– Один, – проворчал Билон.

– А еще десять лет тому назад их было, как минимум, пять. И был импорт, которого сегодня практически не стало. Причем, Дукс действует еще относительно цивилизованными методами, он в этом смысле далеко не худший из Дюжины. Говорят, личное кладбище нефтяного короля Горданы господина Модделя насчитывает несколько сотен персон, не считая тех, кто просто случайно попал под пули. А о господине Стайсе с его командой взрывников я вообще почтительно молчу.

– Во избежание?

– Да. И знаете, что самое интересное? Эти господа, о чьих деньгах так трогательно печется профессор Айнлант, нарушают его же принципы.

– Каким образом?

– Они задавили честную конкуренцию. Может, кто-то другой смог бы более эффективно делать стиральные машины, добывать нефть или, скажем, изобрести какой-нибудь сплав с чудесными свойствами. Но у него нет никаких шансов создать свое дело. Его уничтожат раньше, чем он успел бы крепко встать на ноги, или вообще не дадут подняться. Более того, Могучая Дюжина сейчас вообще стала лишней. Она не нужна.

– Кому?

– Стране. Обществу, Экономике. Вообще никому. Смотрите сами. Все они владеют своими бизнес-империями, но не управляют ими. У каждого подразделения, каждого завода есть свои директора, которые получают только общие указания от собственников, но действуют вполне самостоятельно. Ничего не изменится, если владельцем того же «А-Матика» вместо господина Дукса станет, например, государство.

– Неэффективное и некомпетентное?

– Сейчас оно действительно таково, потому как лишь обслуживает интересы хозяев бизнеса и сильно ограничено ими в средствах. Но оно может измениться. Например, научиться управлять бизнесами или выступать для них координатором, как это, например, действует… действовало в Чинерте. Составлять долгосрочные планы и реально реализовывать их. Развивать экономику, заботиться о медицине, образовании, дорогах… Самое главное, что люди могут хоть как-то влиять на государство, хотя бы на выборах. В то время как Могучая Дюжина никак не подконтрольна обществу и, как мы сейчас видим, считает его своими охотничьими угодьями, а может, даже просто источником пищи…

Задержавшись у Фремера, Билон вышел на улицу, когда уже стемнело. Можно было поймать такси, но он пока не привык, что у него есть деньги на такую роскошь. Поэтому привычно свернул на длинную улицу, ведущую к станции метро.

Какой-либо опасности он не ощущал. По улице шли прохожие, тянулись потоки машин. Ярко горели витрины магазинов. Высоко над головами чуть качались на ветру фонари. Поэтому Билон оказался не готовым к тому, что идущие навстречу двое крепких парней вдруг разделятся, пропуская его между собой, а затем схватят под локти и буквально внесут в узкий и темный проход между домами.

Там поджидали еще двое. Билона прижали к стене и врезали ему под дых – сильно и больно.

– Это для начала, – угрожающим тоном пообещал кто-то не видимый в темноте. – А теперь ты мне скажешь…

Однако больше он ничего не сказал, потому что в проходе неожиданно стало очень людно и шумно.

Билона отпустили, и он сполз по стенке вниз – ноги не держали. А вокруг шла драка – кто-то кого-то бил.

– Отставить! Это свои! – посреди бедлама раздался чей-то командный голос.

Все замерло. Затем кто-то включил фонарик, направив его луч вверх. При его свете Билон разглядел участников потасовки. Трое стояли плечом к плечу с одной стороны. В одном из них он узнал Сторна Вигеса, а второй, морщась, прижимал руку к животу. Выход на улицу перекрывали пятеро во главе с Сарифом Круэлем, причем одному из них, кажется, слегка подбили глаз. Под ногами валялись четыре неподвижных тела похитителей.

– Здесь все свои, – прохрипел Билон. Придерживаясь за стену, он попытался встать. – С одной стороны, СОП, а с другой…

– Самооборона Движения, – резко сказал Вигес. – Эта банда – охранники с нашего завода. Мы заметили, что двое топтунов пошли за господином журналистом, и решили проследить.

– А мы тоже увидели, что вы кого-то пасете…

– В общем, не так уж плохо вышло.

Круэль и Вигес с усмешками пожали друг другу руки.

– Теперь расходимся, – хмыкнул СОПовец. – Нам с вами корешаться как бы не с руки.

– Но почему? – не понял восстановивший, наконец, дыхание Билон. – Одно же дело делаете, с одними врагами боретесь!

Но Круэль ничего не ответил, а просто развернулся к выходу. С ним ушла и вся его пятерка.

– Тогда я хотя бы вас поблагодарю, – Билон отлепился от стенки. – Огромное спасибо вам, выручили!

– Не стоит, – махнул рукой Вигес. – Лучше отблагодарите нас по-другому. Напишите о нас правду. Или хотя бы большую ее часть…

Написать правду… Билон уже был более-менее опытным журналистом «Курьера» и осознавал всю сложность этой задачи. Поэтому он решил посоветоваться с человеком, который реально мог бы ему помочь.

– Правда – это такая вещь, к которой все апеллируют, но на самом деле, ее не существует в природе, – сказал ему Нелвин Шунт. – Есть некоторые события, даже не факты, потому что некоторых фактов тоже может не существовать, и есть их интерпретация в требуемом ключе. Тебе главный какие дал указания?

– Конкретно никакие. Дал только документы, пару людей и отправил на завод «А-Матик».

– А, стиральные машины… Хреновые, кстати, машины, но других у нас сейчас не делают. Так что ты там увидел?

Билон рассказал. Без некоторых подробностей, способных смутить старшего коллегу, наподобие визита к депутату Фремеру и драки в подворотне, в которой ему довелось оказаться только наблюдателем.

– Вот что тебе надо сделать, – посоветовал опытный Шунт.