяю вас. Зато Владычице вряд ли придется по нраву то, что подданные игнорируют ее приказы. – Эти слова были сказаны в серьезном и официальном тоне, хотя Грэйлон тут же поспешил исправиться: – Зато чуть позже я сам вас с ним лично познакомлю. Ладно, бегите, пока я не применил силу.

Похоже, последние слова Грэйлона имели какой-то скрытый подтекст, потому как, едва услышав их, девушки залились дружным смехом. Дверь отворилась, и Андрей мельком увидел любопытных красавиц, но, к сожалению, они были тут же закрыты фигурой эльфийского стрелка. И все-таки он успел разглядеть, что глаза третьей, русоволосой девушки, так и не сумевшей оттолкнуть подруг от щели, были золотисто-ореховыми, роскошные волосы самой упрямой голубоглазой эльфийки отливали осенней медью, а у той, что предрекала ему несчастья, на изумрудные глаза падала длинная иссиня-черная челка. Но, к сожалению, все это великолепие осталось по ту сторону двери, а по эту лежал семнадцатилетний юноша, которому до смерти осточертели магия, оружие и стоящий рядом воин, стрелок, командир, родич и любовник местной правительницы. Тем не менее этот человек и этот эльф, настолько непохожие друг на друга, оказались связаны незримой нитью, сплетенной для них самой судьбой. Андрей удивился непонятно откуда взявшейся мысли о судьбе, но оформить ее в слова не успел, поскольку Грэйлон зааплодировал.

– Браво! – воскликнул страж. – Прими мои поздравления! Честно говоря, даже не думал, что ты на такое способен.

– Что я такого сделал? – только и смог пискнуть Андрей.

– Ну, скажем так, – усмехнулся Грэйлон. – Ты сумел достать этого расфуфыренного хмыря Равола до такой степени, что он назначил награду за твою голову.

Прежде чем Андрей успел осознать степень угрозы, его собеседник успокаивающе приподнял руку:

– Не беспокойся, Владычица приказала всему Корпусу Стражей взять тебя под охрану, а связываться со Стражами в данный момент никому не хочется. Те на днях вернулись с одной операции, где понесли хоть и небольшие, но серьезные потери, так что настроение у них прескверное, а стреляют они без предупреждения.

– Это хорошо. Но за что именно он на меня разозлился?

– Для начала скажи мне, о чем были твои мысли в тот момент, когда ты начал стрелять?

– Ну… – Андрей призадумался. – Что-то про грибы и лишайники, но я очень плохо помню подробности… Неужели?!

– Ужели, ужели, – хохотнул Грэйлон. – Это новость даже не месяца, а года! У извращенца Равола на ушах выросли великолепнейшие поганки и мухоморы! Первосортные! Наши друиды стонут от зависти, а кое-кто из колдунов, потихоньку отщипнув кусочки от этих грибочков и проведя соответствующие опыты, признал их пригодными для самых высококачественных зелий. Так что в данный момент лечение старого развратника под большим вопросом, поскольку одним не хочется терять источник столь ценных ингредиентов, а другие жаждут исследовать этот феномен и написать о нем научные трактаты, чтобы прославить свои имена в веках. То, что кожа Равола теперь покрыта толстым слоем лишайников, тоже интересует многих магов и ученых, но грибы на ушах отодвигают для исследователей прочую растительность на второй план.

Андрей, представив себе нынешний облик Равола, оглушительно заржал. Грэйлон с охотой его поддержал, и минут пять комната напоминала приют сумасшедших. С трудом отдышавшись, юноша поинтересовался:

– А эти девушки, кто они такие?

– Смотрительницы Целительных покоев, – равнодушно махнул рукой страж. – Если есть желание, после того, как все это закончится, могу познакомить. Хотя не советую тебе с ними общаться. Девушки они молодые, начитавшиеся всяких дурных книг, еще решат поиграть в любовь «некроманта и принцессы». Это одна из самых популярных любовных баллад, – пояснил он, заметив недоуменный взгляд подопечного.

– А я разве некромант?

– Наши маги разобрали по составляющим ту силу, что была задействована как при пробитии прохода к дворцу, так и для создания оригинального подвида «извращенец мухомороухий». В общем, в ней присутствуют частицы Темного Спектра, и их немало. Только не спрашивай меня, что это такое, я не маг, хотя когда-то и учился волшебству. Вот отведу тебя к тому же мэтру Юносу, он и объяснит.

– И что же делать? – поинтересовался Андрей, уже думавший о том, что сегодня точно побьет рекорд по количеству тупых вопросов, задаваемых в минуту.

– Для начала оденься, если уже можешь ходить, – спокойно ответил Грэйлон. – А я тебе все растолкую.

Краткий рассказ эльфа заставил его осознать, насколько далеко все зашло. Владычица, несмотря на свой суровый диктаторский нрав, очень любила прислушиваться к чужим словам и там, где дело не касалось ее пророчеств, оспаривать которые не смел никто, постоянно стремилась угодить всем. Так уж случилось, что сразу после Войны некромантов, возвысившей дом Ястреба, капитан дворцовой стражи Грэйлон оказался в числе фаворитов, удостоенных чести лицезреть Владычицу в любое время и в любом месте, включая постель. Для эльфов, как понял Андрей, столь свободное поведение было в порядке вещей, тем более что Владычица упорно отказывалась связывать себя новыми узами брака, горюя по погибшему несколько тысячелетий назад супругу. Что, впрочем, не мешало ей призывать того же Грэйлона в свои покои по три раза в неделю, а то и чаще. И тут у него появился конкурент: Равол из дома Грозы, известный как ценитель всяческих древностей, владеющий мощнейшим арсеналом магических средств. Колдуны из дома Грозы вот уже несколько тысячелетий составляли костяк магических сил как Эриолана, так и всех южных земель. И вот этот тип, известный как большой любитель молоденьких эльфов мужского пола, оказался своеобразным образом связан с Владычицей Найлирэлью.

– Но если он предпочитает мальчиков, то каким образом стал любовником Владычицы? – задал очередной вопрос Андрей.

Грэйлон махнул рукой:

– Я же говорю, что он извращенец. У всех вкусы как вкусы, никогда не меняются, а этот то мальчиков охмуряет, то девочек, то вообще на конюшни начинает захаживать. Короче, переменчивый и бурный тип, как гроза.

Дальнейшая история касалась политических взаимоотношений. Из полутора десятков домов властью и, соответственно, голосом в Совете обладали всего семь: Грозы, Ястреба, Радуги, Листвы, Огня, Стали и Тумана. Все семь кланов обладали примерно равной мощью, что превращало политические интриги в сложное маневрирование. Но в последнее время дом Грозы начал накапливать силы. Они в открытую заключил союз с домом Радуги, и речь шла чуть ли не об объединении этих домов. Затем стал колебаться дом Тумана, и, возможно, благодаря влиянию на Владычицу Грозе удалось бы переманить на свою сторону и дом Стали, но тут случился конфуз. Шутка Грэйлона привела к тому, что Найлирэль стала свидетельницей купания Равола в компании трех молодых людей из домов Радуги и Тумана. Омовение было весьма интересным, и по его окончании Владычица спустилась к бассейну и дала Раволу Ясноглазому отставку. С этого момента чаша политических весов застыла пусть и в нестабильном, но все же равновесии.