историков поддерживают версию с отцовством Эмила-Ходжи, поскольку, если верить дошедшим до нас сведениям, Эсен-Бука умер в 1318 году, а Туглук-Тимур родился одиннадцатью годами позднее. А историк из Балха[100] Махмуд ибн Вали в своем трактате «Море тайн относительно доблестей благородных» упоминает о том, что Эмил-Ходжа был также известен под именем Исан-Буга (Эсен-Бука).

Но расхождение по поводу имени отца Туглук-Тимура не столь уж и важно. Важно то, что Туглуктимуриды являются потомками Чагатая и были они единственной правящей династией, которая вела свое происхождение от второго сына Чингисхана, кроме Хара-Хулагу и Мубарек-шаха, которые толком-то и не правили.

Кстати говоря, сам Махмуд ибн Вали в XVII веке для обозначения всего чагатаидского ханства использовал термин «Уйгуристан», но в наше время принято использовать термин «Моголистан». Уйгуры, в былые времена называвшиеся «восточнотуркестанскими татарами» – это тюркский народ, коренные жители Восточного Туркестана, который ныне известен как Синьцзян-Уйгурский автономный район Китайской Народной Республики. Генетические исследования показали, что среди предков уйгуров были и монгольские племена (а как же иначе – ведь соседи!), но тюркской крови, то есть – тюркских генов, в уйгурах больше, чем монгольских.

История Моголистана началась с шестнадцатилетнего Туглук-Тимура, которого в 1347 году провозгласил правителем некий Пуладчи, эмир (предводитель) монголо-тюркского племени дуглат.

«Коренные монголы постепенно разделились на две части [или подразделения], – пишет Рашид ад-Дин, наш главный источник сведений о тех временах. – Подразделение первое [составляет ту] ветвь, которая произошл от тех настоящих монгольских народов, кои были на Эргунэ-куне,[101] [где] каждый получил [свое] специальное имя и прозвище. [Впоследствии] они удалились оттуда. [Это были племена]: нукуз, урянкат, кунгират, икирас, олкунут, куралас, элджигин, кункулают, ортаут, конкотан, арулат, килингут, кунджин, ушин, сулдус, илдуркин, баяут, кингит. Подразделение второе. Народы, которые произошли от трех сыновей, появившихся на свет у жены Добун-Баяна[102], по имени Алан Гоа, [уже] после смерти ее мужа. Добун-Баян же был из коренных монголов, что не забыто; Алан-Гоа же происходила из племени куралас. Эти народности также состоят из двух подразделений: нирун в собственном смысле; их шестнадцать родов: катакин, салджиут, тайджиут, хартакан, сиджиут, чинос, который называют также нукуз, нуякин, урут, мангут, дурбан, баарин, барулас, хадаркин, джуръят, будат, дуклат, йисут, сукан и кингият. Второе подразделение – нируны, которых также называют киятами; они разделяются на две ветви; кияты вообще и в этом смысле [они объединяют роды]: юркин, чаншиут, кият-ясар и кият-бурджигин, что означает синеокие; их ветвь произошла от отца Чингиз-хана и имеет [поэтому] родственное отношение [к роду Чингиз-хана и его отца]».

Этот фрагмент из «Сборника летописей» Рашид ад-Дина дает исчерпывающее представление о многообразии монгольских племен. Термин «монгол» обычно употребляется иностранцами, сами монголы непременно уточняют свои корни, а не ограничиваются констатацией одной лишь принадлежности к монгольской нации.

Но вернемся к Туглук-Тимуру и эмиру Пуладчи. Приведение Чингизидов к власти всегда и везде преследовало одну и ту же цель – использовать их, в силу своего происхождения обладавших легитимностью, в качестве «ширмы», из-за которой можно править. Абульгази-хан в «Родословной туркмен» пишет о том, что в 1353 году, в возрасте двадцати четырех лет, Туглук-Тимур принял ислам, а Мирза Мухаммад Хайдар в «Рашидовой истории» сообщает, что «хан сам над собой совершил обряд обрезания. Лучи ислама поглотили мрак неверия и ислам распространился в юрте Чагатай хана. <Слава Аллаху и благодарение ему>, что по сей день счастье ислама прочно в том высокопоставленном семействе»[103].

Обстоятельства, приведшие к обращению Тоглук-Тимура в ислам, Хайдар излагает так: «Хан охотился и приказал, чтобы никто не уклонился от этой охоты. Во время охоты они заметили, что в одном месте расположилась группа людей со своим скарбом. Тавачии [слуги хана] направились к ним, схватили их, связали и привели к хану, так как они нарушили приказ и не явились на охоту. Тавачии спросили хана, что с ними делать. Хан сказал: “Почему вы нарушили мой приказ?”. Шейх[104] доложил: “Мы чужестранцы, едем из разрушенного Катака и не ведаем об охоте и о вашем приказе, иначе бы не нарушили ваш приказ”. Хан сказал: “Таджики – не люди”. [В это время] он кормил нескольких собак мясом кабана и в гневе спросил: “Ты лучше или эта собака?”. Шейх ответил: “Если вера будет со мной, то я лучше, а если не будет со мной веры, то собака лучше меня”. Хан удалился и послал человека, чтобы он посадил того таджика на своего коня и с почестями привел. Тот могол подвел своего коня к шейху: Шейх увидел, что все седло измазано кровью кабана, и сказал: “Я пойду пешком”. Могол настаивал на том, что таков приказ – надо сесть на коня. Маулана накрыл седло полотенцем для омовения и сел верхом. Он увидел, что и на хане, который сидел один, видны следы крови. Когда шейх подъехал, хан спросил у него: “Что это за предмет, имея который, человек становится лучше собаки?”. Шейх ответил: “Это вера”, – и ясно описал мусульманскую веру и мусульманство. Хан заплакал и сказал: “Если я стану ханом и получу независимость, то Вы обязательно придите ко мне, я непременно стану мусульманином”, и он с почетом и уважением отпустил шейха».

История хороша, но можно с большой долей уверенности предположить, что мусульманином Туглук-Тимур стал не в результате случайной встречи с праведным шейхом, а исходя из политических соображений – для того, чтобы не расходиться в вопросах веры со своими подданными, ведь управлять единоверцами всегда легче и проще. Мусульманин-чингизид был идеальным кандидатом в правители над дуглатами и родственными им племенами.

Что же касается ханского приказа «чтобы никто не уклонился от этой охоты», то в нем нет ничего удивительного, поскольку привлекать в загонщики всех, кто только попадался под руку, было в обычае того времени.

Итак, в 1347 году тридцатилетний Туглук-Тимур стал правителем Моголистана. К тому времени он уже седьмой год исповедовал ислам. Туглук-Тимур женился на дочери влиятельного эмира Казагана, который правил западной частью Чагатайского улуса. Считается, что эмир Казаган стал править и владениями своего зятя, но в 1358 году Туглук-Тимур убил тестя во время охоты. Гибель Казагана стала результатом заговора, во главе которого стоял Туглук-Тимур, желавший избавиться от докучливой опеки и править самостоятельно. Став единоличным правителем в своих владениях, Туглук-Тимур добавил к ним Мавераннахр, завоеванный им в первой половине 1361 года. Тем самым Туглук-Тимур восстановил Чагатайский улус в его исконных границах.

Осенью следующего года Туглук-Тимур был вынужден вернуться в Моголистан, где восстали предводители нескольких кочевых племен. Наместником Мавераннахра хан