кому-либо из Дюжины. Я знаю, что вы хотите не просто ослабить Стайса, а уничтожить его. И это правильно, потому что иначе он уничтожит вас. Не хочу гадать, что там такого сделал против его или не сделал ваш босс, но мой нынешний босс на него сильно осерчал.

– Если вы ждете каких-либо комментариев от меня, их не будет, – бесцветным голосом произнес Скэб.

– Мне они не нужны. Я это просто знаю. Равно как и то, что вы пытаетесь что-то замутить против Стайса с Рэнком Стаффином. У вас с ним ничего не выйдет. Рэнки – славный парень, но по сравнению с боссом он слабоват.

– А с вами, значит, выйдет?

– Именно так, – кивнул Круэвон. – Стайс нанимал меня как головореза элитных кровей. Я старался соответствовать его ожиданиям. Но я служил в военной разведке. То, чем мы занимались в войну, зачастую служило прикрытием для… других дел. Мне очень многое известно и о Стайсе, и о его конкурентах из Могучей Дюжины. За эти знания я и хочу получить два миллиона. А чтобы мои обещания не были голословными, взгляните.

Сеймор Скэб долго и внимательно изучал переданные ему документы. Затем отложил их.

– От имени президента предлагаю вам три миллиона, – произнес он. – Но за эту дополнительную плату потребую от вас определенного содействия.

Продолжение - уже в пятницу. Не пропустите!

Глава 4. Большая часть правды (часть 1)

Майдера Билона опять вызвал главный. Проходя по коридорам редакции, он слышал за спиной отчетливые шепотки и ощущал на себе взгляды, полные зависти, неприязни и очень редко – одобрения.

Слава снова нашла Билона. Написанная им статья о СОП вызвала неожиданно большой резонанс. Тему начали широко обсуждать в прессе и по телевидению. Билон пару раз видел Ренсера Элаво в популярных ток-шоу. Свои СОП возникли, наверное, в десятке городов. Президент выступил с большой речью о необходимости реформы полиции, которая не выполняет своих прямых обязанностей. Под ее верхушкой и даже самим министром внутренних дел ощутимо зашатались кресла.

Вся эта шумиха напрочь забила сводки с Восточного континента, переехавшие куда-то на внутренние полосы. Читая их, Билон испытывал тягостное чувство, словно узнавал о тяжелой и, скорее всего, смертельной болезни близкого друга или родственника. С момента вторжения прошло немногим более двух недель, но уже было очевидно: пришельцы одолевали. В Гордану потоком шли суда с беженцами. В газетах об этом не писали, но Билон знал, что остров Ксаннет весь превращен в громадный карантинный лагерь.

С этими невеселыми мыслями он вошел в кабинет главного. И был там немедленно захвален, обласкан и облизан.

– Рад, что не ошибся в вас, – в завершении заявил главный. – У вас легкий стиль и хороший слог. Думаю, вы готовы взять по-настоящему серьезную и важную тему.

– Какую? – осторожно поинтересовался Билон.

– Экономика, конечно же, экономика! Перемены, которые сейчас происходят в мире, оказывают на нее сильное влияние. А это непосредственно ощущается в нашей жизни. Возьмите и хорошенько проработайте эти документы – финансовые отчеты, рыночные обзоры и таможенную статистику. Я дам вам контакты парочки людей, которым вы сможете задать вопросы, когда они у вас появятся. Двое суток на подготовку, вам, надеюсь, хватит? А потом навестите завод стиральных машин «А-Матик» и хорошенько изучите там обстановку!

Судя по бело-красной символике на воротах, завод стиральных машин «А-Матик» относился к концерну «Дуксиори» – бизнес-империи миллиардера Дайминса Дукса, одного из Могучей Дюжины. Сейчас он походил на осажденную крепость.

Перед центральной проходной собралась толпа человек в четыреста. Людское море угрюмо волновалось, но его сдерживали, словно волнолом, несколько шеренг охранников с бело-красными шевронами. В шлемах, толстых бронежилетах, с пластиковыми щитами и дубинками в руках, они смотрелись очень грозно.

Однако пока охранники не проявляли агрессии. Возможно, их останавливали несколько групп решительных молодых людей в авангарде рабочего народа. В одном из пикетчиков Билон с удивлением узнал Сарифа Круэля из СОП. И, само собой, отправился к нему за разъяснениями.

– Забастовка тут случилась. А дальше может случиться локдаун, – просветил его Круэль.

– А вы-то тут каким боком?

– Известно каким. Тут тоже наши люди. Отсюда человек сто в наших пятерках ходят. И вообще, не по-людски с ними поступают! Вы вообще насколько в курсе?

– Про то, что у завода проблемы, слышал, – на самом деле, Билон был вполне в теме, но ему хотелось услышать и другую сторону конфликта. – Тут есть, кто мог бы рассказать поподробнее?

– Есть такой, – улыбнулся Круэль. – Классный парень, хотя и спутался с Движением. Позвать?

– Позовите. Только… почему Движение – это плохо?

– Да есть у нас такая установка, – нехотя проворчал СОПовец. – С Движением мы не дружим. Конкуренты…

– Все равно зовите, – попросил Билон.

– Ладно.

Круэль метнулся в толпу и вскоре вернулся в сопровождении крепкого мужчины лет тридцати пяти или сорока, одетого в рабочую спецовку. В нем чувствовалась сила.

– Сторн Вигес, – протянул он широкую ладонь. – В общем, я тут по организаторским делам. А вы кто?

Билон представился.

– Журналист? – не слишком дружелюбно переспросил он. – Из «Курьера»? Хозяйская газета. Сроду не было, чтобы она о нас что-то хорошее написала.

– Сторн, Майдер – свой парень, – вступился за Билона Круэль. – Я за него ручаюсь.

– Хорошо, – рабочий немного смягчился. – Так что вы хотите знать?

– С чего все началось? Из-за чего возникла забастовка? Что хочет сделать администрация и чего добиваетесь вы?

– Да обычно все началось, хмыкнул Вигес. – Хозяева собрались остановить два сборочных цеха и уволить всех людей оттуда. А остальным – снизить зарплату на двадцать процентов. Мол, Приморье пришельцы разрушают, продавать туда ничего больше нельзя, доходы упали. Издержки, говорят, надо