litbaza книги онлайнРоманыВсе, что мы оставили позади - Кэрри Лонсдейл

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 21 22 23 24 25 26 27 28 29 ... 79
Перейти на страницу:

Но не эти слова сорвались с его губ. Джеймс поцеловал Эйми в лоб, в висок и в скулу.

– Прости меня за то, что я оставил тебя. Мне не следовало покидать тебя, – сказал Джеймс, и Эйми зарыдала громче. – Прости меня за все. Мне следовало сказать тебе о Филе. Мне следовало быть рядом с тобой, помочь тебе преодолеть…

Эйми всхлипнула, и, прежде чем Джеймс понял, что происходит, она уже оказалась на своем сиденье и пристегивала ремень безопасности, оставив холод и пустоту там, где ее тело прижималось к его телу. Джеймс почувствовал внутри такой же холод и такую же пустоту.

Слезинки цеплялись за ее подбородок. Он вытер одну пальцем, и Эйми вздрогнула. Она снова обеими руками вцепилась в руль и включила зажигание.

– Эйми? – Джеймс запнулся, произнося ее имя. Он чувствовал, что она отдаляется и уносит его с сердце с собой.

– Я люблю тебя, Джеймс, – прорыдала она, не глядя на него. – Я всегда буду любить тебя. – Эйми подняла на него глаза карибской голубизны. – Но я люблю Яна. Я так сильно его люблю. У нас красивая дочка. Мы назвали ее Сарой в честь мамы Яна. Мы семья, очень счастливая семья.

Его сердце упало. Она убивала его. В глубине души он знал, что они больше никогда не будут вместе, но эти слова, произнесенные ею, вышибли из него дух.

Он не мог дышать. Ему нужно было выйти из этого автомобиля.

Джеймс дернул за ручку и распахнул дверцу. Он выбрался из машины, пока не натворил глупостей, не вернул ее к себе на колени, не поменялся с ней местами и не увез в ночь. Джеймс тихо закрыл дверцу и посмотрел вдоль улицы, не зная, что сказать еще или что сделать.

Или куда идти.

Он не хотел возвращаться в дом. Джеймс не чувствовал его своим. Он никогда не будет чувствовать себя тут как дома, чего не скажешь о том доме, который когда-то принадлежал им с Эйми.

Пассажирское окно опустилось.

– Джеймс?

Джеймс заставил себя посмотреть на нее в последний раз, потому что это вообще мог быть последний раз. Он начал понимать, что не сможет жить рядом, но не с ней.

Она перегнулась через пассажирское сиденье, чтобы посмотреть на него снизу вверх:

– Я прощаю тебя.

Это испепелило его душу, он напряженно кивнул.

Эйми отпустила тормоз, включила скорость и уехала. Джеймс сунул руки в карманы и смотрел ей вслед, пока задние фонари машины не моргнули и Эйми не скрылась за углом. Исчезла из его жизни. Пальцы вцепились в помолвочное кольцо, которое он носил с собой с декабря. Кольцо, которое она больше никогда не наденет.

Ему хотелось проклясть этот мир.

Он хотел избить Томаса до полусмерти.

Телефон завибрировал: пришло сообщение. Томас звонил ему весь вечер. «Какого черта ему нужно?» Джеймс выудил из кармана мобильник. На экране высветились четыре сообщения.

Фила выпустят в следующий вторник.

Сейчас говорю с ним по телефону. Он хочет вернуться в мамин дом.

Проклятье, Джеймс, я клянусь, что ничего ему не говорил, но он знает, что ты жив. Откуда он узнал, черт побери?

Он хочет тебя увидеть. Хочет поговорить о том, что произошло на лодке в Мексике. А что произошло?

Глава 10 Карлос

Пять лет назад

25 июня

Пуэрто-Эскондидо, Мексика

После обеда сеньора Карла появилась в «Эль-Студио дель Пинтор». Она видела Джулиана на пляже, и он сказал ей, где найти мою галерею.

– Твои работы так отличаются, – как зачарованная произнесла Карла. Она оделась в короткие белые брюки и розовую блузку, сшитые на заказ. Несколько браслетов упали из-под рукава и остановились на запястье, когда она опустила руку. Когда она двигалась, сверкали бриллианты.

– Отличаются от чего? – спросил я, закатывая рукава и подходя к Карле.

Она дернула острым плечом.

– От того, что я ожидала. Они яркие и динамичные.

Я взглянул на картину, которой она любовалась, сёрфер на огромной волне. Я использовал импрессионистский подход, работал мастихинами. Холст был густого голубого цвета, сёрфер – невесомое тело, как будто он парил над сверкающей поверхностью волны. Сёрферы описывали это чувство парения в воздухе, когда они ловили очень высокую волну, и мне хотелось это передать в картине.

Карла перешла к следующему полотну, еще один сёрфер на гребне не такой высокой волны опережает ее изгиб, его фигура – только силуэт на фоне заходящего солнца.

– Единство сюжета и красок… подход, который ты используешь… перспектива… общий тон… они передают… – Она постучала согнутым пальцем по подбородку и искоса посмотрела на меня. – Я пытаюсь найти верные слова.

Я подбоченился.

– Давайте попробуем. Что картины заставляют вас чувствовать?

– Заставляют чувствовать? – Губы цвета розового лимонада, который любил Джулиан, приоткрылись. Она повернула голову обратно к картине и некоторое время молчала. – Они заставляют меня пожалеть о том, что я не присоединилась к сыновьям, когда они занимались сёрфингом.

Я опустил глаза на шлифованный бетонный пол, пряча улыбку, представив Карлу на доске для сёрфинга. Потом откашлялся в кулак, мои брови поднялись:

– Вы хотите прокатиться на сёрфе?

Вид у нее стал встревоженный:

– Господи, нет. – Ее плечи поднялись и удрученно опустились. Она взяла рекламный буклет из ящика рядом с картинами. – Мне было неинтересно смотреть на них. Совершенно непродуктивное занятие.

А как насчет соревнований мастеров? Я прикусил нижнюю губу, чтобы не критиковать Карлу за анализ моих картин. Любое занятие Джулиана завораживало меня, и то же самое будет с Маркусом, когда он подрастет.

Она перелистала проспект, прочла описание картин, потом вернула его на место.

– У тебя смелый и свежий стиль. Ты очень умело владеешь кистью.

– Вы говорите, как критик. – Она и была критиком для своих сыновей, что, возможно, объясняло ее отдых в одиночестве. Карла сказала, что когда-то у нее было три сына. Но она не сказала, что они умерли.

Карла провела рукой по серебристым волосам и убрала на место выбившиеся пряди. Завязанные на затылке волосы падали прямой линией вдоль ее жесткого позвоночника. Осанка Карлы и утонченные черты говорили о многом. Звучит, как клише, но она была из богатых.

– Я не критик. Стараюсь не быть им.

Мои глаза чуть сузились, когда в голову пришла одна мысль. Если предположить, что она из богатых, то в ее юности наверняка были балы и уроки музыки. Уроки живописи. Я посмотрел на ее руки с тонкими костями.

– Вы художница.

Она рассмеялась так, словно мое заявление было нелепым, и медленно покачала головой.

1 ... 21 22 23 24 25 26 27 28 29 ... 79
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?