когда появились мысли, что Дэй-Донг обвёл нас вокруг пальца, распахнулась дверь проходной. Китаец вышел на улицу, по обычаю потоптался на месте — это, наверное, своеобразный ритуал — и пошёл вдоль забора.

Мы окрикнули его, выйдя из кустов.

— Берите, это одежда, надо её на себя одеть, чтобы выглядеть как мы все, — он протянул мне болотного цвета штаны, такую же рубашку с длинным рукавом и чёрную бейсболку.

Пришлось всё это напялить и выслушать порцию Люськиных шуток и подколов Димона. Потом мы с Дэй-Донгом пролезли через отверстие под решёткой, отряхнулись, осторожно пробираясь к главному зданию позади модульных построек.

— Кто в них живёт? — спросил я, заметив в нескольких окнах свет.

— Тут мы отдыхаем, когда первая смена работает, вторая спит. Сейчас вторая смена работать начала, первая поест, и спать прийти сюда.

Вопреки ожиданиям Дэй-Донг повел меня не к входу, возле которого стояла цистерна, а взял чуть правее и начал пробираться через строительные бытовки в непроглядную темноту.

— Куда мы идём, вход с другой стороны.

— Тот вход нехороший, там есть охрана. Я пущу тебя через вход хороший, там никто не ходит.

Идея была отличная, потому как наличие «хорошего» входа было как нельзя кстати.

У деревянной двери Дэй-Донг остановился, и долго прислушивался к тишине.

— Можно зайти, но не шуми ногами, чтобы тебя не слышать.

Практически в темноте мы поднялись по металлической лестнице, затем прошли по узкому коридору, свернув в первую дверь.

Помещение площадью не более пятнадцати метров, было заставлено до отказа. Мойка, плита, холодильник, четыре стола, многочисленные табуретки, ящики, коробки, пустые банки, бутылки, гора грязной посуды, засаленные полотенца, пищевые пластиковые контейнеры, перепачканные жиром. Запах стоял соответствующий, меня сразу начало тошнить. Если это была кухня, а, по всей видимости, это была именно кухня, то антисанитария здесь царила полнейшая.

Теперь понятно, почему охрана не ест стряпню Дэй-Донга, они попросту брезгуют. Бедная Алиска, ей ведь наверняка приносят еду из этой комнатушки.

— Дэй-Донг, где человек, который берёт шестнадцатую порцию еды?

— Он там, сидит внизу, но к нему идти не надо. Сейчас он сам сюда придёт, возьмёт картошку и чай. — Китаец подошёл к одному из столов, снял с пластмассовой тарелки крышку, и меня чуть не вывернуло наизнанку.

Не знаю, что Дэй-Донг называет картошкой, но блюдо, находившееся в тарелке, напоминало протухшую кабачковую икру. Коричневато-жёлтая масса, нашпигованная какими-то специями, выглядела отвратительно. Этим «шедевром» можно было смело отбивать аппетит тем, кто пытался сидеть на диете, но не находил в себе силы воли.

Боясь даже предположить, какой чай китаец налил в жёлтый стаканчик, я метнулся к крайнему столу накрытым длинной липкой клеёнкой.

— Буду сидеть под столом, когда охранник с едой выйдет, дай мне знать.

— Да-да, — шёпотом ответил Дэй-Донг. — А ты сам не хочешь картошки?

Вместо ответа, я сглотнул, быстро поднёс ладони к шее и нырнул под стол. Потянулись минуты ожидания. Я сидел на грязном, липком, дурно пахнущем полу, по которому иногда шныряли толстые тараканы, Дэй-Донг гремел посудой, а охранник не торопился приходить за Алискиным поздним ужином. Заснул он, что ли, сколько можно ждать? Я начал задыхаться, хотелось выскочить на улицу и глотнуть свежего воздуха.

Послышались шаги. Дэй-Донг зачем-то саданул рукой по клеёнке и отбежал к мойке.

— Здорово, — услышал я низкий чуть картавый голос. — Жрачка готова?

— Да-да, всё стоит в тарелке, картошка и чай.

— Чем у тебя так воняет, ты сам-то не задохнулся?

— Нет-нет, всё хорошо, это пахнет еда.

— Еда, — передразнил повара охранник. — Здесь без противогаза ходить невозможно. Ладно, давай тарелку.

Слова охранника насчёт противогаза внезапно натолкнули меня на одну мысль, которая на время выбила меня из реальности. Противогаз… Противогаз… Дым! Паника! А что если…

— Он уже ушёл, — испуганно говорил Дэй-Донг, нагнувшись и подняв край клеёнки. — Ты чего, не слышать мои сигналы? Давай, торопи себя.

Я вылез из-под стола, кивнул китайцу и выглянул в коридорчик. Охранник скрылся за поворотом. Я слышал его тяжелые шаги — он начал спускаться вниз по лестнице. Неотступно следуя за ним, я видел, как он свернул влево, обогнул винтовую лестницу, ведущую вниз — в подвальное помещение — и зашёл в другой коридор. Слева находилась открытая дверь, из маленькой комнатки был слышан звук телевизора, очевидно охранник коротал там время, а справа располагалась металлическая дверь с решёткой размером двадцать на двадцать сантиметров.

Охранник открыл дверь, зашёл внутрь и я услышал голос Алиски.

— Не буду есть эту гадость, меня от неё тошнит.

— Другого нет, могу яблоко предложить. Хочешь?

— Давайте! — буркнула Алиса после недолгих колебаний.

Охранник вышел в коридор, закрыл дверь и вернулся в свою коморку. Скрипнула тахта, наверняка здоровяк предпочитал смотреть телик лёжа.

Я поспешил вернуться к Дэй-Донгу. Около перил винтовой лестницы, остановился, нагнулся вниз, слыша быструю речь китайцев и непонятного происхождения гул. Ясно, значит, они трудятся внизу. Интересно бы туда спуститься и хотя бы одним глазком… Нет, одёрнул я сам себя, не время, сегодня цели совсем другие.

— Дэй-Донг, — крикнул я с порога, и китаец, вздрогнув, уронил на пол тарелку с коричневато-жёлтой жижей, называемой им картошкой.

— Ты меня напугал. Зачем так громко подходишь с задней стороны?!

— Дэй-Донг, извини, нужна твоя помощь. Можешь минут на пять отвлечь охранника и вывести его на улицу?

— Нет-нет, ты что, как я могу выйти с ним на улицу. Он не пойдёт за мной. Нет-нет.

— Дэй-Донг, прошу, ну мне очень надо. Скажи ему, что там кто-то ходит, он поверит. Пожалуйста!

Китаец смотрел на меня с опаской, и я отлично понимал, какие мысли роились в его голове. Наверняка он думал, что я появился на его пути как наказание за какие-нибудь его китайские грехи.

— Я скажу ему, что ты сказал мне, но знать, как он поступит, не могу.

— Пошли, — улыбнулся я.

Внизу, прежде чем Дэй-Донг прошёл в каморку охранника, я спрятался за накрытыми полиэтиленом коробками.

И мой план сработал, во всяком случае, после